Поток - Сири Петтерсен

К Римеру бросилось ещё несколько стражей. Он пригнулся, избежал удара боевым топором и позвал Колайля, но не получил ответа. Юношу начали окружать охранники. Он поднял мечи, чтобы расчистить себе дорогу. Расплачиваться придётся кровью.

А потом пол под ногами дрогнул.

Ример упал, ударился головой о камень, приземлился на колени и судорожно заморгал, стараясь восстановить зрение. Тело пронзила боль. В глазах стоял туман. К горлу подступала тошнота.

Нет.

Другого слова Ример не нашёл. Только это. Только «нет».

Он поднялся на ноги и обнаружил, что стоит по шею в могиле, вырытой возле одного из камней, и смотрит на пару ног. На краю ямы возвышался Даркдаггар с ножом в руке. С жалким маленьким ножом. Скорее украшение, чем оружие. Ример рассмеялся, но боль, вспыхнувшая в голове, положила конец веселью.

– Видишь ли, мы начали копать. – Член Совета наблюдал за Ан-Эльдерином сверху вниз с безразличием на лице. – Оказывается, эти камни уходят в землю намного глубже, чем можно подумать. Но, думаю, тебе это и так известно.

Ример услышал, что кто-то зовёт его. Колайль. Стражи куда-то побежали. Сталь лязгнула о сталь.

Даркдаггар попятился от могилы и выкрикнул приказ охранникам. С жадностью хватаясь за представившуюся возможность, мастер Колкагг забросил мечи на край ямы, подтянулся и выбрался на поверхность. Его мутило, голова кружилась. Он снова поднял клинки, но тут почувствовал парализующий тычок в спину. Стоя на коленях, юноша откинул голову назад и посмотрел в лицо одному из стражей, который уже занёс меч над головой поверженного противника и готовился нанести удар.

Ример сообразил, что знает этого имлинга. Он служил дюженником, то есть носил самое низкое звание. Командир двенадцати воинов. Это он тащил с собой умирающего от озера Тистванн в тот раз, когда армия возвращалась из Равнхова.

– Это ты, – пробормотал Ример и улыбнулся.

Внезапно мужчина узнал его и разинул рот. Страж медлил, потому что хорошо помнил: во время их последней встречи Ан-Эльдерин был ворононосцем. Всё происходило бесконечно медленно. Бесконечно тихо.

И тут внезапно что-то треснуло. Раздался раскатистый грохот. Звук исходил из стен и брал присутствующих в кольцо. Даркдаггар выругался и приказал охранникам выйти посмотреть, что происходит. Ример услышал, как посланные имлинги наткнулись на Колайля и Колкагг, которые находились снаружи.

Вдруг стены взорвались. Поток ударил, как порыв штормового ветра. Дюженник выронил меч и повалился назад. Ример поднял голову. Разрушенное ограждение зависло в воздухе, словно гигантское кольцо из серого песка.

Юноше показалось, что он умер, лежит в Шлокне и видит сон про песчаную бурю, которая зависла вокруг врат в другие миры, опоясав камни живой стеной. Затем опустил глаза на свою грудь в полной уверенности, что обнаружит торчащий оттуда меч, но ничего не нашёл. Ример был цел.

А потом песок с шорохом обрушился вниз. Стены не стало, как будто никогда и не существовало. Каменный круг окутала серая пыль, которая постепенно смешивалась с мокрой землёй под проливным дождём.

Я вижу сон.

Но Поток был настоящим. И нёс в себе что-то очень знакомое. Запах. Ощущение. Знание.

Хирка.

Вокруг камней собирались трупорождённые. Недалеко от врат стояла она. Ример остановил течение Потока. Перестал сливаться, сообразив, что это единственный способ подобраться к девушке ближе, пока она не ускользнула в другой мир. Хирка была одета как трупорождённые: грудь и бёдра перетягивали широкие полоски кожи. К короткой юбке, обнажающей ноги, крепились перья и звериные клыки. Руки тоже были голыми. А глаза стали белыми. Слепыми.

Хирка находилась здесь, во плоти.

Ример попытался встать, но ноги не слушались. Он зашарил по земле, отыскивая мечи.

Даркдаггар стоял как зачарованный и пялился на трупорождённых. Казалось, до него только сейчас дошло, что он потерпел поражение. Лицо Гарма исказилось от злости. Он бросился к ненавистному Ан-Эльдерину.

Ример встал на ноги и поднял мечи. Член Совета бежал к нему с ножом в руках, охваченный жаждой убийства. Как будто мир ожидал только одного этого действия. Как будто оно могло спасти Даркдаггара.

Безумие. Довольно смертей.

Краем глаза Ример заметил Хирку. Она слишком часто видела, как он убивает. Хватит! Мастер Колкагг отбросил мечи, и они со звоном упали на пол. На тот же самый пол, где погиб Свартэльд.

Потом Ример опустился на колени, потому что у него больше не оставалось сил стоять.

Даргдаггару не хватило лишь мгновения. Хирка подошла к мужчине со спины и ударила его шестом под колени. Гарм рухнул ничком и закричал, коснувшись пола.

Тогда рыжеволосая воительница перехватила посох обеими руками и надавила им на горло трепыхающегося члена Совета, зажав снизу. Ример видел, как она собиралась с силами. А затем повернулась всем телом. Шея Даркдаггара с протяжным треском сломалась. Он перестал дёргаться.

Хирка отпустила поверженного врага. Мёртвый Гарм мешком рухнул на пол и остался лежать на животе, неестественно вывернув голову.

Ример пристально смотрел на любимую девушку. Она выглядела пугающе с глазами белыми как снег. Насытившимися Потоком. Чужими. Голодными от ненависти. Конечно, у неё были причины для ненависти. За Колкагг. За Линдри. Но это же Хирка. Девочка, которая презирала Римера за то, что он убивал. А сейчас он смотрел на неё и видел себя самого. Видел всех, у кого отнял жизнь.

С ужасом накатило понимание: именно таким Колкагга обычно выглядел в глазах Хирки. Такой она сама предстала перед ним сейчас. Непримиримая. Опасная. Дикая.

Девушка посмотрела на Римера. Рыжие волосы свисали мокрыми прядями ей на грудь. Дождь барабанил по полу.

– Я прощаю тебя, – произнесла она хриплым голосом.

Потом отбросила шест и ушла.

Хирка слышала, как Ример шагал по лестнице у неё за спиной. Он звал её по имени, но девушка продолжала подниматься. Ни одно его слово ничего не изменит.

Она поднялась на балкон и направилась к залу Совета. Рядом с входом собрались несколько слепых, которые вопросительно посмотрели на дочь Грааля. Она качнула подбородком в сторону Римера:

– Он со мной. Где Скерри?

– Там, где же ещё? – Один из Умпири кивнул в сторону поля битвы.

Хирка распахнула двери и вошла. Эта комната стала зрительным залом, перед которым разворачивались военные действия. Гнездо победителей. Трупорождённые столпились возле окон. Вопили. Смеялись. Кто-то отыскал винный погреб, судя по запаху и бутылкам. Трое имлингов в мантиях Совета лежали на прежних местах, одурманенные до полусмерти.