Дворец ветров - Мэри Маргарет Кей

Снова взойдя на гребень каменистой гряды, Аш увидел, что многие сотни костров и фонарей, ранее отбрасывавших красный отсвет на небо, догорели или потушены, и лишь несколько разбросанных крохотных огоньков указывали местонахождение лагеря. Без них ему пришлось бы трудно, потому что сейчас было гораздо темнее, чем поздним вечером, когда он уходил. Звезды уже начали меркнуть, а тонкий болезненно-желтый месяц на исходе ночи давал ничтожно мало света.

В такой темноте идти приходилось медленно и осторожно, чтобы не споткнуться о камень или не попасть ногой в какую-нибудь нору, но даже это не могло отвлечь Аша от напряженных, мучительных раздумий над проблемой, которая погнала его в ночь несколько часов назад и до сих пор оставалась нерешенной. Покидая лагерь, он думал, что дело это не такое уж сложное, надо лишь привести мысли в порядок и определиться с линией действий. И только когда он понял, что не в силах отказаться от Джули, и начал придумывать планы и способы побега с ней, ему стало ясно, какие чудовищные трудности придется преодолеть. Сейчас, когда он возвращался обратно в лагерь, проблемы, казалось, умножались с каждым шагом…

Если они с Джули попытаются бежать, за ними непременно пошлют погоню. Здесь не Британская Индия, а Раджпутана, страна суверенных государств, управляемых независимыми князьями, где законы британской власти ничего не значат. Наследные правители этих государств лицемерно заверяют королеву-императрицу в своей преданности, но в остальном поступают, как заблагорассудится, и в силу своего положения не боятся никакого судебного преследования. Верховное правительство снабжает правящих князей «советниками» в виде резидентов, комиссаров, политических чиновников и генерального представителя и решает такие спорные вопросы, как, например, количество пушек, которое каждый из них вправе использовать при салюте по случаю торжественных событий. Но во всех прочих отношениях оно старается не вмешиваться во внутренние дела княжеств без крайней необходимости, и в такой стране сбежавшая принцесса и ее возлюбленный не могут рассчитывать на безопасность.

Как только известие о побеге распространится, все до единого местные жители ополчатся против них, и ни одно княжество во всей Раджпутане не даст им убежища. Так что пока оставалось лишь предоставить событиям идти своим чередом и уповать на счастливый случай, надеясь, подобно мистеру Микоберу[51], что что-нибудь да произойдет – предпочтительно чудо, ибо Аш постепенно приходил к мысли, что только оно может помочь им. «Но что я сделал в своей жизни, чтобы заслужить чудо?» – подумал он.

Ответа на этот вопрос не нашлось, и, когда получасом позже действительно кое-что случилось, это оказалось не желанным чудом, но подтверждением всех его страхов и доказательством (если в таковом имелась нужда), что опасности, которые он мысленно представлял, были отнюдь не воображаемыми.

Поскольку было еще слишком темно, чтобы шагать без опаски, Аш постоянно смотрел себе под ноги и думать не думал, что сейчас он может интересовать кого-нибудь, кроме Махду, или что на него могут напасть.

Выстрел застал его врасплох, и поначалу он не понял, что целились именно в него. Пуля ударила в латхи и выбила посох у него из руки в тот самый миг, когда он услышал звенящее эхо выстрела, и Аш, действуя чисто инстинктивно, распластался среди камней. Но даже тогда он решил, что ненароком оказался на линии огня какого-то местного охотника, добывающего дичь для пропитания, а потому поднял голову и сердито крикнул в темноту.

Ответом послужил второй выстрел. Пуля просвистела над самой макушкой Аша, и воздушная струя пошевелила его волосы. Но на этот раз он не издал ни звука: если первый выстрел мог быть случайным, второй таковым явно не был. Аш увидел вспышку дульного пламени и понял, что стрелок находится ярдах в семнадцати от него, а значит, не мог не услышать крика или принять его за крик раненого животного. В следующий момент, словно подтверждая эту мысль, в тишине раздался резкий лязг затвора: мужчина перезаряжал ружье.

От этого звука кровь застыла в жилах. В нем слышалась такая холодная решимость, что сердце у Аша подпрыгнуло и замерло. Но ум вдруг прояснился и заработал быстрее и четче, чем когда-либо в последние дни и недели. От нерешительности и сомнений, одолевавших его всю ночь, не осталось и следа, и Аш стал оценивать ситуацию так хладнокровно, как если бы находился на военных учениях на равнине под Марданом.

Неизвестный человек определенно не бродячий бадмаш, стреляющий в незнакомца по злобе или ради забавы. Ружейные пули стоят дорого, и никто не станет тратить их без твердой уверенности, что они окупятся, а у Аша не было с собой ничего ценного. Вдобавок нападающий явно знал, что его жертва не вооружена, ведь даже после двух выстрелов он не потрудился сменить позицию и продолжал стоять на прежнем месте, выпрямившись во весь рост, отчасти прикрытый, но вовсе не защищенный высокими зарослями пампасной травы, за которыми поджидал свою жертву…

Внезапно Ашу стало совершенно ясно, что он прав в последнем своем предположении. Здесь было единственное место, где рельеф местности диктовал выбор пути, и любой человек, желающий устроить на него засаду, точно знал бы, что он пройдет именно здесь и надо просто его дождаться. Кто-то знал – и дождался. Несмотря на темноту, попасть в цель было нетрудно: с такого расстояния промахнуться практически невозможно. Вдобавок ко всему Аш шел медленно и не старался двигаться бесшумно, и, если бы не латхи, он бы умер или получил смертельное ранение.

Но человек с ружьем не знал про латхи и, увидев, что Аш упал, наверняка решил, что пуля попала в цель и жертва умерла или умирает. Скорее, последнее. Напрасно он крикнул. Впрочем, многие люди вскрикивают при попадании пули, а поскольку Аш больше не издал ни звука, можно было надеяться, что нападающий, сочтя его убитым, не станет тратить третью пулю на труп. Надежда довольно слабая, однако это был единственный шанс на спасение, и, если Аш не воспользуется им с толком, все пропало.

Минут пять мужчина неподвижно стоял в своем укрытии в пампасной траве. Наконец он крадучись двинулся вперед, ступая по-кошачьи тихо и осторожно и останавливаясь после каждого шага, чтобы прислушаться.

Он вырисовался смутным силуэтом на темном фоне пампасной травы и тернового кустарника, но небо уже начинало светлеть, и предметы, несколько минут назад еще неразличимые, постепенно обретали четкость очертаний, превращаясь в камни и кусты, и Аш разглядел ствол ружья, по-прежнему направленный на него. По положению ствола он понял, что палец стрелка все еще лежит на спусковом крючке и он не должен двигаться и дышать, коли хочет остаться в живых.

Ветер стих в преддверии рассвета, и мир объяла такая тишина, что Аш слышал тихий хруст сухой земли и мелких камешков под кожаными подошвами и частое, неровное дыхание своего потенциального убийцы. Сейчас мужчина находился всего в ярде от него. Но это было еще слишком далеко, так как он держал ружье наготове и при любом преждевременном движении Аша снова выстрелил бы, на сей раз почти в упор. Он неподвижно стоял, напряженно прислушиваясь, и было странно, что он не слышит, как бьется сердце его жертвы, – Ашу казалось, что оно грохочет, как молот по наковальне. Тем не менее человек ничего не услышал, ибо через минуту приблизился вплотную и потрогал предполагаемый труп ногой. Тело не шевельнулось, и он пнул его, причем довольно сильно.