Все не случайно - Вера Алентова

После успеха «Москвы…», а в особенности после «Оскара», Володей заинтересовались итальянцы, пригласили в Рим на переговоры и предложили сценарий, который оказался из рук вон плох. Володя предложил подумать над поправками, итальянцев это немного смутило, но тем не менее они расстались, рассчитывая на повторную встречу через какое-то время. Позже итальянцы приехали в Москву решать какие-то вопросы на «Мосфильме», и Володя пригласил их в гости – удивить фирменным пловом. У нас тогда не было принято приглашать гостей в рестораны, да и ресторанов-то было не так много.

Накануне Володя закупил ингредиенты на рынке, в том числе и коричневый рис – мы где-то услышали, что именно из него готовится настоящий азиатский плов, хотя прежде Володя всегда использовал особый сорт белого.

Приготовление плова началось, и вскоре по дому распространились божественные запахи. Готовил Володя, как всегда, по рецепту, который когда-то в юности передал ему сокурсник Анвар Тураев, но – кошмар! – коричневый рис повел себя подло, совсем разварился и получился не роскошный Володин плов, в котором каждая рисинка отдельно, а густая рисовая каша. Что делать? Угощать гостей этим? Исключено! И мы в срочном порядке позвали на выручку жену нашего друга, которая блестяще готовила пельмени. Она примчалась и начала сноровисто лепить, предложив по ходу дела удивить иностранных гостей шутливой сибирской традицией: положить в один из пельменей маленькую рубашечную пуговку. Согласно поверью, все желания счастливчика, которому достанется пуговка, будут исполняться весь последующий год. Идея показалась нам симпатичной: мы так и сделали.

Пельмени удались на славу, шумные и говорливые итальянцы пришли в полный восторг, нахваливали ужин, мы от души потчевали гостей, но вот пуговка, как ни странно, не попалась ни нам, ни им. Пельмени съедены все до единого, а мы так и не дождались счастливчика! За чаем мы все-таки решили рассказать о нашем секрете, итальянцы шумно удивлялись вместе с нами исчезновению пуговки, расспрашивали о сибирской традиции, смеялись, обсуждая, как бы использовать ее в итальянской кухне, в какое блюдо положить? И тут один из них смущенно признался, что пуговка у него, достал ее из кармана, продемонстрировал и объяснил, что подумал, будто хлебосольные хозяева случайно допустили оплошность, он не хотел ставить нас в неловкое положение и потихоньку спрятал пуговку в карман. Но теперь, когда ему объяснили и он все понял, эта пуговка станет его талисманом! Все смеялись, поздравляли счастливчика и шумно прощались до следующей встречи. Володя напомнил о поправках к сценарию, и мы расстались довольные друг другом.

Через какое-то время итальянцы позвонили Володе, пригласили на очередные переговоры в Рим и сообщили, что в главной роли уговорили сняться Марчелло Мастроянни. И вот Володя приехал в Италию, познакомился с Мастроянни и передал свои поправки к сценарию, но итальянцы, к изумлению Меньшова, даже не стали их рассматривать, сообщив, что сценарий их совершенно устраивает. Но вот незадача: он совершенно не устраивал Меньшова. Володя, конечно, с радостью поработал бы с Мастроянни, но только в том случае, если сценарий будет доведен до ума. Оказалось, это невозможно. С автором сценария заключен такой договор, что, если вносить правки, придется платить ему огромную неустойку. Так что снимать придется без изменений… Но зато с Мастроянни! Тогда, сказал Меньшов, вы его будете снимать без меня. Итальянцы изрядно удивились, но Володя не поддавался ни на какие уговоры. Он со всеми мило попрощался, высказал Мастроянни сожаление, что не придется поработать вместе, и уехал. Мне по приезде сказал, что удивлен, как большой артист Мастроянни дал согласие участвовать в фильме по такому откровенно плохому сценарию! Дальнейшей судьбы этого проекта мы не знаем.

Я горжусь Володей. Он может снимать только тот материал, в который влюблен. И, может быть, именно поэтому его фильмы живут так долго.

Следующий фильм Меньшова мог, я уверена, получить второй «Оскар» или приз какого-то знаменитого кинофестиваля, но вместо наград принес очередные испытания и горькие переживания.

Мы вместе посмотрели спектакль «Любовь и голуби» в «Современнике», наплакались и насмеялись – постановка была очень хороша, – и Володя сразу, как только мы вышли из театра на Чистопрудный бульвар, сказал, что хочет это снимать.

Мне идея показалась не самой удачной. Я высоко ценила Володино дарование и считала: раз уж пьеса воплощена на сцене другими людьми, любая, даже самая интересная, киноверсия будет восприниматься как нечто вторичное. Позже мы с удивлением услышали от Табакова, что театр считает спектакль «Любовь и голуби» позором в своих стенах. Очень любя Табакова, с этим его высказыванием Володя согласиться никак не мог.

Меньшов познакомился с автором пьесы Володей Гуркиным, съездил к нему на родину, посмотрел вживую людей, с которых Гуркин так талантливо слепил незабываемые образы, и началась увлекательная работа: нужно было превратить пьесу в сценарий, подобрать актеров, отыскать подходящие места для съемок.

Роль Раисы Захаровны Володя предложил мне, но в пьесе ей отводился лишь маленький эпизод. Стал дотошно спрашивать Гуркина, какая она? Хотя бы где работает? И выяснилось, что Гуркин отнесся к этому персонажу умозрительно и никак ее конкретно не представлял. Володя посчитал, что персонаж заслуживает большего. Он стал искать решение, которое позволит создать объемный, запоминающийся образ. И как-то, услышав от общего знакомого, что его жена увлеклась «паранормальными явлениями», мы напросились к ним в гости. Володя решил познакомиться с любительницей мистики и, вдохновившись, наделить Раису Захаровну подсмотренными чертами. И действительно, персонаж получился в итоге смешной, с узнаваемыми деталями – в то время было модно верить во всевозможные чудеса. Так что образ Раисы Захаровны, выросший в фильме до внушительных размеров, – целиком заслуга Меньшова.

В это же время я получила приглашение на пробы в картину «Время желаний». Мне очень понравился сценарий, я пришла на «Мосфильм», мы поговорили с Райзманом об образе, который предлагалось сыграть. Сноровистые женщины, наши будущие бизнесвумен, еще не оформились окончательно как явление, но уже вовсю о себе заявляли, однако образ этот до тех пор никто не воплотил ни в литературном, ни в сценарном материале. Сценарий был написан прекрасным современным языком, и жизненная проблема, которую он исследовал, представлялась хотя и не новой, но заслуживающей внимания.

После несколько проб с разными актерами Юлий Райзман утвердил меня на главную роль. Володя посчитал, что, выбрав меня, мэтр таким образом извинялся за свое пылкое выступление на собрании «Мосфильма», в котором «Москва слезам не верит» называлась позором студии…

Мне так не показалось. Но, естественно, тема эта в наших с Райзманом разговорах не возникала, тем более минуло уже три года с тех пор.

Сроки съемок у Райзмана и Меньшова совпадали, и поэтому я ушла из фильма «Любовь и голуби». Мне было интересно поработать с таким мастером, как Райзман, и роль у него предлагалась большая, разнообразная и захватывающая. Знаю, что на роль Раисы Захаровны пробовалась Татьяна Доронина, а сыграла ее, как известно, Людмила Гурченко. Интересно, что и на мою роль во «Времени желаний» Райзман пробовал в числе прочих тоже Людмилу Гурченко.