Инжиниринг. Истории об истории - АО АСЭ

говоря, сегодняшняя интеграция, когда многие люди до сих пор работают вместе, на этом тендере и начала складываться.

Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло: на нашу удачу, мы не выиграли этот тендер. Нас обошла Areva, переиграла, мягко говоря, не совсем допустимыми методами. Это лукавая была история. Они «уронили» стоимость, фактически выведя нас из тендера, а потом их заявленная цена просто выросла в ходе сооружения.

Но так случилось, что этот тендер закончился для нас если не победой, то получением громадного опыта, информации и навыков коммуникации — такого у нас давно не было.

Надо сказать, что конкурсный стиль, который был задан в тендере по пятой финской АЭС, до сих пор сохраняется. Практически все, что мы имеем в нынешней регламентации: выдвижение требований, взаимодействие на этапе подготовки к тендерному производству, коммуникации по согласованию тендеров у заказчика — все это зародилось тогда. По сути, выработался определенный неформальный стандарт для всех прочих конкурсов.

Была заложена очень хорошая основа, и могу сказать так: мы с созданной фактической коалицией проектировщиков, конструкторов и научного руководства почти без перерыва начали «выкручивать» проект ВВЭР-1500. Он, к сожалению, не пошел в производство: поменялись планы, такого рода мощности не стали востребованными, хотя одно время все-таки продолжали думать, что надо уходить от ВВЭР-1000 в бо́льшую мощность, и даже не в 1200, а в 1500 МВт.

«Колонтаево»

В декабре 2005 года Сергей Владиленович Кириенко собрал нас всех вместе в подмосковном доме отдыха «Колонтаево» на первом организационно-деятельностном семинаре «Росатома», который был посвящен проектированию АЭС нового поколения и перспективам развития атомной энергетики.

Это была большая неожиданность, потому что никто предварительно не оговаривал формата, не предлагал общей программы действий. Были отдельные движения, но никакого единства, никакого сплочения особо не наблюдалось. И надо сказать, что это была выдающаяся и очень памятная история.

АСЭ принял в ней более чем активное участие — бренд АЭС-2006 там фактически и был создан. За эти трое суток с коротким перерывом на сон и отдых мы сделали этот бренд, собрали из того замысла, более чем амбициозного, который перед нами озвучил Сергей Владиленович. Конечно, мы отталкивались от громадного потенциала и высочайшей ответственности, которые у АСЭ были на основных рынках — в Индии и в Китае. И если бы этих площадок не существовало, проект АЭС-2006 не стал бы таким, каким он стал.

В июне меня вызвали в Москву, назначили директором проектно-конструкторского филиала концерна «Росэнергоатом». Я был поставлен, собственно говоря, как кризисный управляющий, чтобы продвинуть дальше все то, о чем мы договорились в «Колонтаево». Дело в том, что там был совершен еще один мощнейший апгрейд — принято решение о формировании трех инжиниринговых компаний на базе трех проектных институтов. И таким образом явились на свет два семейства проектов: питерские — по ЛАЭС-2 и московские — по «Нововоронежской-2», которые стали фундаментом для нашей работы в настоящее время.

После этого мы решили сделать еще один шаг вперед — унифицировать проектное решение на принципиально новом уровне, позволяющем продавать проект дальше и реализовывать те амбиции, которые мы себе нарисовали. Сейчас, по истечении некоторого времени, мы понимаем, что сделали в виде ВВЭР-ТОИ весьма достойный проект, он оценен. 12 июня 2019 года разработчики получили сертификат соответствия проекта EUR. Он лицензирован в России и в Турции. Мы надеемся, что и в других локациях он получит достойную оценку.

«Колонтаево» стало для меня знаковым местом именно потому, что это было место принятия конкретных решений в нужное время. Когда все сконцентрировано, когда ответственность нужно брать не когда-то потом, а здесь и сейчас. Все, кто приехал туда на первую, еще не «дежурную» встречу, уезжали другими. С чувством «мы точно все сможем». И это чувство нас не обмануло. То, что мы задумали, мы делали, конечно, дольше, чем хотелось бы, но в тот момент, когда это все только начиналось, наши планы казались вообще нереализуемыми. Словно все это было сказкой, которую мы рассказали друг другу, сами в нее поверили, а потом начали ее воплощать в жизнь. Это ощущение — поразительное и незабываемое.

«Ленинградская-2»

Когда я отправлялся на Ленинградскую АЭС-2, Александр Константинович Полушкин меня напутствовал: «Теперь твой день должен начинаться в пять утра. Ты должен вставать раньше всех и обходить всю площадку. Тогда ты будешь понимать ее и чувствовать, чем она живет».

ЛАЭС-2 я строил больше полутора лет. Для меня это было тяжелое время. Приходилось работать и головой, и глоткой, и договариваться, чтобы процесс не стоял. Решать и технологические задачи, и организационные вопросы. Потому что мы практически шли по целине, истории технологического воспроизводства фактически не было. Было ощущение и понимание того, что наше желание делать и наше умение делать — это «две большие разницы». И «хотим» у нас — было, а «умеем» — нет.

Необходимо было находить нужных людей, которые обладали не только знаниями, но и практическими навыками. Приходилось выстраивать новые цепочки взаимоотношений, потому что строители, которые до этого момента возводили гражданские и промышленные объекты, не очень понимали, чего мы от них хотим. Они вообще не понимали, что они строят, не понимали масштаба этого действа, не понимали, какая скоординированность требуется на строительстве атомных станций. И надо сказать, проблемы, с которыми мы столкнулись на ЛАЭС-2, очень похожи на сложности, возникшие у наших коллег в Нововоронеже.

«Начальник Чукотки»

Турецкий проект АЭС «Аккую» был очень интересным кейсом, сложно его было разыгрывать, и формировался он непросто. Это же первый проект BOO, Build-Own-Operate («строим — владеем — оперируем»). Долгое время он напоминал большой улей, который вроде бы живет одной жизнью, но при этом у каждого есть свои дела, проекты.

И когда мы опять встретились в новых условиях и начали новую страницу — это, конечно, произвело сильное впечатление.

Новая площадка — это всегда энтузиазм. Сейчас, например, Узбекистан вошел в активную фазу, готово техническое задание. Всякий раз это как весна. Всегда есть надежды на новые свершения, старт, при котором что-то получается, а что-то — не очень. Все равно что заложить сад. Каждый раз смотришь: вроде все чудесно, вот он зацвел, и эмоции были правильные, и действия ты все предпринял правильные, и цвет хороший, завязи… а плодов нет. Потом собираешься с силами, переживаешь зиму и возвращаешься к делу. И так много раз.

Эта цикличность очень важна. Потому что на эмоциях можно взять одну вершину, ну две, но вернуть себя в состояние боевой готовности и пойти на штурм в третий, четвертый,