Игра Первых - Юлия Качалова

Тем временем «иллюзионист» нёс непонятную пургу:

– Я слышал, что Аллар от отчаяния дал первый уровень тупому извращенцу, но даже не мог представить, что такому кретину. Вот уж не думал, что избавиться от тебя окажется так просто. Жаль, что ты сдохнешь, тихо радуясь. Но, так и быть, я пойду на эту жертву и лишу себя удовольствия.

– Что это? – испуганно воскликнул Марат, указывая на кафельный пол, который на глазах покрывался чёрной паутиной, ползущей от подошв брюнета к центру кухни.

– Не знаю. Пора вызывать полицию! – Лена достала сотовый.

– Не вздумай! – Железный Феликс вырвал телефон у неё из рук. – Мы же выпили, полиция нам здесь не нужна! И вообще пока нет повода.

Чёрные нити метнулись к световому облаку, и в тот же миг их пронзили ослепительные лучи. Оттолкнув Альку подальше от врага, Лёшка развернулся к нему лицом и вдруг почувствовал, что не может шевельнуться.

– Вот это спецэффекты! – восхищённо прошептал Эдик. – Лазеры, что ли?

Ему никто не ответил. Тем временем «иллюзионист» втянул чёрные нити обратно в подошвы и обвёл гостей пронзительным взором:

– Быстро не вышло, но лично я ничуть не огорчён. А то никакого развлечения – ни мне, ни вам. Итак, дамы и господа, наш небольшой перформанс продолжается!

Тьма стала стремительно заполнять кухню, гости повскакали с мест, кто-то опрокинул бокал, послышался звон стекла.

– Что происходит?!

Лёшка застыл в полной неподвижности, только фигура его светилась всё ярче. Алька рванулась было к другу, но не сумела сделать ни шагу.

– Лёша! – закричала она в ужасе.

Ермунганд рассмеялся:

– Твой дружок не откликнется, его демона утягивает в Войд. Но ты ведь не хочешь расставаться с ним, не так ли? Потерпи немного – и последуешь за ним. Все хорошо видят мишень?

– Какую ещё мишень?! – возмутился Гагик.

– Ты тупой? Мишень здесь одна. Сейчас мы будем играть в тир. Правила простые: кто попадает, получает приз; кто стреляет мимо, дисквалифицируется.

– Кончай свои шуточки, маньяк! – в страхе выкрикнул Марат.

– Я только начал! Но раз ты торопишься, право первого выстрела предоставляется тебе.

Невидимая рука вырвала у художника камеру и отшвырнула в сторону, а в следующую секунду мгновенно вспотевшие ладони Марата ощутили тяжесть оружия.

– Стрелять будете из карабина СКС с магазином на десять патронов, – пояснял оторопевшей компании распорядитель перформанса. – Надеюсь, с расстояния в пять шагов никто не промахнется. Тех, кто вздумает халтурить, предупреждаю, что три промаха – окончательная дисквалификация. Отказ от игры сразу приравнивается к окончательной дисквалификации. Вопросы есть?

– О каком призе речь? – Голос Эдика внезапно охрип.

– И откуда в одном месте такое скопище тупиц?! Приз – уйти отсюда живым.

– Не слушайте его! – кричала Алька. – Этот выродок вас просто запугивает!

– Конечно же слушайте эту сучку! Она не пожалеет ваших жизней ради своего дружка. Стреляй! Это приказ!

– Не стреляй, Марат! – молила Алька. – Не позволяй превратить себя в убийцу!

– Не выстрелишь – превратишься в труп, – с угрозой предупредил маньяк. – Выбирай.

Грохнул выстрел, зазвенела разбитая посуда.

– Я не хотел, – простонал Марат, – это случайный выстрел!

– Дисквалификация.

– А! Больно!

– Следующий.

Карабин перешёл в руки Эда.

– Что такое… – начал будущий адвокат.

– Время вопросов кончилось. Стреляй!

– Не стреляй, Эд! – вскричала Алька.

– Я сказал, стреляй!

Новый выстрел усугубил разрушение кухни.

– Дисквалификация.

Эдик заверещал.

– Следующий.

Не было видно ничего, кроме светящейся мишени, и Гагик выстрелил на голос маньяка.

– Сдурел?! – дико завопил кто-то из «железных». – Ты мне чуть ухо не отстрелил, идиот!

– Дисквалификация.

– Сволочь!

Не зная, к кому перешёл карабин, Алька в отчаянии взывала ко всем:

– Разве вы не понимаете, зачем он заставляет стрелять вас? Он мог бы выстрелить сам! Но ему мало просто убить Лёшу! Он хочет сделать подонков и убийц из вас!

Грохнул выстрел. С правого бока в мишени образовалась чёрная дыра. Альку пронзила боль, как тогда, на клубной стоянке.

– Лё-ё-ш-а-а!!!

Сияющая фигура начала меркнуть.

– Отличный выстрел! Приз! Следующий. Превратите мишень в решето!

– Я не буду стрелять, – тихо, но внятно произнесла Соня.

– Ты уверена? – прошипел маньяк.

Соня молчала.

– Окончательная дисквалификация!

Тьму пронзил вой. Жуткий, не затихающий, тянущийся на предельно высокой тоскливой ноте… Невозможно было поверить, что голос принадлежит Соне! К вою добавились выкрики, ругательства, всхлипывания… Звуки обрушились на Альку с грохотом лавины и внезапно стали затухать. Когда последняя рыдающая нота сорвалась с грани угасающего сознания, демон по имени Алейн вспомнил себя.

* * *

– Ты сгоришь, тварь!

– Кто-то мне угрожает?

– Будешь корчиться от боли, когда Свет начнёт оплавлять твой поганый образ!

– Ха! Уж не твой ли дружок это совершит?! Он уже на полпути в Войд!

– Нет, не он. Но его тебе не победить! Никогда! Ты – ничтожество, трусливое и вероломное. И запомни: скоро, очень скоро ты лишишься вечности! Будешь гореть, умоляя о пощаде!

– Ты, что ли, жалкое Алларово отродье, намереваешься лишить меня вечности?

– Нет, не я.

– Ха-ха! Значит, не он и не ты! Тогда кто же?

– Мы!

* * *

Тик-так, тик-так… Кроме мерного звука ходиков генеральской вдовы, всхлипываний из-под стола и резких порывов ветра, швырявших в оконные стёкла пригоршни дождя, ничто не нарушало тишину. Наконец Гагик встал:

– Кажется, перформанс закончился.

Натыкаясь на опрокинутые стулья и чёрт знает на что, хрустя подошвами по битому стеклу, он добрался до выключателя. По сравнению с ослепительным светом, на несколько мгновений заполнившим кухню, электрическое освещение казалось тусклой лучиной.

Гагик коротко глянул на пол и хрипло произнёс:

– Эд, вызывай «скорую» и полицию.

– Погоди… – затрясся Железный Феликс.

– Опять не видишь повода?! – заорал Гагик. – Разуй свои глаза и посмотри! Сюда!