Мертвое море - Тим Каррэн

Он перелез через перила. Палуба была влажной и скользкой, и Кушинг едва не приземлился на задницу. Доски скрипнули под его весом, но выдержали. Элизабет бросила ему веревку, и он привязал шаланду к перилам, затем помог женщине подняться на борт, хотя она была сильной и гибкой и вряд ли нуждалась в помощи. Элизабет явно нервничала. Ее правая рука сжала рукоять мачете, которое она всегда носила на поясе.

— Ему не понравится, что мы здесь, — сказала она.

Кушинг замер: чутье подсказывало, что судно необитаемо, что на нем не осталось ничего, кроме воспоминаний.

Он пошел вперед, обогнул мачтовую вышку и поднялся по небольшой лесенке к двери рулевой рубки. Постучал, подождал немного, затем повторил движение. В ответ раздалось лишь эхо стука, и дверь открылась с пронзительным скрипом. Внутри царили тьма и пыль. Кушинг нашел лампу и зажег ее. Так-то лучше. Отшельник превратил рулевую рубку в собственные апартаменты: у одной стены притулилась койка, на полу и полках валялись груды книг. Кушинг и Элизабет увидели два стола, которые оказались завалены — один бумагами, другой старыми картами. Пахло древней библиотекой: плесневелой бумагой и гниющими переплетами.

Кушинг подошел к столу с картами. На большинстве из них был изображен Атлантический океан, район мыса Хаттерас, но одна отличалась от остальных: ее нарисовали от руки. Кушинг внимательно изучил карту, подсвечивая лампой. Чем дольше он ее рассматривал, тем больше округлялись его глаза.

— Знаете, что это? — спросил он.

Элизабет бросила взгляд на карту.

— Да.

Они смотрели на карту кладбища кораблей, нарисованную чернилами, очень детализированную, хоть и не полную. Похоже, на нее ушел не один год. Судя по всему, Отшельник коротал время, изучая застрявшие корабли и записывая их названия.

— Боже, только взгляните! «Чародейка», «Протей», «Оса», «Атланта», «Райфуку Мару», «Глазго»… Они… они же все связаны с Треугольником Дьявола!

— Что? — спросила Элизабет.

Кушинг покачал головой.

— Ничего.

Он снова наклонился к карте и обнаружил сотни судов, от старых галеонов до современных контейнеровозов. Некоторые были подписаны, другие снабжены пометкой «Неизвестный». Отшельник тщательно отметил самые густые заросли водорослей и непроходимые из-за множества обломков места. Вместо «Востока» и «Запада» он использовал слова «Неведомое» и «Неисследованное». Рядом с некоторыми кораблями стоял значок в виде черепа со скрещенными костями.

— Как по-вашему, что это значит? — спросил Кушинг.

Элизабет всмотрелась в карту.

— Не скажу про все, но вот это… — она ткнула пальцем в метку «Неизвестный барк». — Думаю… да, думаю, это то судно, в котором живет кальмар. В нижней части корпуса.

Все встало на своим места. Череп с костями говорил о том, что место опасно. Некоторые суда обвели кружком, включая яхту «Мистическая», и Кушинг догадался, что так Отшельник отметил обитаемые суда. Подобных меток было немного. Также он нанес на карту свободные от водорослей каналы и остовы самолетов, в том числе тот, который Кушинг принял за С-130. Южный край кладбища обозначался как «Море Туманов», сразу под ним — «Открытое море» вместе с большим красным крестом, обведенным несколько раз.

— Должно быть, это место, откуда он прибыл, — предположил Кушинг. — Точка, где его выбросило из воронки. Бьюсь об заклад, мы приплыли оттуда же.

От красного креста к маленькому черному вела пунктирная линия. Над последним стояла пометка «Птолемей». Вероятно, так Отшельник обозначил свое судно.

Просматривая названия кораблей, Кушинг обнаружил десятки судов, о которых слышал или читал как о без вести пропавших. Ближе к сердцу Моря Туманов судна встречались чаще. Кушингу удалось найти «Циклопа», корабль для транспортировки угля, исчезнувший во время Первой мировой, который был помечен черепом с костями. К северу от кладбища кораблей судов было меньше. Отшельник отметил каналы, возможно ведущие к открытой воде. Эта местность была обозначена как «Внешнее море» и щедро усыпана метками «Неведомое» и «Неисследованное». У верхнего края карты раскинулось еще одно крупное скопление водорослей, под которым расположился длинный прямоугольник — еще один корабль. У него было название: «С. С. Ланцет». Видимо, выше него находилось еще одно заросшее море, также щедро усыпанное метками «Неведомое» и «Неисследованное». Прямо под ним — «Море Завес». Рука Отшельника пометила эту область черепами. Что бы там ни было, оно было очень опасно.

— Что думаете об этом? — спросил Кушинг.

Она даже не взглянула на карту. Только пожала плечами.

— А о «Ланцете»?

Она вздохнула.

— Никогда там не была. Это какое-то большое парусное судно, корабль-призрак, как сказал мой дядя. Оттуда никто не возвращается.

— А что там?

— Давайте просто уйдем, — попросила она, уклонившись от ответа.

Кушинг свернул карту и подошел к другому столу. Лежащие на нем бумаги были покрыты странными обозначениями и сложными математическими символами. Некоторые места напоминали геометрические задачи, другие — дифференциальные уравнения. Десятки исписанных листов. Кушинг задумался, кем был Отшельник до того, как попал сюда. Но вряд ли ему когда-нибудь доведется это узнать.

Открыв ящики стола, Кушинг нашел автоматический кольт сорок пятого калибра, смазанный и в отличном состоянии. Вытащив обойму, он убедился, что она полная. В верхнем ящике лежало письмо, написанное на нескольких страницах мелким, убористым почерком.

— Взгляните на это, — сказал Кушинг.

Элизабет изобразила интерес.

— Нам лучше уйти.

Но Кушинг не сдвинулся с места. Еще рано. Он начал читать:

2 декабря, год неизвестен.

Тому, кого это заинтересует.

Я, как и вы, застрял в этом богомерзком месте так давно, что потерял счет годам. Но, в отличие от вас, мое изгнание в эту пустыню было добровольным. Да, я сам решил проникнуть сюда.

Позвольте мне объяснить. Я входил в группу ученых и исследователей. Математиков, физиков-экспериментаторов и теоретиков, которые давно были осведомлены о пространственно-временных аномалиях в районе Саргассова моря, или Треугольника Дьявола. Бэтидон, Коннорс, Имаб и я, мы давно изучали эти отклонения, но в частном порядке, чтобы избежать насмешек, часто сопряженных с подобными исследованиями. Одно время каждый из нас работал над проектом, которому УВМИ (Управление военно-морских исследований) дало название «Нептун». Он был посвящен исследованию различных малоизученных областей теоретической физики применительно к военно-морскому делу. Группа, в которую я входил вместе с остальными, занималась вышеупомянутыми пространственно-временными аномалиями. «Проект «Нептун»», естественно, засекретили. Но не думаю, что я нарушаю присягу. Так или иначе, наша маленькая группа изучала странные вещи в частном порядке после ухода из УВМИ. Свое небольшое исследование мы назвали «Проект «Процион»». Теперь, после долгих лет разработки бесчисленных гипотез (в основном продолжая нашу работу над «Проектом «Нептун»»), мы решили, что пора проверить теории на практике. Не буду вдаваться в подробности. Знайте лишь, что в подтверждение наших теорий нас затянуло в это место.