Игра Первых - Юлия Качалова

– Перестань! На тебе лица нет! И Лёша ни с кем не разговаривает! Даже когда его учителя спрашивают, словно не слышит. Что за кошка между вами пробежала?

– Я его обидела.

– Так попроси прощения, чего проще?! Тебе он простит всё!

Действительно, чего проще… Год назад, когда у них возникли какие-то разногласия, Лёшка предложил: «Давай постановим так: что бы ни случилось, не прав я».

«Виноват», – каялся друг, даже когда не права явно была она. И Алька, смеясь, признавала свою ошибку и просила прощения. Почему он не поступил так же в этот раз?

– Нет, Соня, я его разочаровала. Лёша перестал меня уважать.

* * *

Кола имела горько-солёный вкус хлористого кальция. Сделав ещё глоток, Лёшка выбросил бутылку в урну. Алька права! Ему следует прекратить принимать за неё решения, пусть делает самостоятельные выборы.

Два дня подруга не появлялась в школе. Он догадывался почему: ей тоже сейчас тоскливо, нужно привыкнуть, пережить разрыв. Что ж, он не будет мешать… Привкус горечи не проходил. Когда он увидел, как Алька входит в класс, накатило желание непреодолимой силы прижать её к себе, погладить мягкие светлые «висюльки». Лёшка не знал, сумеет ли справиться с этим желанием, когда она сядет рядом, и уткнулся в смартфон.

– Ты не будешь возражать, если я посижу с тобой?

Он удивлённо повернулся на голос. Пухленькая Лена нерешительно переминалась с ноги на ногу, прижимая к животу свой рюкзачок.

– Аля попросила поменяться с ней местами. Наверное, хочет с Соней поболтать.

Лёшка был даже благодарен подруге за то, что отсела. Только привкус горечи во рту усилился…

* * *

Три ночи подряд тоскующий демон овладевал его снами, наполняя их воспоминаниями об Алейн. И Лёшку захлёстывало блаженство, от которого впору было умереть – все равно ничего лучшего быть не может! Однако сон, приснившийся четвёртой ночью, не походил на предыдущие.

Он в пустой студии с приглушённым освещением. На стене фотограф-эстет повесил бесформенный кусок чёрного бархата, чтобы на этом фоне ярче выделялась ослепительной красоты жемчужина. От жемчужины исходит невообразимо прекрасный Свет! Внезапно чёрный бархат начинает шевелиться, растекается мраком по всему пространству зрения. Оживает и жемчужина. Мчится к нему, ища защиты, но бесчисленные чёрные нити вцепляются в неё и начинают вытягивать Свет…

Лёшкины глаза распахнулись. Тело задёргалось, точно по обнажённым нервам ударили током. Сердце заколотилось, стремясь вырваться из грудной клетки, а из глубин сознания рвался страшный крик демона: «Идиот!!! Хочешь, чтобы он погубил Алейн?! Ты обязан быть рядом!»

Лёшка бессмысленно смотрел в пустоту, пока пульс не восстановился. «Ты прав, демон, я действительно идиот. Сегодня же исправлю ошибку». Он с трудом подавил желание позвонить Альке немедленно. Нет, не стоит пороть горячку! Нужно выбрать подходящий момент для извинения и примирения. Однако в школе подходящего момента не представилось.

После уроков его отвлекла Ева Адамовна, и Алька успела исчезнуть. Лёшка вызывал её раз за разом, она была вне доступа. Сосредоточиться на интеллектуальной деятельности, даже самой элементарной, мозг отказывался, и Лёшка отправился на стадион. Рано стемнело, моросил холодный дождь, усиленный порывами ветра, бегать по лужам было противно. Лучше пойти в тренажёрный зал. И всё же куда Алька пропала? Думай! О, чёрт! Сегодня же день рождения Таис! Там и нужно искать подругу!

Лёшка поспешил домой, наспех принял душ, переоделся, снова убедился в том, что Алька не доступна, и нашёл контакт своей новой соседки по парте. Ему ответили не сразу, пришлось минуты три слушать какую-то дурацкую мелодию.

– Это Лёша, – торопливо представился он, едва раздался голос Лены. – Мне необходимо поговорить с Алей! Срочно! Ты не можешь её позвать?

– Не могу, – с ухо откликнулась Лена.

– Почему?! Разве она не на дне рождения Таис? Не вместе с тобой?

– На дне рождения. Вместе с тобой!

– Что за кислый вид? – спросила Таис, скептически оглядев гостью. – Ничего не перепутала? Ты пришла на день рождения, а не на похороны!

– Поздравляю, Таис! Вот подарок. – Алька протянула коробочку пробных духов. – Ты просила прийти пораньше, так что я прямо из школы. После перформанса сразу уеду – неважно себя чувствую.

– Я, конечно, благодарна за то, что ты не подвела, но в таком состоянии тебе подходит разве что партия умирающего лебедя. Давай-ка приводи себя в чувство!

Таис проводила Альку в ванную, выдав всё необходимое, включая фен и косметику. Когда Алька вышла, хозяйка протянула ей платье, очень миленькое, золотисто-жемчужного оттенка.

– Представляешь, заказала по каталогу чёрное платье, а мне доставили жёлтое! Цвет, убивающий мои естественные краски. Тебе, думаю, пойдёт. Примерь, твои джинсы всё равно вымокли, пусть просохнут.

Таис потащила гостью к большому зеркалу, чтобы та могла осмотреть себя спереди и сзади. Платье село точно по фигуре, а оттенок ткани удивительно гармонировал с цветом Алькиных волос.

– Спасибо, мне нравится.

– Наконец-то соизволила улыбнуться! Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на страдания из-за парней. Сегодня будем танцевать и докажем, что источник нашей силы в нас самих! Кстати, к платью полагаются туфли. Пойдём что-нибудь подыщем!

* * *

Потянулись гости, и началась суета. Близняшки сразу же устремились на кухню помогать накрывать на стол, но накрывать оказалось нечего. Женщина, приходившая готовить, взяла отпуск из-за болезни ребёнка, а Таис, погружённая в мысли о перформансе, совсем упустила из виду, что гостей требуется кормить. В общем, угощение отсутствовало. Соня и Лена нашли картошку и поставили варить. В холодильнике обнаружили несколько банок с рыбными консервами, банку кабачковой икры и кусок сыра, довольно большой, но засохший.

Сёстры хлопотали на кухне самостоятельно, поскольку Таис руководила Гагиком с Эдиком, озадачив ребят перестановкой в гостиной. Требовалось расчистить пространство для перформанса, и хозяйка придирчиво заставляла гостей сдвигать мебель то в одну сторону, то в другую. Лера прийти не смогла по причине очередной пробы. Алька, ставя в вазу букет лилий и убирая в морозилку бутылки с шампанским, которые притащили приятели, удовлетворённо подумала, что не она одна сегодня без пары.

Затем явились двое парней, одетых в чёрный прикид: кожаные куртки и кожаные брюки. Того, который повыше, Таис представила как Железного Феликса, рок-музыканта. Второму, Жоре, ударнику из группы Феликса, тоже вполне подошло бы прозвище «железный», если судить по количеству металла, вставленного в его уши, брови, ноздри, губы и даже язык.

– Они душевно тонкие и ранимые, – шёпотом сообщала Альке Таис, – из-за этого маскируются под крутых. Феликс сам пишет музыку, я надеюсь раскрутить его на композицию для клипа.