Инжиниринг. Истории об истории - АО АСЭ

форт. И нужно будет эту территорию не то чтобы контролировать, но каким-то образом находиться там и с помощью этого форта существовать. Мы фактически строим некую базу отношений, культуры, производства, потому что люди, которые работают вместе с нами, тоже становятся носителями наших ценностей.

Это экспансия, но не на заказ. Мы приходим и в любом случае получаем очень серьезный синтез культур и технологий. Эксплуатация длится десятилетиями, вывод из эксплуатации — через столетие. Это и поставка топлива, и апгрейд оборудования, и возможность постоянной учебы. Мы ставим некие базисные вешки в очень разных местах на планете, и каждый раз, даже если нас очень ждут, к нам не готовы. И нам приходится с нуля начинать эту индустриальную историю.

У американцев есть такой агитационный плакат: флот — это не работа, а способ увидеть мир. В этом отношении АСЭ — это не только способ увидеть мир, это возможность изменить его. И это очень круто.

И безусловно, это инструмент эволюции государства. Не то чтобы стартер — но очень хороший приводной механизм, который и толкает, и показывает, куда можно двигаться.

Работа

Первый раз я поехал на Калининскую станцию зимой 1990 года. Я еще института даже не окончил — меня направили туда в командировку. И вот уже 30 лет прошло… Мне в Питере как-то Марк Вениаминович Рудинштейн, один из главных инженеров проекта СПбАЭП, которому тогда было за семьдесят, сказал: «Я внутри чувствую себя все равно двадцатилетним. Те же ощущения, та же решимость, воля. Жалко, организм стал подводить».

Марк Вениаминович имел такую присказку: «Узнаешь город, только когда походишь по нему пешком…» С ним я прошел два города — Пекин и Париж. В первом мы были по китайскому проекту. Было что-то головокружительное, иррациональное в том посещении Пекина. Эпоха великой перестройки, когда взрывались старые районы и прямо на их месте буквально на глазах строились новые, когда каждый год вокруг Пекина вырастало новое транспортное кольцо. Когда Ляньюньган превращался из рыбацкого поселка в мегаполис: там строилась Тяньваньская АЭС. Мудрость Китая бесконечна и очень разнообразна. Для нас иной раз непостижима, а для них совершенно очевидна.

И снова «Здравствуйте!»

Кого-то это может удивить, кого-то возмутить, но АЭС «Белене» в Болгарии для нас — очень успешный проект. Финансово оформленное завершение прошлых переговоров — это замечательный итог. Это очень поучительная, конечно, для всех история в том плане, что она долго тянулась и печально пока для заказчика закончилась, но они люди прагматичные — вернутся к нему…

Для нас это тем более поучительная история, потому у нас теперь все настороженные и внимательные, правильно считают денежку и правильно подписывают контракты. Вот чисто экономически — да, пауза в проекте удачно оформлена. Но мы же никуда не денемся, мы открыты для предложений. Они всегда могут вернуться за стол переговоров. Мы тоже можем вернуться.

Венгрия же сделала рациональный выбор. Там и очень непростая площадка, и сложные обстоятельства сооружения, и трудные переговоры — тяжелый кейс. Но с точки зрения политэкономической они правильно рассудили: они готовы стать донорами энергии для относительно «зеленых» стран. Прежде всего для Германии и Австрии, которые не хотят иметь ничего общего с атомной энергетикой, — и это шанс для всех. Это возможность энергетической безопасности и для других стран. Я думаю, что следом будет Чехия, и если объявят там тендер, то у нас очень неплохие шансы на успех.

И площадка «Темелин» лет десять назад для нас тоже была шансом. Мы там уже участвовали в предтендере — подали документы, предложения, — но пока ее свернули.

Словом, «снова здравствуйте» — это наш формат. Ведь страны живут мечтой о том, что у них будет атомная станция, о техническом прогрессе, о новой идентификации. Вполне понятно, что у зажиточных немцев нет сейчас такой нужды. Но, мягко говоря, все же понимают, что там большое указание было со стороны госпожи Меркель, которая, во-первых, политически всегда была за зеленых, а во-вторых — она, собственно говоря, в очень нужное время (после фукусимской катастрофы) предложила своему достаточно зажиточному обществу вывод из эксплуатации всех старых энергоблоков. За их счет, естественно. Они все восприняли это как благотворительность, но на самом деле это было обременение или то, что в русском языке называется «разводом».

Англичане продолжают искать альтернативу, и, если бы не политический аспект, мы точно уже участвовали бы в тендере. Мы были в ONR (Office for Nuclear Regulation) в Лондоне в 2010–2013 годах, договаривались по процедуре предварительного одобрения проекта. А там есть дефицит электроэнергии, там есть востребованность атомной энергетики, и там нет такого хорошего предложения, как у нас.

Инженерная система

И я убежден, что мы бы соответствовали там всем мыслимым и немыслимым требованиям по обеспечению безопасности, по экономическим аспектам, инфраструктурным объектам. Ведь то, что мы наблюдали у партнеров, то, что мы видели у EPR-1600 и тем более у AP-1000, не выглядело утешительно. Мы же не только знаем, что представляет собой наш объект как инженерная система, — мы Словом, «снова здравствуйте» — это наш формат. Ведь страны живут мечтой о том, что у них будет атомная станция, о техническом прогрессе, о новой идентификации. понимаем, как его строить, как его эксплуатировать, и мы понимаем, как решать проблемы, которые могут возникать на этом нелегком длинном пути. И это большая разница. Это не просто «нарисуем — будем жить», а «нарисуем, изготовим, построим, наладим и будем долго и счастливо жить». Абсолютно другой уровень сложности.

На сегодня так умеют делать очень немногие, с учетом не очень большого успеха Areva и Westinghouse. Потому что инженеры уходят в другие отрасли, и мировая атомная энергетика за последние десятилетия от этого много потеряла. Именно в практике. То есть они, конечно же, вырабатывают теорию, пытаются держаться на плаву, и, конечно, они будут наращивать инжиниринговый мускул за счет цифровых технологий, опыта других стран, опыта смежных отраслей. Они явно будут копить энергию. Но они — не в поле, не в активной фазе сооружения достойного числа объектов. Единичные постройки, единичные проекты — это все-таки совсем другая история. Нужен масштаб, чтобы иметь хорошую кузницу уникальных кадров и широкое поле деятельности.

Это как в спорте. Там, где есть спортивные школы, хорошо развит детский и любительский спорт, там, как правило, очень сильные профессионалы и спорт высоких достижений на уровне. А где что-то прихрамывает в массовом спорте и при этом все силы брошены на большой, там нет и не может быть главного успеха. Есть еще флотское правило: скорость колонны