Я тебя похищаю - Полина Рей

Марины не стало довольно давно, и за годы, что прошли с её смерти, Ледов научился отключать все эмоции, связанные с погибшей женой. Сделать это было довольно просто, потому что Марина сама уничтожила то, что их когда-то связывало. Сначала Глеб злился. Он просто не мог понять, почему их жизнь вдруг стала напоминать ад. Он ведь делал для неё и их дочери всё, что мог. Пахал, как проклятый, с утра до ночи, лишь бы его семья ни в чём не нуждалась. Дал денег на новое увлечение Марины — музыкальную группу, которой она и занялась. Да так, что даже умудрилась найти среди её участников любовника. Так почему же, чёрт побери, его жене было этого настолько мало?

Потом, когда время прошло, он понял — между ними уже давно не было того, что и Марина, и он сам ценил не меньше, чем доверие или уверенность друг в друге. У них не было никаких эмоций, когда они находились рядом. Марина больше не «загоралась» от его прикосновений, да и сам Ледов не испытывал того, что раньше царапало нутро так, что порой места себе не находил.

С Алёной всё было иначе. С самой первой встречи. Кардинально по-другому, непохоже на то, что ощущал с Мариной, даже когда только-только познакомился с женой.

Он и сам не мог понять, что происходит, но с первой же встречи осознал — эту женщину из своей жизни он уже не отпустит. И только потом пришло жуткое понимание — за ней будет охотиться этот гондон, которого ни полиция, ни сам Ледов никак не могли вычислить. Даже странно было, что Алёна всё ещё жива. Странно и страшно.

И вот сейчас дочь Тихомирова находилась в его доме, а он был вынужден действовать осторожно. По отношению к ней. Хотя, хотелось совсем иного. Сколько раз, лёжа в постели, Глеб представлял, как будет трахать Алёну. И не просто трахать… сначала он добьётся того, что она станет отвечать на каждое его прикосновение. Станет стонать под ним… под его руками. Под его губами. Просить о большем, выкрикивать его имя. Он готов был терпеть, сколько потребуется, лишь бы только добиться желаемого. Хотя, видит бог, его самоконтроль уже держался на тоненькой ниточке.

— Глеб Сергеевич, к вам Тихомиров, — раздался в селекторе голос секретарши, и Ледов нахмурился.

— Пусть зайдёт, — бросил коротко, гадая, за чем мог приехать отец Алёны. Впрочем, ответ на этот вопрос он предпочитал получить из первых уст.

— Глеб, — войдя в кабинет, кивнул Тихомиров, и Ледов указал ему на кресло напротив.

— Я слушаю, — начал он сразу, давая понять этим, что у него не особо много времени.

Отец Алёны устроился в кресле и чуть подался к Глебу.

— Я не могу спокойно спать, — признался он, и Ледов вскинул брови. У них что тут, сеанс психотерапии намечается?

— Снотворное? — с ухмылкой уточнил Глеб, и Тихомиров помотал головой.

— Нет. Спокойно спать я смогу только когда Алёна окажется дома.

— Значит, никогда, — пожал плечами Ледов. — Мы это уже обсуждали.

Он видел, как ладони Тихомирова сжались в кулаки, но в целом, это не породило у Глеба никаких эмоций. То, что Алёна останется у него навсегда, было делом решённым.

— Она не хочет у тебя быть, — повысив голос, проговорил Тихомиров.

Хм, интересно, с чего вдруг началась эта беседа? Уж не потому ли, что Алёна позвонила отцу?

— Захочет. Ты же знаешь, я не сделаю ей ничего плохого. А в итоге называть меня мужем и даже гордиться тем, что будет носить мою фамилию — не самый худший вариант для Алёны.

Тихомиров сжал челюсти и Глеб чутко уловил звук скрипнувших зубов. Наверное, он был способен понять отца Алёны. Отчасти. Но в то же время не собирался отступать от того, что стало почти осязаемым.

— Хорошо. Но если с ней что-нибудь случится…

— С ней ничего не случится, — жёстко откликнулся Ледов, и вся уверенность Тихомирова схлынула, будто её смыло волной. — И у меня слишком много дел, прости.

Отец Алёны поднялся и вышел из кабинета, а Глеб откинулся на спинку стула и задумчиво посмотрел на часы.

Никаких срочных дел у него не имелось. А вот желания вернуться домой и провести время с Алёной было с избытком. И он не собирался отказывать себе в том, чего хотел.

Когда добрался домой, Маруся с Алёной обнаружились в гостиной. Дочь что-то увлечённо рассказывала, и Ледов решил незаметно понаблюдать за обеими, стоя в дверях. Сначала у него имелись опасения, что Маруся воспримет наличие Алёны нормально. Но сейчас, когда видел, как малышка прониклась к той, кого он собирался вскоре назвать своей женой, сомнения в правильности происходящего окончательно рассеялись.

— Гм, — кашлянула Алёна, когда всё же заметила Глеба. На её лице сначала появился румянец, который очень нравился Ледову, а потом все краски схлынули, и Алёна стала похожа на неприступную снежную королеву. И такой она возбуждала его особенно сильно.

— Папа! Привет! А мы сначала играли, а теперь я Алёне сказки рассказываю, которые сама придумала.

Маруся подбежала к нему и Глеб поднял дочь и прижал к себе.

— И как Алёне твои сказки? — уточнил он, глядя на застывшую на диване девушку.

— А ты у неё спроси! Она сказала, что ничего интереснее не слышала.

Ледов подошёл к Алёне и склонил голову набок. На его губах помимо воли появилась открытая улыбка.

— Так и есть, — всё же выдавила из себя девушка. — Сказки очень интересные.

Глеб кивнул и, отпустив Марусю с рук, обратился к Алёне.

— Я хочу поужинать с тобой сегодня. Вдвоём. Только ты и я, — сообщил он ей.

— И я не могу отказаться? — тут же вскинула она подбородок. Её глаза сверкали, и это… тоже безумно нравилось.

— Можешь. Но думаю, что не сделаешь этого, — пожал плечами Ледов, после чего развернулся и отправился к себе, чтобы принять душ и переодеться.

Маруся убежала к себе, а я ещё посидела некоторое время, переваривая то, что сказал мне Глеб. Он хотел поужинать со мной и, в целом, я не собиралась отказываться. Тем более, что у меня имелись вопросы, которые я и собиралась задать Ледову.

Всё же поднявшись со своего места, я направилась к себе. Наскоро приняла душ, после чего придирчиво осмотрела тот гардероб, который имелся у меня в наличии.

Мои вещи наверняка собирала мама, и это напоминание о том, что отец просто привёз мне сумки и оставил у Ледова, снова разозлило. А сегодняшний разговор с ним, когда я всё же решилась и набрала номер папы, окончательно заставил меня увериться в том, что мне просто нужно попытаться сбежать от Глеба, потому что помощи ждать было неоткуда.

— Ты прекрасно выглядишь, — сказал Ледов, когда я пришла в столовую, где нас уже ждал ужин на двоих.

— Спасибо, — сдержанно ответила, устраиваясь на стуле, заботливо отодвинутом для меня Глебом.

Как так быстро ему удалось организовать ужин, я не знала, но когда подали первое блюдо, я поняла, что всё это было задумано заранее.