Темное искушение - Даниэль Лори

чернильными пальцами, и, судя по клубкам дыма, поднимавшимся из пепельницы на столе, он курил сигару в то, что должно было быть ранним утром.

У меня никогда не было проблем с разговорами, с выталкиванием слов из губ, но с полным вниманием этого мужчины ко мне, я обнаружила, что все, что я хотела сказать, застряло у меня в горле. Поэтому, покраснев от негодования, я отвернулась и ничего не сказала.

Он тихонько усмехнулся, потянулся к телефону на столе со шнуром и набрал номер.

Я мысленно застонала. Он считал меня забавной. Между тем, простое прикосновение его взгляда к моей коже согревало меня, как жар солнца. И его голос, с лёгким акцентом… я могла слушать весь день и никогда не уставать.

Я встала на босые ноги и аккуратно сложила его мятый пиджак и одеяло, что вызвало кривую улыбку его губ на середине Русской фразы, обращенной к тому, кто был на другом конце линии. Его взгляд скользнул по моей коже, когда я прошла через кабинет, чтобы посмотреть фотографии, висящие на стене. На одной было несколько ухмыляющихся и курящих мужчин, но в центре внимания был подросток Ронан с винтовкой в руке и мертвым оленем у его ног.

Я никогда в жизни не видела оружия.

И не хотела этого.

На другой черно-белой фотографии были изображены двое детей лет двенадцати-тринадцати, стоящих на улице. На щеке Ронана было пятно из грязи, его рука свободно обвилась вокруг шеи другого парня, чье неулыбчивое лицо было отвернуто от камеры. Но она не скрывала и кусочка его глаз, которые были достаточно остры, чтобы пронзить фотографию насквозь.

Они выглядели бедными. Возможно, даже бездомными.

Мой взгляд скользнул к Ронану, от его костюма к черным часам на запястье. Я всегда все покупала для своего отца, потому что он не заботился об этом и не имел жены — по крайней мере, я так думала. Он будет носить только самое лучшее из лучшего, так что я стала поклонницей дорогих мужских нарядов, а этот мужчина носил Dormeuil Vanquish.

От лохмотьев к богатству…

Интересно, чем он занимается? Он явно больше, чем владелец этого ресторана, который был гораздо ближе к дыре в стене, чем пятизвездочное заведение. Я находила удивительным, хотя и милым, что он показал свое прошлое миру.

— Садись и ешь, kotyonok.

Я согрелась от этого прозвища, даже зная, что оно, вероятно, возникло, потому что я напомнила ему что-то милое, что он мог погладить по голове. Я села на диван и принялась есть тарелку с kasha[29] и свежими фруктами.

Ронан все еще говорил по телефону, шнур был обернут вокруг одной руки, шарик от стресса в другой, но жар его любопытного взгляда согревал каждый сантиметр меня. Я поставила недоеденную еду на боковой столик и получила от него неодобрительный взгляд. Если бы папа посмотрел на меня так, я бы проглотила все до последней крошки, но сейчас я испытывала более твердую решимость. И просто не хотела доедать.

Он повесил трубку, окутав комнату густой тишиной. Я потерла руки о голые бедра и стала искать свой голос, который, казалось, терялся в его присутствии.

— Ты случайно не нашел мое пальто?

С минуту он молчал, откинувшись на спинку кресла, словно редактор газеты, властвующий над своими владениями.

— Тебе повезло, что мы нашли твою сумку до того, как ее украли.

Это было «нет».

Я пожевала губу.

— Мой телефон был в кармане.

— Был ли?

Вот и все, что он сказал, не давая воспользоваться своим.

Мне не хотелось быть еще более назойливой, и я также не была в восторге от мысли поделиться тем, что произошло прошлой ночью с Иваном, поэтому отодвинула эту потребность в сторону. Я куплю одноразовый телефон и позже дам ему знать, что со мной все в порядке.

Ронан уставился на меня.

Бросал.

Сжимал.

Этот мужчина постоянно что-то делал руками, и это отвлекало. Я сглотнула, когда тишина снова заполнила кабинет. Он, казалось, был совершенно доволен, просто сидя здесь, но это проникло под мою кожу и вызвало зуд, заполняя им.

Я прочистила горло.

— Это место… очень милое. Очень тёплое и… манящее.

Это было далеко не манящим для такой девушки, как я, и мы оба это знали.

Его медленная улыбка могла опустошить целые города.

— Почему ты чувствуешь себя так комфортно? Я должен исправить это как можно скорее.

Он с каким-то темным интересом наблюдал, как еще один глупый румянец вспыхнул на моих щеках. Если бы Бог существовал, он наверняка сжалился бы надо мной и проделал дыру в полу, чтобы я провалилась вниз. Я чувствовала себя как Даки в Красотке В Розовом, и мы все знаем, чем это закончилось.

— Музыка. Мой папа слушает ту же музыку.

— Какое совпадение, — протянул Ронан.

Его голос был индифферентным, но также пронизанным чем-то, что вызвало дрожь под моей кожей.

— Может, ты слышал о нем? — это было рискованно, но поскольку мне больше нечего было делать, я могла попытаться найти еще одну хлебную крошку. — Алексей Михайлов?

Сжатие.

— Не могу сказать, что слышал. — меня охватило разочарование. — Чем занимается твой отец?

— Он инвестор.

Это все, что я знала. Папа никогда не говорил со мной о работе.

— Хм, — после минутного изучения меня, сказал Ронан, — Что привело Американскую чирлидершу в Москву, одну?

Я посмотрела на свою сумку с надписью «Ура» спереди.

— Я была чирлидершей в старшей школе, но не сейчас.

— Значит, целый год назад?

— Конечно, нет, — ответила я, будто он оказался полностью вне цели. — Полтора года назад.

Он улыбнулся.

— Ах, моя ошибка.

Немного помолчав, я сказала ему:

— Секреты Москвы. — Тихие слова наполнили комнату. — Я прилетела за его секретами.

Он долго смотрел на меня — так долго, что мое сердце замерло под тяжестью его взгляда, — а потом встал и вышел из-за стола.

— Тебе есть где остановиться?

Я отрицательно покачала головой.

— Я попрошу Альберта найти тебе номер.

С этими словами он направился к двери.

Мои манеры восставали против принятия его щедрости, но большая часть меня была благодарна. У меня все еще болела голова, и я не хотела бесцельно бродить по Москве в поисках такси и места для ночлега. Хотя что-то еще внутри, что-то любопытное и затаившее дыхание, пока не позволяло уйти.

Я поднялась на ноги и выпалила:

— Ты любишь оперу?

Он остановился и медленно повернулся ко мне.

— Как ты догадалась?

Потребовалось мгновение, чтобы понять, что он дразнит меня. Я открыла рот, для ответа, но в конце