Дерзкая любовница - Элейн Барбьери

На белом как мел лице Джона отражался тот же ужас. Там, рядом с Тревисом, был и Гарет.

Она шагнула вперед на подгибающихся ногах и выдохнула

– Ты уверен что никто из них не спасся?

– Мэм, погибли все до одного. Тех, кто еще оставался жив, мексиканцы добили штыками. Они не пощадили никого, выпустили только жену Альмарона Дикинсона, их маленькую дочь и пару рабов.

Мальчик едва не плакал, и его невнятное бормотание готово было опять превратиться в бессмысленный гул, однако Анжелика старалась побороть слабость. Прежде чем земля окончательно уйдет из-под ног, ей необходимо до конца уяснить одну вещь.

– Ты говорил про Тревиса

– Его тело лежало возле пушки – он погиб от выстрела в голову, его тоже швырнули в общий костер.

Слова падали одно на другое, словно пудовые камни Анжелика открыла рот, чтобы закричать, но не смогла издать ни звука. От этих ужасных слов раскалывалась голова, а они снова и СНОВА гремели в мозгу. О Господи, только не что! Гарет погиб. Боже милостивый, Гарет погиб.

Анжелика словно с разбегу наткнулась на что-то. Окружающий мир перестал существовать, и перед ней возник образ Гарета. Анжелика простерла руки увы, бесполезно, ведь видения бесплотны И везде пустота пустой воздух, пустое небо, пустая земля – и бездонная, непроглядная пустая пропасть, поглотившая ее целиком.

Вот уже неделю Анжелика жила как во сне. За что время пришло подтверждение горестной вести о падении Сан-Антонио. И имя Гарета стояло в списках погибших. Останки доблестных героев изуродовало пламя варварского погребального костра, учиненного по приказу Санта-Анны. Некоторые тела остались неопознанными, и тело Гарета в том числе. Он ушел без следа Гарета больше нет.

Острота боли нисколько не ослабевала, время остановило свой бег «Круг Д» погрузился в скорбь. Гнев и отчаяние, порожденные ужасной гибелью Гарета и остальных защитников Аламо, гнали всех боеспособных мужчин под знамена Сэма Хьюстона. Армия добровольцев росла как на дрожжах. Теперь техасцы не нуждались в призывах к единению. Все как один жаждали отомстить за своих товарищей за Аламо.

Но Анжелику это не трогало. Ничто не вернет ей Гарета. Никогда больше он не обнимет Анжелику, никогда не прошепчет на ушко ласковые слова, никогда не зажжет пожар в ее крови своими поцелуями.

Не в силах долее выдержать эту пытку, Анжелика резко вскочила. Полуденное солнце щедро лилось в распахнутое окно ее комнаты. Пожалуй, стоит ощутить прикосновение этих горячих лучей и свежее дыхание ветра. Необходимо взять себя в руки. Анжелика решительно направилась к двери.

Она поедет на прогулку. Она пустит свою кобылу куда глаза глядят и будет скакать и скакать, пока хватит сил. А потом остановится и постарается все обдумать – подальше от «Круга Д» с его мрачной атмосферой.

Теперь Анжелика двигалась быстро и целеустремленно. Уже спускаясь по лестнице, она подумала: как удачно, что Питер собрался нынче в город по каким-то своим делам, и папа Джон уехал с ковбоями, так что никто не нарушит столь желанного одиночества. Судя по шуму на кухне, Мария с Софи заняты обычными хлопотами. Анжелика неслышно проскользнула к двери. Ей никто не нужен… Никто, кроме того, с кем больше не суждено свидеться вновь.

Не тратя времени даром, она поспешила в конюшню и оседлала кобылу. Перышком взлетела в седло и послала лошадь вперед, тихо радуясь про себя – словно школьница, сбежавшая с урока. Да, вот чего ей не хватало… не хватало как воздуха…

Она уже потеряла счет милям. Сперва Анжелика пустила лошадь в галоп. Потом дала ей остыть, проехавшись шагом, и снова погнала. У нее не было цели, она не обращала внимания на местность, по которой проезжала. Ей хотелось только убежать от боли, терзавшей несчастную душу. А вдруг… а вдруг, если вымотаться до изнеможения, боль утихнет?

Меж тем время уже давно перевалило за полдень. Кобыла уже хрипела от усталости, и Анжелике стало стыдно. Она повернула к небольшой рощице. Там, в холодке под деревьями, кобыла отдохнет и напьется из ручья.

На краю рощицы Анжелика спешилась и размяла затекшие мышцы, потрепала лошадь по холке:

– Все в порядке, девочка, я знаю, что ты хочешь пить. Немного остынь, и я отведу тебя к воде.

Наконец лошадка опустила морду в блестевшие на солнце струи. Царившая в роще тишина была бальзамом для израненной души.

Она отпустила кобылу пастись, а сама уселась на мягкой траве, прислоняясь спиной к корявому древесному стволу. Анжелика прикрыла глаза: Боже, как она нуждалась в покое!..

Под зажмуренными веками вдруг вспыхнули разноцветные искры… золотистый сон… сокровенные грезы, от которых так сладко ныло сердце… Лицо Гарета близко-близко, оно такое торжественное, а глаза неотрывно смотрят на нее. Но вот его губы шевельнулись, и в памяти зазвучал шепот:

«То, что ты испытала со мной… то счастье, что мы только что разделили… его не сравнить ни с каким вином. И оно принадлежит нам… Нам одним».

Ах, Гарет… Когда она успела его полюбить? Ведь это случилось не сразу. Это чувство росло, несмотря на их постоянные споры, пока не достигло полного расцвета. В ушах шелестели его ласковые слова, тело томилось от нерастраченной страсти. Только теперь она сумела оценить по достоинству всю глубину его чувства. Теперь, когда он утрачен для нее… утрачен безвозвратно, и она никогда больше…

Ее мысли прервало тревожное ржание, и Анжелика открыла глаза. Два темных мужских силуэта как по мановению волшебной палочки возникли в безлюдной роще и заслонили ей солнце. Она резко выпрямилась. Незнакомцы подошли, и Один из них протянул Анжелике руку:

– Добрый день, сеньорита Родриго. Будьте добры, поднимитесь. Нам нужно кое о чем потолковать.

Говоривший обладал сильным испанским акцентом. Все еще не очнувшись от дремоты, она отвергла предложенную руку и встала. По спине пробежал холодок неясного предчувствия. Перед ней стояли мексиканцы: невысокие, жилистые – явно профессиональные солдаты. Загорелые, выдубленные солнцем лица. Темные длинные усы над неулыбчивыми ртами. Они явно не были случайными проезжими, раз обратились к ней по имени – казалось, она носила его целую вечность назад.

Стараясь держаться как можно более невозмутимо, Анжелика осведомилась

– Кто вы такие? И что вам от меня надо?

– Сеньорита, дело не в том. кто мы такие, – ничуть не смутившись, заявил мексиканец, оценивающим взглядом скользя по ее лицу – Дело в том, что мы привезли вам письмо – Его губы лениво раздвинулись в ухмылке, обнажая кривые, желтые от табака зубы. Из маленькой сумочки на боку незнакомец извлек конверт и передал его Анжелике, прибавив со всей возможной вежливостью – Вот, лично вам в руки, сеньорита Мы приехали сюда издалека и совсем уж было отчаялись передать его незаметно, как вдруг вы совершенно неожиданно решили предпринять эту прогулку.

Анжелика, недоверчиво хмурясь, осторожно разглядывала послание, слишком напоминавшее официальный документ, пока ее не поторопил грубый окрик второю незнакомца