Скандинавский детектив - Дагмар Ланг

Тут заговорил Вармин.

— Думаю, ты этого никогда понять не сможешь. Но я бы до конца своих дней терзался мыслью, что использовал не счастье Викторсонов, чтобы заполучить для сына девушку из хорошей семьи и сделать из него коммерсанта. Черт возьми, так не годится. Только если…

Он испытующе взглянул на Дези.

— Нет, — поспешила ответить она.

— Ну и я так не думал, — спокойно кивнул Вармин. — По крайней мере, вы не наделали глупостей. Теперь только спокойно дождаться, пока все войдет в нормальную колею! Потом посмотрим, что и как.

— Оглашение — вопрос общественных приличий, — упрямо заявил коммерсант. — Это пока приведет все в порядок, но ничем не обязывает на будущее.

Лена до этой минуты чувствовала себя совершенно лишней, но теперь живо вмешалась:

— Простите, но что, собственно, нужно оглашать?

— Вот именно, — добавил Вармин. — Именно об этом я только что спрашивал. Что оглашать? Что они переспали? В нынешних обстоятельствах об этом уже знает каждый, и этого, черт возьми, вполне достаточно! Я вам скажу, — доверительно добавил он, — что мы с женой объявили о помолвке, когда она была на восьмом месяце, и никаких оглашений не делали.

Он встал, внимательно взглянул на Дези, небрежно кивнул остальным и ушел.

— Он понятия не имеет о приличиях, — заметил коммерсант.

— Имеет, — возразила Дези, — только совсем иные.

— Мне, наверное, уже пора, — сказала Лена. — А я не видела вас в суде, херр Викторсон. Ни вчера, ни сегодня.

— Я сидел в самом дальнем ряду.

— Вам бы стоило сесть впереди. Я слышала, завтра вашу жену могут освободить.

— Да, адвокат мне уже говорил, — вяло кивнул коммерсант.

— Это заслуга вашей дочери.

— Ах, так? Но пока все дело не решится, она будет под подозрением. Я послал адвоката к черту.

— Сейчас он сидит в «Гранд-отеле», — заметила Лена. — Я его там найду.

Коммерсант ее не слышал.

— В Аброке человек под подозрением не может ждать, что обо всем постепенно забудут. В Аброке люди помнят все. Тут уж ничего не поделаешь, что вышло, то вышло. Думаю, придется мне продать свое дело и убраться отсюда. Можете об этом написать, если хотите.

— Я хочу постараться, чтобы все прояснилось.

— Папа, — взмолилась Дези.

— Пошла прочь. Я хочу остаться один.

Он отвернулся и включил радио. Передавали танцевальную музыку.

Они вернулись в комнату Дези. Лена прикинула, что бы сделал в такой ситуации Пауль Кеннет. Едва напряжение ослабело, девушка расплакалась.

— Я такая несчастная…

— Почему? Из-за этого оглашения? Ведь это просто церемония, разве вы не согласны? Держитесь за то, что у вас есть, это единственно важное.

— Да… Но ведь…

Опять слезы. Лена обняла девушку за плечи.

— Все будет в порядке. Я вам завидую. Поверьте, я серьезно.

Другого нет тебе пути,

Чем покаяния путь крестный.

Тогда Господь тебя простит,

И ты увидишь рай небесный.

Надпись на стене старой аброкской ратуши

1

Три испытанных советника — Сидрах, Мизах и Абденаго — ждали, когда их хозяин попросит совета.

В Священном Писании не говорится об особых личных качествах трех этих юношей. Никто из них не выступает лично, они всегда вместе, даже в пещи огненной пели псалмы в унисон, так что один голос невозможно было отличить от двух других, а когда их вынули из печи, все трое добились успеха и славы при вавилонском дворе. Никто не мог их различить.

Но три трубки, названные их именами, имели каждая свой вид и характер. Длинный и тонкий Сидрах походил на дорожный указатель, показывавший на далекую цель. Мирзах был коротким и толстым, крепким, как корень, только что вынутый их земли. Абденаго был красиво изогнут и соединял в себе некоторые качества двух первых трубок, так что его можно было сравнить с дугообразным цепным мостом между фантазией и реальностью. Они так удачно дополняли друг друга, что никто, даже сам Навуходоносор, не мог их одолеть, когда горели все трое.

После поездки в День всех святых Пауль Кеннет почти не занимался делом об убийстве в Аброке. Его интересовало, что там происходит, но не больше. Работа в школе занимала почти все время, а свободные вечера и дни он старался использовать для своего научного труда по истории городов. Он планировал вернуться к теме своих прежних научных публикаций и написать о средиземноморских городских республиках в эпоху перед их упадком и полным исчезновением. Он заметил, что отношения с Леной Атвид отнимают все больше времени, но все же они бодрят и укрепляют. О любви вообще говорить не стоило, как он убеждал сам себя.

Он был немало удивлен, когда узнал, что в убийстве обвинили Инес Викторсон. Его поверхностное разбирательство действительно вело к дому Викторсонов, но виновником он счел бы скорее коммерсанта. Поскольку для него важно было выяснить истинную картину событий, он не считал себя вправе критиковать прокурора, хотя такое решение его обескуражило.

Перерыв в процессе снова привлек его внимание. Средиземноморские городские республики отправились в долгий ящик: Аброка вытеснила Венецию из его поля зрения. Он с нетерпением ждал подробных отчетов о ходе суда, которые обещала Лена.

Отчет он получил в тот же день, как она вернулась. Весь Вечер они напряженно изучали бесчисленные Ленины заметки и позволили себе лишь короткий перерыв для наспех проглоченного ужина, который они приготовили вместе. Лена изменила отношение ко всему происходящему. Пауль с удивлением заметил, как при рассказе обостряются ее чувства и с какой страстью вспоминает она отдельные события или слова. То, что она считала хорошим сюжетом для детектива, теперь стало для нее проблемой человеческой судьбы и счастья.

Ее желание, чтобы Пауль помог поскорее разгадать загадку, целиком совпадало с его собственными намерениями. Он немного скептически относился к вере в его способность творить чудеса, но нельзя сказать, чтобы она ему не льстила. Наконец он вывел из гаража «вольво» и отвез Лену домой. В кино как раз начинался второй вечерний сеанс, и движение на центральных улицах требовало полной сосредоточенности. По дороге они не обменялись ни словом, а у двери Лены распрощались неуклюже и наспех. На обратном пути голова Пауля гудела от мыслей, но отнюдь не об убийстве в Аброке.

В такие минуты хорошо призвать на помощь опытных советников. Пауль вытащил Сидраха, Мизаха и Абденаго. Им предстояло помочь ему разгадать загадку убийства, так что Пауль внимательно посмотрел на них, чтобы дать понять, что дело нешуточное.

Говорят, анализ преступления — прежде всего вопрос системы. Нужно ответить на пять вопросов, строго по порядку, не смешивать их и не перескакивать. Что в действительности произошло? Когда это произошло? Где это произошло? Почему это произошло? И, наконец, кто совершил преступление?