Кровавое заклятие - Дэвид Э. Дархем

— Неужто тебе совсем не было страшно? — осторожно спросил Мелио, когда они шли по узкой улочке в сторону храма.

— Не знаю… — Она не лукавила. Мэна позабыла, что существует такая вещь, как страх. Стоя перед Тето, она чувствовала лишь возбуждение боя и видела цель. Теперь Мэна вспоминала об этом с восторгом и упоением. — Я просто знала, что могу побить его. Понимала, что нужно соблюдать осторожность, но страх… страха не было.

— Он так махал палкой, будто всерьез намеревался тебя изувечить.

— Думаю, да.

Некоторое время оба молчали. Когда они подошли к зарослям кустарника возле ее дома, Мелио проговорил:

— Могу я попросить тебя не делать так больше?

Мэна обернулась к нему и встретила взгляд темных глаз Мелио. Помолчала, рассматривая его лицо, растрепанные волосы и изогнутые губы. И внезапно поняла, что теперь в присутствии молодого мараха чувствует себя совершенно иначе, нежели в тот день, когда они встретились впервые. Она была в ладах с самой собой, ощущала необычное умиротворение — особенно в компании Мелио. Неужели все эти прыжки с мечами могли так сблизить их? Случалось, во время боя их тела, влажные от пота, прижимались друг другу в яростном противостоянии; каждый стремился возобладать; любая ошибка обозначала боль и унижение. В глубине души Мэна понимала, что они с Мелио стали друг для друга чем-то особенным, только не знала, как выразить это словами. В конце концов она просто сказала:

— Спасибо за все, чему ты научил меня.

Мелио пожал плечами.

— Да научил ли я тебя хоть чему-нибудь? Иногда мне кажется, что я просто напомнил о вещах, которые ты и так знала. Может быть, ты родилась с этим даром, Мэна. Не смейся. Я не шучу…

Он помолчал немного. На лбу обозначились складки, словно молодой человек раздумывал, не сказать ли что-нибудь еще. Да! Ему было что сказать. Мелио обуревали те же самые мысли, что и ее. Мэна прочитала это в его глазах. Хотя все ее тело пело от восторга и нарастающего возбуждения, Мэна похлопала Мелио по руке, повернулась и быстрым шагом направилась к дому.

Ванди ожидал ее у ворот. То, что он сказал, испугало Мэну. Ей нужно быть в храме сегодня, через два часа. Это могло означать только одно: Майбен забрала еще одного ребенка. Четвертый малыш за два последних месяца… Без единого слова прощания Мэна оставила Мелио снаружи и в сопровождении жреца вошла в дом. Ванди подождал, пока Мэна разденется и отправится в ванную. Она яростно оттирала от кожи сок ежевики, а Ванди глядел на нее зеленоватыми глазами, и его губы были плотно сжаты. Он ничего не сказал и ни о чем не спросил, хотя, разумеется, отлично разглядел маскарадный наряд молодой жрицы. Он даже видел, как она передавала Мелио свою палку.

Мэна долго и тщательно умывалась, но так и не сумела окончательно избавиться от пятен. Они с Ванди отправились в храм, где жрец помог девушке облачиться в наряд богини. Служанки втерли в кожу ароматные мази и нанесли грим на лицо. К тому времени как они привели в порядок прическу и вставили в волосы шипы, Мэна окончательно опомнилась и вошла в роль богини. Тело остыло, дыхание выровнялось; девушка стерла со лба капли пота, угрожавшие повредить ее грим. Мэна опять вспомнила о поединке. Сражаясь с Тето, она не чувствовала страха — как и сказала Мелио. Это была правда, Мэна не кривила душой. Она попыталась снова вызвать к жизни то же чувство, такую же отвагу. Но глядеть в лица убитых горем родителей — не то же самое, что стоять на арене. Как ни старалась Мэна, ничего не вышло. Ей было неуютно и тоскливо.

Настал момент, когда пришлось выйти в храмовую залу и сесть на трон богини. Вамини стоял на своем обычном месте подле девушки. Он расправил одежды и замер, повернувшись к Мэне боком и глядя вперед. Все как всегда. Однако Танин — второй жрец — встал по другую сторону от трона, и это было уже не совсем обычно. Танин смотрел на Мэну в упор пристальным, задумчивым взглядом, так, что ей стало не по себе.

— Жрица, возможно, тебе будет интересно узнать, — проговорил Танин, — что вчера в Галат прибыл отряд иноземных воинов.

Мэна сделала все возможное, дабы унять бурлящие чувства. Стараясь, чтобы голос звучал как можно более оавнодушно и нейтрально, Мэна спросила:

— Что им надо?

— Мы думали, у тебя есть мнение на их счет, — сказал Вамини.

— Откуда бы? Если я узнала только сейчас. Никто из жрецов не ответил.

— Я… до меня доходили слухи, что на большой земле может начаться война. Если это и впрямь так, не исключено, что воины желают попросить нашей помощи.

— Может быть, так, — откликнулся Вамини, — а может, и нет. Они якобы ищут пропавшего ребенка и полагают, что он живет на Вуму. В любом случае это не наше дело. У нас хватает других проблем и помимо иноземцев. Богиня недовольна жителями острова — вот что имеет первоочередное значение. Сперва нужно задобрить Майбен. Потом решим, что делать с этой делегацией.

Вамини явно дал понять, что тема закрыта, но Мэну интересовали еще некоторые подробности.

— Иноземцы… к какому народу они принадлежат?

— Откуда мне знать? — буркнул Вамини.

— Они бледные, — сказал Танин. — Такого же цвета, как кожа свиньи.

Не самое красивое описание. Впрочем, по словам Танина трудно было сказать, насколько оно точное.

— Думаю, мне следует встретиться с ними, — сказала Мэна. — В облике Майбен, я имею в виду… Может быть, Майбен хочет, чтобы народ вуму сыграл свою роль в мировых событиях. Если я увижу их как воплощенная богиня, то смогу понять, что ей угодно.

— До сих пор у тебя это получалось плохо! Четверо детей исчезли с тех пор…

— И в чем моя вина?! Я терпеть не могу, когда богиня забирает детей. Я готова на все, чтобы остановить ее.

Вамини прикрыл глаза, слегка опустив голову. Он кипел от гнева.

— Ты забываешься, девочка. Мне не хотелось верить, но поговаривают, будто ты сражаешься на деревянных мечах. Это правда?

— В стенах своего дома я вольна…

— Значит, правда! — Вамини и Танин переглянулись. — Ты должна прекратить свои игры. Люди болтают, жрица. В стенах своего дома ты вольна делать многое, но не все. Ты не имеешь права позорить Майбен.

Занавес в дальней части залы пошевелился, указывая, что несчастные родители готовы войти. Вамини заметил это, однако продолжал:

— Ты немедленно прекратишь свои занятия. А твой друг — да, я знаю о нем — уедет отсюда на следующей неделе, на корабле купцов. Если он останется, ему несдобровать. И тебе тоже.

Процессия вступила в зал. Мужчина и женщина, сопровождаемые младшим жрецом, двигались вперед медленно и почтительно, опустив головы, придавленные горем. Увидев их, Мэна почувствовала, как бешено заколотилось сердце, и мгновение спустя поняла почему. Хотя лица супругов были опущены, Мэна узнала их. Они уже приходили сюда прежде. Та самая пара, которую она видела лишь неделю назад. Те самые люди, потерявшие свою девочку. Если только глаза не лгали… если это и впрямь были те же маленькие жители холмов…