Личное дело.Три дня и вся жизнь - Владимир Крючков

В ходе беседы Жириновским был затронут и национальный вопрос. Я понял, что его взгляды расходятся с той политикой по национальной проблеме, которую называли ленинской. Он выступал за строгую централизацию политической структуры в стране, в которой главным был бы не национальный аспект, а территориально-административное устройство, учитывающее интересы унитарного централизованного государства в большей мере, чем это имело место до сих пор.

Я обратил внимание на эрудицию, начитанность и образованность Жириновского, на четкость его суждений, хотя вовсе не хочу сказать, что со всеми его взглядами был согласен. Нельзя было не заметить наличия у этого человека цели, которой он будет служить всеми способами и методами, настойчивости, которую он наверняка проявит в реализации своего политического курса. Он не скрывал расхождений по отдельным вопросам с присутствовавшими на встрече собеседниками, но подчеркнул, что они объединились для достижения общих целей и что это вовсе не означает, что у них один взгляд, одна политика, одна программа действий. Жириновский бесспорно был интересным собеседником с неординарными суждениями, проявлял готовность обсуждать любые проблемы, не скрывал своего непонимания отдельных аспектов внутренней и внешней политики Горбачева.

Во время беседы он затронул и «русский вопрос», подчеркнув, что является приверженцем «русского подхода» к решению проблем. Рассуждая о соотношении национального и интернационального, ясно дал понять, что считает главным в решении всех проблем «русский угол».

Я рассказал Горбачеву о состоявшейся встрече и рекомендовал ему обратить внимание на Жириновского, который мне показался деятелем не без перспектив. Немногочисленность Либерально-демократической партии, заметил я, вовсе не означает, что у нее нет будущего, потому что ее лозунги — с точки зрения патриотизма, стремления видеть Советский Союз более могучим, привлекательным — позволят этой партии значительно расширить социальную базу.

Я не предлагал Горбачеву встретиться с Жириновским, но советовал ему не упускать из виду этого деятеля и его партию и поручить товарищам из ЦК КПСС наладить более активные контакты с представителями Либерально-демократической партии, поскольку подобное политическое явление имеет основу для существования, чего нельзя не учитывать в практической деятельности.

Горбачев не согласился со мной и, как мне показалось, довольно легкомысленно отмахнулся от сказанного, заметив, что в нынешней ситуации появляется множество всевозможных политических групп и течений, однако далеко не у всех имеется будущее, и к их числу он отнес ЛДПР Жириновского.

Хотел бы внести ясность в один вопрос. Он нет-нет да и возникает на страницах печати и особенно подогревается ее «демократической» частью. Это вопрос о так называемых отношениях между Жириновским и Комитетом госбезопасности.

Со всей ответственностью заявляю, что никогда Жириновский не использовался Комитетом госбезопасности, не привлекался к выполнению каких-либо поручений, тем более не был осведомителем, агентом и тому подобное, как иногда некоторые пытаются утверждать. Комитет госбезопасности также не вел разработки Жириновского, не вел оперативной работы по его партии, потому что не видел для этого оснований.

О деятельности Либерально-демократической партии и ее руководителя Жириновского Комитет госбезопасности не писал специальных записок в ЦК КПСС, а затем Президенту СССР Горбачеву, потому что мне, как председателю КГБ, не докладывались материалы, которые указывали бы на какую-либо противоправную деятельность Жириновского, тем более с точки зрения интересов безопасности государства. Так что подобные утверждения есть попытка определенных сил опорочить Жириновского и бросить на него незаслуженную тень.

Жириновский внушительно заявил о себе и о своей партии в августовские дни 1991 года и после них. Я считаю, что он проявил себя как патриот, как государственник, для которого была небезразлична судьба нашего общества и государства. Хорошо понимая, в каком тяжелом положении мы оказались, он поддержал действия Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР по выводу страны из кризиса, по сохранению нашей державы, наведению порядка, и считаю, что занял в этом вопросе принципиальную позицию.

Жириновский решительно выступил против развала Советского Союза, против Беловежских соглашений. Он осудил «шоковую терапию» в экономике. У него необычные взгляды на выход нашей державы из того кризиса, в котором мы оказались, на решение проблем государственного устройства, национальный вопрос, укрепление международного положения прежде Советского Союза, а сегодня России. Его оригинальность очевидна, он не скрывает своих убеждений, взглядов, своих форм и методов решения проблем и заявляет об этом открыто. Его стремление вывести страну из глубокого кризиса не остается не замеченным самими гражданами, в частности России, и поэтому встречает с их стороны понимание и поддержку. Его преимущество на выборах 12 декабря 1993 года и результаты выборов 17 декабря 1995 года не являются случайными и заслуживают самого внимательного изучения и выводов.

Считаю, что Жириновский блестяще провел предвыборную кампанию 1993 года, реализовал ряд эффектных мероприятий, в максимальной мере учел настроения, пожелания, чаяния отдельных категорий населения России, в точных, метких и привлекательных лозунгах обозначил свое отношение к нуждам граждан России. Жириновский, бесспорно, является политиком, с которым нельзя не считаться.

Правда, политическая жизнь России исключительно сложна, многоаспектна и в значительной мере непредсказуема. Меняются настроения людей, их взгляды, их отношение к отдельным лидерам. Свое дело вершит пропаганда средств массовой информации, которые ежедневно обрушивают на наши бедные головы мощнейший поток лжи, полуправды, с определенными целями подобранной и дозированной информации. Все это перемешивается и порой дает результаты, которые заранее трудно, а порой просто невозможно предсказать.

В какую сторону качнется стрелка весов, как сложится дальнейшая политическая карьера Жириновского, сказать трудно. Но одно ясно — он еще не сказал своего последнего слова. Под влиянием каких-либо факторов он может потерять миллионы своих сторонников, но может приобрести их еще больше и в тех слоях общества, где раньше у него их не было. Во всяком случае, на антикоммунистической ниве он ничего не приобретет, а потеряет много.

И еще одно немаловажное обстоятельство, которое стало в нашей общественной и государственной жизни большим дефицитом: Жириновский держит слово, а если меняет позицию, то умело и смело объясняет это.

В заявлениях и поступках Жириновского, к сожалению, очень часто проявляются максимализм и экстремизм. В большой политике это не может не настораживать. Правда, за экстремистскими заявлениями от Жириновского, как правило, следовали пояснения. Они вносили определенную ясность, но не всегда снимали вызываемую ими настороженность.

К числу примечательных представителей общественно-политической жизни есть все основания отнести Александра Николаевича Крайко. Доктор физико-математических наук, десятки лет занимается точными науками и в этой области преуспел. На его счету серьезные научные работы, он щедро делится своим опытом и знаниями с молодыми учеными, помогает им стать специалистами в своем деле. В политику пришел в 1988 году и в следующем был избран народным депутатом Союза ССР. Был членом Верховного Совета, в работе которого принимал самое активное участие. Начал общественно-политическую деятельность с участия в демократическом движении; был, можно сказать, одним из ведущих демократических деятелей. Входил в состав межрегиональной депутатской группы, на первых порах выступал с острой критикой порядков в нашей стране, резко критически отзывался о высшем руководстве, — словом, поначалу казался примерным «демократом».