Игра Первых - Юлия Качалова

– Приехали? – сонно пробормотала спутница.

– Не могу больше вести, Аль. Возник форс-мажор!

– Что случилось? – Сомкнутые ресницы тревожно дрогнули.

– Очень хочется тебя поцеловать. Желание непреодолимой силы!

Губы девушки расплылись в улыбке и потянулись ему навстречу. Когда желание непреодолимой силы было удовлетворено, Алька спросила:

– Ты на меня не сердишься за клуб?

– Рад бы, но не получается.

– Можешь сделать мне выговор, имеешь полное право.

– Но не имею желания… Можно я буду целовать тебя всесторонне?

Алька рассмеялась:

– Можно. Но твоя ветровка мне мешает. – И потянула молнию Лёшкиной курточки.

Под ветровкой не оказалось футболки! Девушка вздрогнула, отлично помня, что, когда они вышли из клуба, Лёшка накинул свою курточку ей на плечи, а сам остался в белой футболке.

– Зачем ты снял футболку?

– Облил её колой.

– Покажи!

– Не могу, я её выбросил. Всё равно пятна не отстираются. И потом, футболка тебе тоже мешала бы, как и ветровка. Я так думаю, потому что лично мне целовать твою кожу нравится гораздо больше, чем ткань, даже самую добротную. Хотя, может быть, ты фетишистка? Кто-то балдеет от пояса для чулок, а тебе непременно подавай мою футболку.

– Ты – невозможное трепло! – Алька взлохматила Лёшкины волосы. – И что мне с тобой только делать?!

– То есть как что? Неужели ты забыла, зачем расстёгивала ветровку?

* * *

– Лёш, хочу пить. Ты заснул?

– Угу… На пять минут… Должна быть бутылка с водой, глянь сзади.

Алька перебралась на заднее сиденье, которое, как обычно, захламляла всякая всячина: фолдеры с музыкальными компакт-дисками, щётки, упаковка из-под дворников… На коврике внизу валялось несколько пакетов – может, вода там? Девушка запустила руку в первый попавшийся пакет. Пальцы, нащупавшие тряпку, мгновенно стали мокрыми и липкими.

* * *

– Аль, ты где? Никак не можешь отыскать воду?

Лёшка включил свет и обернулся. Алька скорчилась на заднем сиденье, уткнувшись лицом в окровавленную футболку. Он нахмурился:

– Не пачкайся, убери в пакет. Там некуда было выбросить.

– Я думала, мне приснилось, – всхлипнула девушка. – Думала, это кошмар…

– Кошмар закончился. Пожалуйста, иди ко мне.

Пока Лёшка влажными салфетками оттирал лицо своей подруги, она не сводила с него расширенных глаз. «Объясни», – читалось в них.

Ответственный гений вздохнул:

– Что ты помнишь?

– Из соседней машины выпрыгнул водитель, очень похожий на Чена. Ну, того вора, который в «Игре талисмана» служил Ермунганду.

– Персонаж Ю? Я в «Игре» с ним не сталкивался.

– А я его узнала и закричала, чтобы ты остерёгся. Но было поздно. Он пырнул тебя ножом и скрылся. Я стала звать на помощь, а вместо помощи явился этот… – Алька передёрнулась. – Выродок! Ты был ранен, не мог подняться, а он… ударил тебя ногой. Дальше я не помню.

– Дальше, проявив свой истинный образ, ты спасла нас обоих.

– Истинный образ? О чём ты?

– Ты и я, Синголь и Алзик и многие другие – лишь воплощения двух вечных духов, которые в истинном образе являются Светом.

– Из тебя Свет вырывался много раз!

– На сей раз из тебя тоже. Ермунганд не сомневался, что ты бросишься мне на помощь, но рассчитывал иметь дело с девушкой, потрясённой расправой над её парнем. В этом случае он, несомненно, нас убил бы. Но склонность к садизму его подвела. Твой гнев оказался столь велик, что вместо девушки он поимел взбесившегося демона, лупившего его Светом до последнего лучика.

Алькины глаза испуганно округлились:

– В истинном образе я – демон?!

Лёшка со смехом привлёк подругу к себе:

– Называй, Аль, как хочешь! Демоны, ангелы, духи… Суть не в названии, а в направлении развития. Наши демоны движутся в сторону Аллара, а демон Ермунганда – к Хунгару. Его истинный образ – Чёрная Пустота. Пока твой демон бился с ним, мой получил передышку и успел меня подлатать, а потом присоединился к драке.

– Почему ты это помнишь, а я нет?

– Мой демон имеет первый уровень и некоторые привилегии. Память – одна из них. Кроме того, он способен восстанавливать мои повреждения. Как видишь, мне не требуется медицинская помощь.

– Порез от ножа охотника за талисманом затягивался у тебя почти месяц! – напомнила Алька.

– То было три года назад, тогда мой демон ещё не пробудился. Я должен был повзрослеть. Талисман подстёгивал меня взрослеть быстрее и помогал пробуждению демона. Помнишь, как мадам Добрэн впервые погрузила нас в живую память?

– Конечно! Правда, ты до сих пор ничего не рассказал о том путешествии.

– Талисман приоткрыл мне память моего демона, и я узнал о предстоящей игре Первых. Потом талисман показал нам нашего главного врага.

– Ермунганда?

Лёшка кивнул.

– Но почему он собирался нас убить?! – с недоумением воскликнула Алька. – Положим, в «Игре талисмана» наши герои мешали его планам. Но ведь здесь и сейчас мы ему ничего не сделали!

– Потому что наступает решающий момент в игре между Хунгаром и Алларом. Демоны первого уровня начали игру Первых. Здесь и сейчас.

Обложив бранью обложенное тучами небо, Таис поглубже натянула капюшон толстовки. Впрочем, от мерзкой мороси, сыпавшейся с мерзкого неба, это не спасало! Вот же непруха! Убить на укладку с утра целый час, и всё коту под хвост! Таис припустилась бегом, соображая, успеет ли подсушить волосы. По всему выходило, что нет. Опять прокололась со временем! То есть рассчитала-то верно, времени должно было хватить, но она не учла двух непредвиденных обстоятельств. Во-первых, не ожидала перед самым выходом из школы столкнуться с классной руководительницей. Та, узрев макияж Таис, принялась нудеть, что являться в школу в сценическом гриме недопустимо, здесь не театр кабуки! Таис попыталась объяснить, какой особенный у неё сегодня день, но каждое слово возражения приводило к тому, что проклятая училка принималась читать нотацию сызнова. Таис замолкла. Мысли витали вокруг первого самостоятельного мастер-класса по стрип-пластике, который ей доверили провести в танцевальном клубе. Когда зануда её отпустила, девушка стремглав выскочила из школьных дверей и столкнулась со вторым неучтённым обстоятельством. Дождь! На что будут похожи причёска и макияж, когда она добежит до дома?!

Тем временем морось усилилась, полило всерьёз. Более предусмотрительные пешеходы укрылись под зонтами. Из под колёс проносившихся по проспекту машин летели грязные брызги. Чёрный «катафалк» с тонированными стёклами окатил Таис жидкой грязью с головы до ног. «Чтоб у тебя отказали тормоза! Чтоб ты врезался в столб и размозжил башку!» – орала она вслед «катафалку».