Княжна для викинга - Анна Лакманова

Улица опустела. Стихли голоса и смех. На обозрении Дивы остались лишь следы на дорожке. И наверное, ничто бы не подстегнуло ее сильнее, чем присутствие старшей сестры. Захлопнув волок, Дива в ярости отпрянула от окна. Уныние сменилось гневом. «Она не выйдет…»…Почему эти слова были произнесены столь уверенно?! Что это воронье, Арви и Веля, задумали сделать с ней, раз уже даже не обещают ее присутствия?

Более не колеблясь, Дива бросилась к сундукам. Она не полагала слишком наряжаться, да и времени на это не оставалось. И какие могут быть украшательства, если она до сих пор скорбит по павшим!

Переменив одежу, Дива натянула легкую нательную сорочку, доходящую почти до самого пола и пару исподних юбок. Затем почти такую же, но более теплую и плотную рубаху – верхнее платье, подвязав на талии пояском. Поверх набросила душегрейку и шерстяную юбку. Нехотя потянулась к расшитому золотом кокошнику, подаренному ей радетельной родней Радимира. Повертела в руках убор, призванный на людях прятать волосы и шею замужней женщины. Нарядные узоры, бусины и красочная ткань…

И все же она не чувствовала ни уверенности, ни желания, чтобы одеться ярко. Ей хотелось быть как можно незаметнее. Не пожелав великолепного убора, Дива накинула на голову платок, небрежно заправив его скрещенные концы в ворот душегрейки. Из украшений оставив лишь кольца, как знак княжеского отличия, Дива также спрятала в рукав янтарный оберег, подаренный старой ведуньей ей перед свадьбой. Кто знает, может, сегодня он послужит пуще, чем в прошлый раз. В сомнениях задержала руку в ларце, сжав в ладони еще один предмет – кожаный ремешок со стальным кружком – «подарок жениха». Это ведь и не украшение даже, по сути. Но все-таки оно должно быть с ней. Пусть. Пусть и эти изменники сейчас успокоят свирепого князя караваями да песнями, а потом явится она. И заберет у них свою победу. На законных основаниях!

Наспех завершив сборы, Дива поторопилась в сени. Накинув меха, уверенно дернула засов и переступила порог. И тут же налетела на кого-то. Оказалось, что к ее дверям приставлена суровая стража.

– Прочь с дороги! – вскрикнула Дива после того, как охрана помешала ей выйти на крыльцо.

– Не велено, – отрезал один из стражей.

– Чего тебе там не велено?! Я твоя княгиня! Пошел вон! – Дива постаралась пробиться еще раз, но безуспешно. Ее вновь без труда оттеснили за порог, в довершение преградив путь оружием.

– Не велено, – прозвучало в ответ вновь.

– Перст Морены! Ты что там возомнил?! – закричала Дива в гневе, отпихивая от своего носа копье. – Зачем это? Чей указ такой?! Не сами же додумались! – недовольно фыркнула Дива.

– Тиун распорядился, – послышалось в ответ.

– Приказ Арви…– Дива начала постигать коварный умысел врага. Но так ведь Рёрик здесь, он же не знает…– Князь вернулся! Желает видеть меня! Выпустите, – Дива снова дернулась сквозь стражу.

– Не велено, – ответ не менялся.

В бессильной ярости Дива захлопнула дверь. Подлый Арви. Не надо было с ним ссориться. Все равно она ничего не добилась, кроме того, что от нее вообще решили избавиться. Неспроста и Велемира осмелела. Как говорится, и комар лошадь свалит, коли волк пособит.

Впервые Дива оказалась заперта. И она не знала, как поступить. Одно лишь было ясно – больше медлить нельзя. Возможно, в следующий миг за ней вообще кто-то придет. Ведь неизвестно, какие еще причины ее отсутствию придумали Арви и Велемира. Они могли сказать все что угодно. Что она недужна. Или сбежала, лишившись разума. Или, может быть, сразу, что опочила вечным сном?! Главное, объявить, а уж потом дело за малым! Им лишь останется устроить так, чтоб действительность соответствовала их словам…

Подойдя к столу, Дива налила в мису водицы. И неспеша выпила. Та остудила ее разум, но не справедливый гнев. Взгляд вновь пал на большое летнее окно, подготовленное к зиме.

