Портфель капитана Румба - Владислав Крапивин

— Дядя Бочкин, помните, вы обещали покатать нас на вашем пароходе? — сказал Леша.

— Как же, как же! Обязательно! Если хотите, сейчас и отправимся!

Пароход «Отважный Орест» был очень маленький, но совершенно настоящий. В нем даже каюты были — уютные, размером с кабину грузовика. Но никто в каютах сидеть не захотел, все расположились на палубе.

Кстати, оказалось, что за короткое время Ыхало успело подружиться с Лилипутом. Может быть, потому, что оба они были косматые. А еще и потому, конечно, что Ыхало понимало собачий язык. Теперь они устроились на корме, прижались друг к другу и о чем-то неразборчиво беседовали. А на носовой палубе разместились тень Лилипута и неизвестно откуда взявшийся тень-Филарет.

Даша села на скамеечку у правого борта. А Леша встал рядом с Бочкиным под парусиновым навесом открытой рулевой рубки. У штурвального колеса. Бочкин обещал дать Леше поуправлять пароходом, когда выйдут на широкую воду.

«Отважный Орест» зашипел, запыхтел, выпустил из желтой трубы два синих кольца дыма и боком отодвинулся от причала.

— Средний ход, — сказал Бочкин в медную трубку и важно поправил фуражку. Она была теперь не красная, а белая с черным околышем и якорем.

Пароход зашлепал гребными колесами и не спеша двинулся на середину реки.

Сначала река была совсем неширокая. Иногда березовые кусты задевали кожухи колес. Но вскоре берега раздвинулись. А когда «Отважный Орест» обогнул бугристый мыс, украшенный белой башенкой маяка, перед путешественниками открылся синий разлив, похожий на большое озеро. В нем отражались маленькие белые облака. Там и тут подымались над водой покрытые курчавой зеленью островки. Низко носились чайки. Запахло свежестью, полетел навстречу прохладный ветерок.

— Можно теперь? — Леша потянулся к штурвальным рукоятям.

— Ну, попробуй…

Леша попробовал. Пароходик оказался послушным. Через пять минут Леша уже чувствовал себя капитаном. Иногда ради интереса он делал на воде лихие развороты.

— Смотри не посади нас на мель, — сказала со своей скамеечки Даша.

— Если будешь делать замечания рулевому, тебя высадят на необитаемый остров. Женщины на корабле — это всегда неприятности.

— Подумаешь, мужчина…

— Держи между вон теми двумя островами, — подсказал Бочкин. И разъяснил: — Сейчас это безопасный проход. А раньше на левом острове водились пираты. Обстреливали суда из всяких мортир и карронад. Остров до сих пор называется Пуп Однорукого Билли.

— А пиратов там теперь точно нет? — с некоторой опаской спросил Леша.

— Повывелись, — вздохнул Бочкин.

— А они были настоящие?

— Ну, по правде говоря, не совсем. Палили пареным горохом или вареными тыквами. И никого всерьез не грабили, только хулиганили. Даже интересно было… А настоящих злодеев мальчик Орест не захотел, когда придумывал эту страну.

— Значит, она придуманная? — удивился Леша. — Это ее тот самый художник Редькин сочинил, в чьем доме мы живем?

— Ну разумеется! Придумал, когда был маленький. Так она появилась. Здесь ведь сказочный этаж пространства. Ну, не совсем чтобы Астралия, но Приастралье — это уж точно…

— Но как же так? — даже расстроился Леша. — Значит, если бы мальчику Оресту эта страна не пришла в голову, ничего бы и не было?

— Трудно сказать… Все это не просто. Сказочные законы — они ведь сложные. Все равно Астралию рано или поздно кто-нибудь бы выдумал. Не Орест, так другой… Плохо не это…

— А что плохо? — встревожился Леша. И все насторожились. И Даша, и Ыхало с Лилипутом, и даже тени кота и собаки.

— Я ведь говорил в прошлый раз, — печально отозвался Бочкин. — Позакрывались дороги, в середину страны не попасть. И чудеса исчезают помаленьку… Вот, посмотрите, на острове слева зубчатая башня торчит. Это замок рыцаря Бум-бура Голодного. Только сейчас он опустел, рыцарь, говорят,давно еще подался в столицу. А раньше, когда он жил на острове, столько было веселья! Он зазывал всех проплывавших мимо острова и угощал царскими обедами. Рыцарь он, по правде говоря, был не из самых храбрых, но кулинар отменный…

Леша не прочь был осмотреть рыцарский замок. Пускай даже опустевший и без обеда. Но сказать об этом он постеснялся, и «Отважный Орест» прошел мимо островка с башней полным ходом.

— А вон на том острове, — продолжал Бочкин, — деревня Мудрые Зайцы. Там и сейчас жители есть. Проша, кстати, оттуда родом… Как-нибудь заедем туда, только не сегодня, потому что маленькие зайцы пугаются Лилипута, хотя он их сроду не обижал… В деревне этой морковные огороды — на всю округу знаменитые… А вон остров Похитителя Колдунов.

— Как это? — удивился Леша.

— Похититель этот — великан. Его главное занятие — красть всяких магов и волшебников из их жилищ и утаскивать к себе на остров.

— А что потом? Он их ест? — с испугом спросила Даша.

— Нет, конечно! Какой же волшебник даст себя съесть! Они там собираются вместе и устраивают научные конгрессы по всяким колдовским вопросам. А потом разъезжаются по домам… Великан Гаврила — он ведь добродушный дядька. Я же говорю, маленький Орест злодеев тут не селил. По слухам, имеется только людоед, но он появился уже позже, в недавние времена. Наверно, потому, что стало у нас тут все разлаживаться… — Голос у Бочкина опять стал грустным.

— Может быть, волшебство в Астралии стареет, как в пробке Бун-Дун-Чуна? — задумчиво спросил Леша. Сам себя.

— В какой пробке? — не понял Бочкин.

Леша рассказал про коллекционера и про китайскую лечащую пробку. И про то, как помог ей набрать новую силу своим «Чоки-чоком».

— Это же чудесно! — обрадовался Бочкин. — Значит, и здесь ты можешь помочь!

— Как? — вздохнул Леша. —Там был маленький синяк, а здесь целая страна. Непонятно, с какого бока подступиться.

Бочкин тоже завздыхал. Шумно и гулко. Сдвинул на лоб капитанскую фуражку, заскреб в затылке. Совсем как Ыхало. В это время остров Похитителя Колдунов оказался рядом, по левому борту. Бочкин сделал глубокий вдох и закричал таким голосом, что внутри у него отозвалось эхо:

— Эй, Гаврила! Где ты там?

Из ольховой чащи выбрался на узкий пляж косматый дядька в одежде из шкур. Ну, не совсем великан, однако очень здоровый. Раза в два выше обыкновенного человека. С могучими плечами и большущей косматой головой. Он опирался на дубину.

— Здорово, Бочкин! — донесся густой бас. Даже чайки шарахнулись в воздухе.

— Здравствуй, Гаврила! Как живешь?

— Паршиво живу, Бочкин! Скучища! Волшебники повывелись или в спячку залегли. Некого украсть, не с кем поговорить… Хотел было дона Куркурузо утащить из его пещеры в Желтых Скалах, да неудобно, он важным делом занят. «Не до тебя, — говорит, — Гаврила, я способ вырабатываю, чтобы столицу разблокировать, чтобы, значит, все в наших краях как раньше сделалось…»