Великий переход. Американо-советские отношения и конец Холодной войны - Raymond L. Garthoff

MX, разработанной при администрации Картера, и заменил ее развертыванием запланированных ста ракет в существующих шахтах (в конечном итоге Конгресс сократил их количество до ти). Он также воскресил бомбардировщик B-1 и объявил о планах строительства по меньшей мере ста усовершенствованных бомбардировщиков B-lB. Некоторые другие элементы плана, на которые в то время почти не обращали внимания, также были важны, включая решение о размещении на ударных подводных лодках крылатых ракет с ядерными боеголовками большой дальности. Но спорное решение по МХ привлекло наибольшее внимание, и действительно, продолжающиеся сомнения и возражения привели к тому, что план МХ был пересмотрен и находился в состоянии неопределенности еще восемнадцать месяцев, а затем оставался спорным в течение последующих лет.

В ноябре 1981 года Белый дом выпустил первые руководящие документы по оборонной политике новой администрации: НСДД-12 по командованию, управлению, связи и разведке (С31), продолжая основы президентской директивы (ПД) -53 администрации Картера; и НСДД-13 по применению ядерного оружия, в основном подтверждая доктрину, изложенную в ПД-59 и ПД-62 (и ранее в НСДМ-242 администрации Никсона). В марте 1982 года NSDD-26 по гражданской обороне расширил PD-41.

 

Наиболее важные военно-политические директивы администрации Рейгана были изданы весной 1982 года. Ключевым среди них было ежегодное "оборонное руководство", подготовленное в Министерстве обороны и утвержденное министром. Если промежуточное руководство было подготовлено в 1981 году, то сверхсекретное 136-страничное "Руководство по обороне на 1984-1988 финансовый год", утвержденное в марте 1982 года, представляло собой первый продуманный стратегический проект администрации Рейгана. Оно также стало основой для следующего президентского документа по стратегии, NSDD-32, выпущенного в середине мая.82 Несмотря на то, что это было самое авторитетное и строго секретное стратегическое руководство, содержание "Руководства по обороне на 1984-88 финансовый год", а со временем и весь документ были быстро утечены. Более того, подлинность Руководства по обороне и прямых цитат из него, появившихся в прессе, была даже поставлена под сомнение. Трудно отделаться от вывода, что кто-то очень высокопоставленный в Министерстве обороны хотел, чтобы суть Руководства по обороне стала общеизвестной.83 Оно давало уникальную авторитетную картину военной политики администрации Рейгана.

 

Ключевое изменение касалось требований к ведению затяжной ядерной или обычной войны с Советским Союзом на том основании, что эффективное сдерживание требует эффективных боевых возможностей. Годом ранее Уайнбергер заявил, что он считает "главной задачей Министерства обороны быть готовым к ведению войны". В новом руководстве по обороне была сформулирована цель общей ядерной войны: "Если сдерживание потерпит неудачу и начнется стратегическая ядерная война с СССР, Соединенные Штаты должны одержать верх и быть в состоянии заставить Советский Союз добиваться скорейшего прекращения военных действий на условиях, благоприятных для Соединенных Штатов". В нем говорилось о "ядерном обезглавливании" советского политического и военного руководства и линий связи. В дополнение к силам, "способным поддерживать контролируемые ядерные контратаки в течение длительного периода времени", руководство по обороне

заявила, что существует также потребность в "повторном анализе ядерных сил достаточным для защиты и принуждения после нападения".

Значительное внимание было уделено идее о том, что целью будет победа в случае войны, о чем также говорилось в нескольких авторитетных публичных выступлениях. Уайнбергер сказал, что это не означает, что администрация считает, что ядерную войну можно "выиграть", но он не объяснил разницу между преобладанием и победой.

Одной из новых концепций (или старых концепций, которым было уделено новое внимание) в Руководстве по обороне и ежегодных отчетах была "горизонтальная эскалация". Как сказал Уайнбергер, "мы не будем ограничиваться отражением агрессии на ее непосредственном фронте... мы должны быть готовы начать контрнаступления в других регионах и попытаться использовать слабости агрессора везде, где они существуют. Если агрессия превосходящих сил не может быть отменена там, где она происходит, мы не должны ограничиваться этой конкретной ареной". Белый дом изменил, но не отказался от этого подхода. Уильям Кларк в 1982 году подтвердил, что "способность к контрнаступлениям на других фронтах является существенным элементом нашей стратегии", хотя далее он сказал, что "это не заменяет адекватного военного потенциала для защиты наших жизненно важных интересов в той области, где они находятся под угрозой". Таким образом, цель стала дополнительной способностью стимулировать новые фронты для противодействия "агрессии". Хотя в докладе Уайнбергера Конгрессу в 1982 году это было сформулировано в общих чертах, в руководстве по обороне были названы конкретные потенциальные цели для конвенционального ответа на ограниченное обычное нападение: Куба, Вьетнам и Северная Корея. Как американское нападение на Северную Корею могло помочь в случае, например, советского наступления на Иран, было совершенно необъяснимо, не в последнюю очередь потому, что Северная Корея вряд ли была союзником Советского Союза, а также потому, что война в Корее стала бы серьезным бременем для США, особенно когда они были вовлечены в войну в Иране. Но наиболее зловещим было обсуждение в Руководстве по обороне не только политического курса действий по "развитию более эффективных связей с народами Восточной Европы, чтобы лишить Советский Союз уверенности в надежности своих союзников", но и подготовки военных сил "для использования политических, экономических и военных слабостей в Варшавском договоре", хотя такие специальные операции в Восточной Европе были упомянуты прямо только при обсуждении ответа на советскую агрессию в Западной Европе. Но в более широком и амбициозном смысле, "обычные силы Соединенных Штатов, совместно с силами наших союзников, должны быть способны поставить под угрозу советские интересы, включая советскую родину". Это, напомним, была британская и французская стратегия против России при проведении наступления в Крыму в 1854 году, наиболее запомнившаяся по злополучной атаке легкой бригады.

В то время на это меньше обращали внимание, но в "Руководстве по обороне" также рассматривались несколько связанных с ним текущих задач мирного времени. В частности, в нем говорилось, что Соединенные Штаты должны разработать оружие, которое "трудно будет противопоставить Советскому Союзу, которое потребует непропорционально больших затрат, которое откроет новые области крупной военной конкуренции и устареет от предыдущих советских инвестиций". Это представляло собой призыв к стимулированию гонки вооружений с упором на высокие технологии в новых областях конкуренции - таких, как космическое оружие. Действительно, в Руководстве по обороне содержался призыв к разработке "систем оружия космического базирования". Противоспутниковое оружие должно было получить оперативный статус к 1987 финансовому году. В Руководстве по обороне также говорилось, что не следует заключать никаких соглашений по контролю над вооружениями, которые помешали бы Соединенным Штатам разработать оружие космического базирования, которое "добавит новое измерение к нашим военным возможностям".

Внешнеполитическое применение "Руководства по обороне", имеющее определенное значение, заключалось в утверждении, что торговая политика Запада должна оказывать как можно