Пришлось несколько потрудиться. Тем не менее дело было сделано. Освободив раму, Дива облокотилась на подоконник и выглянула на улицу. Там давно смерклось. А по дорожке неподалеку от терема шагал человек. По его облику было понятно, что это один из пришлых воинов. В руках он нес какую-то большую корзину. А из-за его спины выглядывала высокая рукоять меча.

– Эй, ты! – негромко позвала Дива. Хорошо бы сюда каких-нибудь новгородцев. Но поблизости только этот пришлый. Придется довольствоваться его помощью. Поскольку орать на все хоромы, клича соотечественников, недопустимо.

Чужак не сразу обратил внимание на голос, что взывал к нему с высоты терема. Однако заметив Диву, он все же приостановился. На его лице явственно читались сомнения.

Дива жестом подозвала его ближе. Но он не двигался с места. То ли не понимая ее, то ли не желая выполнять ее команды.

– Да подойди же! – цыкнула Дива, попутно прислушиваясь к шуму улицы. Главное, чтобы стража, охраняющая крыльцо с другой стороны дома, не различила всю эту возню. – Иди, иди…Сюда, да…– Дива с облегчением вздохнула, когда воин наконец соизволил сделать шаг к ее терему. – Как тебя зовут? – Дива старалась говорить тише, поэтому перегнулась через подоконник, рискуя свалиться вниз. Однако воин молчал, все еще недоверчиво поглядывая на нее. – Я спрашиваю, звать тебя как? Зовут как? – Дива нетерпеливо вздохнула. Кажется, он не знает языка Новгорода. – Я Дива, – ударив себя ладошкой по груди, она затем указала рукой на воина, – а ты? Я Дива, а ты?

– Сван, – после паузы ответил воин.

– Слава Перуну, – вздохнула Дива с облегчением. Ее высказывание относилось не лично к собеседнику. В том, что он некий Сван – ей толку не было. Но она была довольна, что их разговор не затух сразу. – Сван, я твоя княгиня. Ты должен меня слушаться, – объясняла Дива, как можно медленней, сопровождая речь жестами. – Ты понял? Княгиня я. Жена Рёрика!

– А, – воин, наконец, утвердительно кивнул. – Госпожа…

– Да, да, это я. Я! – обрадовалась достигнутому пониманию Дива. – Посмотри на тот дом, обернись. Туда смотри, туда! – Дива указывала на высокую избу, к крыше которой была приставлена лестница. – Принеси ту лесенку сюда мне. Понял?

– Не понимать, госпожа, – воин, и правда, выглядел недоумевающим.

– Лестница…Сюда мне ее. Сюда, к окну…– Дива, как умела, изобразила восхождение по лестнице. Потом еще раз указала на избу и повторила все несколько раз.

Наконец, воин понял, что ей от него нужно. И через несколько мгновений к терему была приставлена лесенка.

Заперев изнутри дверь, Дива прихватила с собой золотую монетку – подарок арабского путешественника, навещавшего Гостомысла прошлым летом. И, оглядев дворы, погрузившиеся в темноту, взобралась на окно. Предстояло спуститься вниз по лесенке. Задача не из обычных. Но теперь уж выбирать не приходится. Главное, что на улице совсем стемнело, и этого позора никто не увидит.

– Лестницу держи, – шепотом приказала Дива своему помощнику. – Держать крепко! Чтоб не шаталась, о Сварог!

– Держать, госпожа, – воин и сам догадался без ее подсказок, что если она сейчас свалится и свернет себе шею, то не поздоровится тогда ему. Поскольку это именно он был рядом.