Книги онлайн и без регистрации » Домашняя » Мир, полный демонов. Наука - как свеча во тьме - Карл Эдвард Саган

Мир, полный демонов. Наука - как свеча во тьме - Карл Эдвард Саган

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 108 109 110 111 112 113 114 115 116 ... 118
Перейти на страницу:

В наше время, когда технологически вполне осуществима фабрикация совершенно реалистичных с виду фотографий, фильмов и видеозаписей, в каждом доме стоит телевизор, а критическое мышление в упадке, вполне возможно реструктурировать общественную память даже без особого участия тайных служб. Не то чтобы назначенные государством психиатры на специальных терапевтических сеансах внушали каждому определенный набор воспоминаний, но, скорее, узкий круг людей может обрести такую власть над новостными программами, составлением учебников по истории и врезающихся в сознание образов, что сумеют существенно изменить коллективный настрой.

В 1990-1991 гг. мы наблюдали пока еще тусклый пример того, чего нынче можно добиться такими манипуляциями: властитель Ирака Саддам Хусейн в сознании американцев внезапно превратился из малоизвестного полусоюзника, кому предоставляли всяческую помощь, в том числе высокие технологии, оружие и данные разведывательных спутников, в монстра-поработителя, угрожающего всему миру. Лично я отнюдь не поклонник мистера Хусейна, но странно было наблюдать, с какой скоростью человек, о котором до тех пор почти никто в Америке не слышал, предстал перед всеми воплощением зла. Ныне механизм производства коллективного негодования работает на другую проблему, но можем ли мы быть уверены, что те, в чьи руки попадет власть направлять и определять общественное мнение, всегда будут чувствовать свою ответственность?

Другой современный пример — «война» против наркотиков. Общественные группы, финансируемые федеральным и местным правительством, систематически искажают и даже выдумывают научные факты (в особенности об ужасах марихуаны), и ни один чиновник не смеет выносить эту тему на открытое обсуждение.

Но мощные исторические истины трудно долго удерживать под спудом. Открываются новые архивы, подрастает очередное, уже не столь идеологизированное, поколение историков. В конце 1980-х гг., да и раньше, мы с Энн Друйян контрабандой ввозили в СССР «Историю русской революции» Троцкого, чтобы наши коллеги могли хоть что-то узнать о началах государства, в котором они жили. К пятидесятой годовщине со дня смерти Троцкого (подосланный Сталиным убийца раскроил ему голову ледорубом), «Известия» уже превозносили Троцкого как «великого человека и истинного[150] революционера», а немецкое коммунистическое издание зашло еще дальше и воспело его как человека:

сражавшегося за всех нас, кому дорога человеческая цивилизация, для кого эта цивилизация и есть национальность. Его убийца… пытался в его лице уничтожить эту цивилизацию… В голове этого человека находился ценнейший и наилучше организованный мозг, когда-либо сокрушавшийся молотком.

Среди тенденций, по крайней мере отчасти способствующих внедрению весьма узкого набора позиций, воспоминаний и мнений, следует назвать контроль над крупнейшими телеканалами и газетами в руках небольшого числа могущественных корпораций и лиц, чьи интересы в целом совпадают; исчезновение из многих городов конкурирующей ежедневной прессы; замена споров по существу обливанием грязи в политических кампаниях; эпизодические (пока) нарушения принципа разделения властей. По оценкам американского медиаэксперта Бена Багдикяна, два десятка корпораций контролируют более половины «общего бизнеса ежедневных газет, журналов, телевидения и кино». Этим тенденциям, возможно, противостоят другие: развитие кабельного телевидения, удешевление международных звонков, факсы, интернетные «форумы» и сетевые новости, почти бесплатные авторские публикации в Сети и все еще живая традиция гуманитарного университетского обучения.

Чем дело обернется, предсказывать пока сложно.

Обязанности скептика сопряжены с риском. Скептицизм бросает вызов традиционным институтам. Если приучить к скептическому мышлению всех, в том числе старшеклассников, вряд ли они ограничатся разоблачением НЛО, рекламы аспирина и духов в возрасте 35 000 лет. Они начнут предъявлять требования экономическим, социальным, политическим и религиозным структурам. Они, того и гляди, бросят вызов тем, кто у власти. И что тогда?

* * *

Во многих областях мира сейчас нарастают этноцентризм, ксенофобия, национализм. Правительства все еще норовят подавлять не устраивающие их мнения. Насаждаются ложные или подправленные воспоминания. Для сторонников такого подхода наука — источник беспокойства. Она претендует на истины вне этнических и культурных предпочтений. По самой своей природе наука — вне национальных границ. Соберите в одном помещении коллег-ученых, и даже если у них нет общего языка, они сумеют понять друг друга. Наука сама по себе — международный язык. Ученые по духу — граждане мира и, как правило, сразу разгадывают попытки разделить единую семью человечества на мелкие враждующие фракции. «Национальной науки нет, как нет национальной таблицы умножения», — сказал русский писатель Антон Чехов. (По мнению многих людей, не должно быть и национальной религии, хотя религия национализма вербует миллионы приверженцев.)

В рядах социальных критиков, «диссидентов», разоблачающих политику и мифы своего народа, непропорционально много ученых. На память сразу же приходят героические имена: Андрей Сахаров[151] в бывшем СССР, Альберт Эйнштейн и Лео Силард в Соединенных Штатах, Фан Личжи в Китае — первый и последний в этом списке рисковали жизнью. И вместе с тем ученых, особенно после создания ядерного оружия, зачастую представляют в этическом смысле идиотами. Это несправедливо, учитывая, сколько ученых, подчас с большим для себя риском, высказывалось против злоупотреблений наукой и технологиями в собственной стране.

Например, химик Лайнус Полинг (1901-1994) больше многих других сделал для достижения договора об ограничении испытаний ядерных вооружений (1963), по которому США, Советский Союз и Великобритания должны были прекратить наземные взрывы ядерных бомб. Полинг вел отчаянную борьбу, взывая и к этике, и к данным науки, внушавшим большое доверие, поскольку сам Полинг был лауреатом Нобелевской премии. Американская пресса поносила его, в 1950-е гг. Госдепартамент лишил Полинга выездного паспорта, сочтя его не вполне антикоммунистом. Нобелевскую премию он получил за применение теории квантовой механики — резонансов и так называемой гибридизации орбиталей — для объяснения природы химических связей, которыми атомы соединяются в молекулы. Ныне эти идеи — основа современной химии, но в СССР работы Полинга по структурной химии разоблачались как противоречащие диалектическому материализму, и советским химикам не разрешалось пользоваться ими.

1 ... 108 109 110 111 112 113 114 115 116 ... 118
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?