Буря столетия - Стивен Кинг

– Застрянем, как Пиппа в перилах.

Никто не засмеялся. Его слова слишком близки к правде.

Мы видим дом Андерсона снаружи. Вездеход «Службы острова»стоит у тротуара. На переднем плане табличка:

ДЕТСКИЙ САД «МАЛЕНЬКИЙ НАРОД»

Табличка висит на цепи и покачивается на ветру. Небо ещесерее обычного. Вдали виден океан, он покрыт серой рябью.

Открывается дверь и выходят Майк с Хэтчем, придерживаяруками шляпы, чтобы их не сорвало ветром, и подняв воротники курток. По дорогек машине Майк останавливается и глядит в небо. Да, идет серьезная буря.Большая. Озабоченное лицо Майка говорит, что он об этом знает. Или думает, чтознает. Еще никто не знает, какого размера будет эта деточка.

Он садится за руль, машет Молли, стоящей на крыльце внакинутом свитере. И Хэтч тоже машет рукой, Молли машет в ответ. Вездеходразворачивается, направляясь обратно к магазину.

Внутри машины Хэтч усмехается, довольный донельзя.

– Кнопка «меньше», а? Ну, ты даешь.

– У всех такая кнопка есть, – пожимает плечами Майк зарулем. – Ты Мелинде собираешься говорить?

– Нет… но Пиппа все равно скажет. А ты заметил, что она ниразу глаз не спустила со своего куска хлеба?

И они оба переглядываются и усмехаются.

По Атлантик-стрит, равнодушный к грядущей буре и свежеющемуветру, идет подросток лет четырнадцати – Дэви Хоупвелл. Он одет в толстоепальто и перчатки с отрезанными пальцами – так легче держать баскетбольный мяч.Дэви петляет из стороны в сторону, ведя мяч в дриблинге и разговаривая сам ссобой. На самом деле он ведет прямой репортаж:

– Дэви Хоупвелл прорывается вперед… уходит от прессинга…Стоктон пытается отобрать мяч, но это безнадежно… Судьба матча в руках ДэвиХоупвелла… время кончается… Дэви Хоупвелл – последняя надежда «Селтика»… Онуходит от защитников, выходит на бросок… Он…

Останавливается. Ловит мяч и смотрит…

На дом Марты Кларендон. Входная дверь открыта, несмотря нахолод, и ходунок лежит на ступенях террасы, куда выбросил его Линож.

Снова мы видим Дэви. Он сует мяч под мышку и медленно идет ккалитке дома Марты. Минуту стоит, потом замечает на белой краске что-то черное.Там, где Линож постучал тростью, остались угольные следы. Дэви касается одногоиз них двумя голыми пальцами (перчатки-то у него – помните? – без пальцев!) итут же их отдергивает:

– Ой-еой!

Они еще горячие. Но Дэви теряет к ним интерес, глядя наоткрытую дверь и опрокинутый ходунок – в такую погоду дверь открытой быть недолжна. Он идет по дорожке, всходит на ступени. Нагибается, отодвигает лежащийходунок.

Из дома слышен голос дикторши:

– Какую роль играет глобальное потепление в возникновенииподобных бурь? Фактически мы просто этого не знаем…

– Миссис Кларендон! – кричит Дэви. – У вас ничего неслучилось?

В доме Марты, в гостиной, в кресле Марты сидит Линож. Всееще идет передача о погоде. Графики двух штормов сдвинулись к будущему месту ихстолкновения. Окровавленная трость лежит на коленях Линожа.

Глаза его закрыты. Кажется, он медитирует. Дикторша говоритсвое:

– Что мы точно знаем – это то, что струйные течения вошли всостояние, вполне обычное для этого времени года, хотя восходящий поток сильнееобычного, и это еще усиливает чудовищную силу западного шторма.

Дэви зовет, его не видно:

– Миссис Кларендон? Это я, Дэви! Дэви Хоупвелл! У вас все впорядке?

Линож открывает глаза. И они снова – черные… но на чернотемелькают извивы красного… как пламя. Он улыбается, показывая все те же страшныезубы. Камера их держит, и потом – Затемнение. Конец акта первого.

Тот же день. На террасе дома Марты сквозь открытую дверьвиден Дэви Хоупвелл, и он идет к двери с растущим беспокойством. А под мышкой унего все тот же баскетбольный мяч.

– Миссис Кларендон? Миссис…

– Широкие окна следует заклеивать лентой, чтобы их неразбило порывами ветра, – советует дикторша.

Дэви останавливается, как вкопанный, глаза его расширяются.Он видит…

…торчащие из тени две туфли на ногах и край платья.

– …Порывы ветра при такой буре могут достигать…

Дэви на террасе перестал бояться – он думает, что уже знаетхудшее. Она упала в обморок, или у нее случился удар, или еще что-то, и онопускается на колени – посмотреть… и застывает. Мяч выскальзывает из-под егоруки и катится по террасе. Глаза Дэви наполняются ужасом, и нам не надосмотреть, что он там увидел. Мы знаем. А голос дикторши продолжает:

– ..скорости, обычно свойственной урагану. Проверьте печныезаслонки и трубы! Это очень важно…

Дэви делает судорожный вдох, а выдохнуть поначалу не может.Видно, как он пытается. Пытается крикнуть. Касается ноги Марты и испускаеттихий сопящий шум. Голос Линожа гораздо громче.

– Забудь про НБА, Дэви, – ты и в школьной команде не будешьиграть в основном составе. Ты медлителен, и ты даже в океан мячом не попадешь.

Дэви смотрит в холл и понимает, что убийца Марты еще в доме.Оцепенение с него слетает. Он испускает визг, взлетает на ноги, какподброшенный, поворачивается, скатывается по ступеням. Спотыкается на последнейи растягивается на дорожке. Вслед ему летит голос Линожа:

– И ты низкорослый. Ты карлик, Дэви. Зайди сюда, Дэви, и яокажу тебе услугу. Избавлю от многого горя.

Кое-как поднявшись на ноги, Дэви бежит, кидая через плечополные ужаса взгляды, вылетает из калитки, через тротуар и на мостовую. Несетсяпо Атлантик-стрит к причалам.

– Помогите! Убили миссис Кларендон! Убили! Кровь! Помогите!Господи, помогите кто-нибудь!

А в комнате Марты сидит Линож, и глаза его снова сталинормальными… если можно так назвать эту холодную беспокойную голубизну. Он поднимаетруку и манит пальцем.

– Все нами сказанное можно резюмировать следующим образом, –говорит дикторша. – Готовьтесь к худшему, потому что нас ждет плохое.

А на крыльце дома Марты – странно, но еще слышен исчезающийголос Дэви, зовущего на помощь. Мяч, остановившийся было у перил террасы,катится по ее доскам – медленно, потом набирает скорость, к входной двери, ипрыгает внутрь через порог. Камера смотрит из комнаты: