Гость с другой стороны лета - Ирина Фурман

надо. Короля, кажется, вполне удовлетворило то, что он увидел и услышал, поэтому он улыбнулся Клеону и остальным своим детям и сделал приглашающий жест рукой, чтобы мы проходили и рассаживались. Клеона он посадил справа от себя, благодаря чему лицо принца посветлело, хоть он и пытался скрыть это за маской холодного равнодушия.

    Сразу выпустив все светские вопросы и велеречивые пожелания, Король сразу перешёл к делу: попросил Клеона рассказать, что всё же произошло, как и почему он сбежал и прочее. Клео нехотя начал свой рассказ, но вскоре разговорился и описал все свои приключения в красках. Самые впечатлительные, это мама и младшая сестра, часто вздыхали в самых волнительных моментах. Братья периодически перебивали Клео вопросами. Отец же становился всё более и более серьёзным. Когда он узнал про предательство Имариуса, то едва заметно кивнул, но вопросов задавать не стал.

    Потом пришла наша очередь рассказывать про встречу с Клеоном, наши совместные приключения, да и вообще о том, откуда мы и чем живём. Видимо, королевская семья тоже была не в курсе, что за порталом есть разумные существа. Только отец, казалось, совсем не удивился. Мне показалось это странным, но мало ли, что он мог узнать за столько лет жизни. Может, мы вообще не первые люди, которых он видит.

    Когда вопросы к нам иссякли, Атэрис взял Клеона за руку, сжал её и немного помолчал, собираясь с мыслями. Все остальные тем временем притихли, давая отцу морально подготовиться к тому, что он скажет.

– Клеон, – наконец начал Атэрис. – Ты мой младший сын, ты часть меня, как и все остальные мои дети. Мне жаль, что в какой-то момент я поддался на распущенные слухи и поверил в твою вину. Знаю, тебе было тяжело, когда от тебя все отвернулись, и ещё тяжелее, когда это сделала даже твоя семья. Но и представить не могу, какой силой духа ты обладаешь, чтобы сделать, что ещё никто до этого не делал: найти дорогу там, где её не было. Когда создавались камни-телепорты, я специально добавил в них заклинание, которое не позволило бы им открыться в том мире. И сделал ключ, который бы это заклинание сломал.

– Дождинка, – громко прошептал мне в ухо Гоша.

– Она самая, – улыбнулся, услышав его, Атэрис. – Секрет этого был спрятан всего в одной тонкой потрепанной книжке, хранившейся в закрытой секции Библиотеки. И когда Клеон сбежал с Дождинкой в другой мир, я не знал, что и думать. С одной стороны, это подтверждало всё то, о чём все говорили. С другой стороны, это давало моему сыну шанс.

– Зачем вам вообще были нужны эти телепорты? – я словно со стороны услышала свой голос.

– Потому что мы родом из вашего мира, – просто ответил Атэрис.

    Мы с Гошей так и застыли с отвисшими челюстями. Даже Клеон и остальные выглядели ошарашенными. Только король грустно улыбнулся и пояснил:

– Очень давно мы жили в вашем мире, и нас звали Детьми Рассвета за то, что мы появились первыми. Потом появились Дети Заката, то есть люди. Мы общались с представителями вашего народа, помогали им и взамен получали помощь. Но со временем добрые соседские отношения сошли на нет, когда людям стало слишком мало их земли, и они позарились на нашу. Тем более они были уверены, что мы занимаем самые плодородные земли, так как у нас всегда были отличные урожаи фруктов и овощей, даже во времена засухи и голода. На самом деле это было не так. Мы возделывали ту же землю, что и они, если не хуже. Просто мы старались больше, и жили в гармонии с природой, поэтому она нам давала всё, что мы просили. К сожалению, некоторые эльфы из тех, кого я уважал и ценил, попали в плен к людям и больше не вернулись, несмотря на все заверения о том, что они ушли по своей воле и сейчас пребывают в достатке. Я знал, что это не так, потому что чувствовал, что они уже мертвы. Когда я ехал на переговоры в одну из деревень по приглашению старейшины, то не доезжая до неё, увидел в придорожной канаве труп своего товарища, пропавшего пару месяцев назад. Развернув коня, я помчался обратно, а следом за мной высыпали из засады крестьяне этой деревни. Они бросали колья мне вслед и кричали, что всё равно достанут меня и всех остальных нелюдей. Так они нас называли между собой.

    Атэрис замолчал. Мы боялись произнести хоть слово, потому что любое сейчас прозвучало бы глупо. Наконец король продолжил.

– Вернувшись и собрав всех эльфов до единого, я повёл их прочь, подальше от людских поселений. Сев на лодки, мы поплыли по озеру в самый его центр, и там принялись молить о любом шансе на спасение. Заметив в центре озера камень, я подплыл к нему, и в моей голове сами собой стали появляться слова нужного заклинания. Когда я их произнёс, то попросил сделать так, чтобы люди забыли о нашем существовании, а нас перенести в то место, где Детям Рассвета будет хорошо и куда никто не сможет попасть. Меня услышали, и вот мы оказались здесь.

– Но ведь у нас не работает магия, – неуверенно начала я.

– Работает, – заверил Атэрис. – Просто не в такой форме, как здесь.

    Я вспомнила, что Клеон знал об этом, ведь он пытался найти ответы на свои вопросы с помощью магии, только это было больше похоже на шаманские ритуалы. Не уверена, что Клео знал остальную часть истории, рассказанной отцом, так как выглядел он удивленно, и я успокоилась. Вдруг Клео зашевелился, полез к себе в карман и выудил оттуда маленькую монетку. Достав её на свет, он протянул её отцу.

– Я нашёл это в реке в том мире, но не понял, что это может значить. Она похожа на нашу, но есть небольшие отличия: материал и прочее. Сначала я подумал, что там проходили мои друзья, но, – он покачал головой, – тогда она бы выглядела иначе.

    Атэрис аккуратно взял монету и положил на свою узкую ладонь. Рассмотрев её в подробностях, он вернул монету сыну.

– Да, это наша монета, ещё с тех времён, когда мы жили в том мире. Удивительно, что ты её нашёл.

    Мы с Гошей с любопытством потянулись посмотреть на всё ещё блестящую свидетельницу давно прошедших событий. Клео, заметив наш интерес, передал её Гоше, и несколько мгновений мы были заняты разглядыванием реликвии. На одной её стороне была изображена половина солнца, видимо, восходящего, раз это деньги Детей Рассвета, а другая