Наследник для оборотня - Маша Моран

— Сейчас все хуже. У меня есть сведения, что они возродились и готовят что-то масштабное. Вполне возможно, что Ковалевский с его уеб… хм… что он был с ними заодно. Как и мой брат.

Марина вздрогнула и посмотрела на Дагмара. У него есть брат? Боже, она же ничего о нем не знает. Абсолютно ничего. Кроме того, что у него ужасный характер, он обращается с ней, как со своей собственностью, и у него… красивое тело. Почему она думает об этом сейчас?

Потому что именно сейчас хочется его поцелуя и страстного шепота, что все будет хорошо и он не даст ее в обиду. Наверное, это нервное напряжение.

Дагмар вдруг застыл. Его пальцы сжались в ее волосах и потянули. Марина подняла голову. Не глядя на нее, он тяжело сглотнул. Неужели, узнал, о чем она думает? Но как? Ах, да, наверняка по запаху.

Боже… Нужно держать себя в руках. Но совладать с собой было не так-то просто. Сама атмосфера действовала на Марину возбуждающе. Это ненормально. Рядом страшная мумия и три берсеркера, которым достаточно вдохнуть, чтобы понять, что у нее на уме.

Но таинственное пространство библиотеки и бледно-голубой свет свечи создавали волшебство, которое завладевало разумом.

— Ладно, пусть так. Но какой нам прок от… нее? — Маттиас склонился над котлом и что-то внимательно рассматривал на теле.

— Пусть ее внимательно изучат в лаборатории. Но не так, как ладони. — Дагмар оттащил Марину подальше от котла.

До нее не сразу дошло, о чем он говорит, пока Радван не кивнул:

— Будет сделано.

— Нет! — Марина снова попыталась вырваться из объятий Дагмара. — Они хотели, чтобы их нормально похоронили.

Дагмар отстранил ее от себя, продолжая держать за плечи, и заглянул в ее лицо:

— Мои люди обязательно ее похоронят. Но сначала мы должны изучить тело. Вполне возможно, что остались какие-то следы…

Марина готова была закричать:

— Следы?! Двухсотлетней давности? Как это тебе поможет остановить Орден? Те, кто сотворил это с ними, наверняка уже мертвы. — Не могла она при всех сказать, что если не исполнит волю мертвых ведьм, то призраки просто-напросто сведут ее с ума.

— Ты не знаешь, на что способен Орден. У них огромные ресурсы. И то, что они делали двести лет назад, может иметь прямое отношение к тому, что они делают сейчас. Они ждали два века, пока их похоронят. Думаю, подождут еще немного, пока мы не разберемся. К тому же… думаю, они не будут против, если мы попытаемся наказать тех, кто пытается СЕЙЧАС использовать их тела.

Марина не успела ничего сказать — в разговор вмешался Маттиас:

— А КАК Орден пытается использовать их тела? Это не казнь?

Глаза Дагмара сверкнули. И хоть Марина не могла прочитать по лицу эмоции и мысли человека, то этот взгляд ей сказал о многом. Дагмар знает, почему ведьма встретила такую ужасную смерть. Ему известно намного больше, чем он говорит. Но по каким-то причинам он это скрывает.

— Нет, это не казнь. Не знаю точно, но, думаю, есть еще тела.

Такой уклончивый ответ. Марина видела, что ему известны причины.

— Еще?! — Маттиас нахмурился. — И мы должны тратить время, чтобы их найти?

— Да!

— Да!

Марина удивленно приоткрыла рот, когда они с Дагмаром хором почти выкрикнули короткое словечко.

Маттиас закатил глаза:

— Ох, и не даром говорят, муж и жена — одна сатана. Может, оставим восстановление справедливости до лучших времен, а пока займемся делами насущными?

Лицо Дагмара снова превратилось в каменную маску. Теперь Марина не сомневалась, что ему известно о причинах этой ужасающей смерти. Она не оставит его в покое, пока не узнает всю правду. Но сейчас, так и быть, выручит.

— А вас никто и не заставляет участвовать в «восстановлении справедливости». Призраки пообещали, что сведут меня с ума, если я не найду их тела. А одна даже пыталась задушить Дагмара. Так как мы заботимся с ним друг о друге, то будем защищать. Он не даст им превратить меня в безумную, а я не позволю им убить его. Поэтому мы отыщем тела.

Марина не знала, кого удивила этими словами больше: Дагмара или саму себя. Но то, каким взглядом он на нее посмотрел, стоило многого. Он вдруг преобразился. Уголки губ снова дернулись, выдавая желание улыбнуться, и Марина испытала острую потребностт увидеть ту искреннюю счастливую улыбку, которой он поделился с ней в гардеробной.

— Ага, вижу я, как вы заботитесь. Как ты его тогда назвала? Говнюк, да? Он к тебе на хромой козе подъехать не может. Заботливая ты наша. — Маттиас говорил это с ухмылкой, но Марина чувствовала в его словах горечь. Вот только непонятно, почему он так реагирует. Переживает за друга?

— Заткнись и не лезь в это. — Дагмар сжал пальцы на плечах Марины. Сначала она подумала, что он говорит это ей. На душе сразу стало гадко и мерзко. Но потом заметила его взгляд — не мигая, он смотрел прямо на Маттиаса, пригвождая к месту.

— Уже не лезть? Зачем тогда нужно было меня звать? Может, твоя невеста знает, где остальных искать?

Марина уверенно кивнула:

— Знаю. Еще одна в Башне Ведьм, в Ратуше. Думаю, что она замурована за стеной, на которой висит та жуткая картина с ослом. Третья должна быть на Кладбище Ведьм. Она как-то связана с ангелами. Пока не знаю как. А четвертая на дне какого-то озера. Есть тут озеро?

Она обвела взглядом потрясенно замерших мужчин. Абсолютно все смотрели на нее расширившимися глазами и приоткрыв рты.

И только Дагмар тихо удивленно выдохнул:

— Да, озеро тут есть…

Марина согласилась, что сначала мумию ведьмы изучат в лаборатории, а уже после Дагмар организует похороны. Но в споре насчет поездки на озеро стояла до последнего. Дагмар не хотел ее брать, утверждая, что это может быть опасно. Они до хрипоты орали друг на друга, запугивая подчас нелепыми угрозами.

В результате Марина все-таки отстояла свое вправо участвовать в поиске всех тел, пообещав, что если Дагмар нарушит слово, сбежит, воспользовавшись своими способностями. Радван ведь сказал, что не может учуять ее, когда она призывает Туман. Досталось еще и Радвану. Но она уже не могла отступить.

— Я буду тебя ненавидеть до конца своих дней! Что бы ты ни делал! — Она даже встала на цыпочки, чтобы казаться выше и придать веса своим словам.

— Ладно. Хорошо! — Дагмар упал в кресло и, вытащив из ящика стола несколько футляров, швырнул их Марине: — Но ты наденешь это. Без них я тебя из крепости не выпущу, и тогда можешь ненавидеть меня хоть до смерти, хоть после нее.

Марина узнала золотое тиснение в виде березовых листочков. Значит, он все-таки выбрал ей подарок. Даже несколько.

Она осторожно открыла первый футляр. На мягкой подушечке лежали серьги. Она бы сама не смогла выбрать красивее. Три цветка шиповника — лепестки бутонов переливались из-за крошечных камушков, вставленных в них. Работа была настолько тонкой, что оставалось лишь удивляться, как мастеру удалось справиться с настолько маленькими камнями. И ведь их было так много, что и не сосчитать! К розам добавлялись два листочка с камушками зеленого цвета.