Читающая по цветам - Элизабет Лупас

Королева взвизгнула от восторга. Все обернулись к ней.

– Подождите отдавать его, – возразила я. – Сэр Арчибальд, вы заметили, что у сокола не хватает одного рубинового глазка?

– Да, – отвечал провост.

Я подняла руки и через голову сняла с шеи цепочку с моим серебряным медальоном. Медленно, одними только кончиками пальцев, я открыла медальон, чтобы все увидели находящийся в нем граненый рубин.

– Я вынула этот рубин из ужасной раны, которая убила моего мужа, Александра Гордона из Глентлити. Как видите, на этом камне все еще остается его кровь. Месье Никола де Клерак был свидетелем того, как я обнаружила находящийся перед вами рубин в ране на горле моего мужа.

– Свидетельствую, что это правда, – промолвил Нико.

– Вы спрятали этот кинжал, – сказала я, обращаясь к Блезу Лорентену. – Вы знали, что недостающий рубин у меня – ведь, когда я его нашла, вы прятались в церкви Холирудского аббатства, не так ли? Месье де Клерак видел следы, которые вы оставили на слое пыли.

Блез Лорентен молчал. Его взгляд был прикован к кинжалу.

– Вы знали, что по выпавшему рубину ваш кинжал можно будет опознать как оружие, использованное для убийства Александра Гордона. Поэтому вы прятали его, пока не получили от Летучего отряда задание совершить новое убийство, и притом тем же ритуальным кинжалом.

В комнате стало так тихо, что я смогла расслышать затрудненное дыхание Лорентена.

– Вы сказали месье де Шастеляру, что убили моего мужа. Он тоже был членом братства Летучего отряда, не правда ли? Вот откуда он знал, как выглядел кинжал и кто убил Александра.

Внезапно все в комнате разом заговорили.

Сэр Арчибальд ударил кулаком по столу.

– Замолчите! – вскричал он. – Мистрис Ринетт, убийство вашего мужа – это вопрос, не относящийся к сути рассматриваемого дела, и, чтобы по нему было начато следствие, вы должны будете выдвинуть против мастера Лорентена отдельное обвинение. А покамест…

– Вы не можете предъявить мне обвинение, даже если я и убил этого сопляка Гордона. – Выражение лица Блеза Лорентена стало осмысленным, взгляд – острым; он явно осознал свой промах. Теперь он смотрел прямо на королеву. Тут плащ-невидимка ей не поможет. – Я состою на службе королевы Екатерины де Медичи, – продолжал Лорентен. – И она потребует, чтобы меня отослали к ней, во Францию.

– Но вы сознаетесь в этом убийстве? – спросила королева. – В убийстве мужа Марианетты?

– Это случилось более трех лет назад, – отвечал он, – и это было всего лишь незначительное происшествие – Александр Гордон был никто, un insignifiant[110], вздумавший встрять в дела, в которых он ничего не смыслил.

– Незначительное происшествие, – повторила я. Я говорила негромко, однако все в комнате вдруг замолчали. Если бы я могла убить Лорентена голосом, он был бы уже мертв. – Un insignifiant.

– А Ричард Уэдерел? – вкрадчиво спросил Нико. – Он, по-вашему, тоже был ничтожным человечком? А я… – Он поднял руку и отвел в сторону воротник, обнажив шрам на горле под левым ухом. – А я, значит, тоже un insignifiant?

– Вы убийца, месье Лорентен! – вскричала королева. – Вы убили двух человек и пытались убить моего кузена, месье де Клерака – и все эти преступления вы совершили на шотландской земле.

Лицо Лорентена побагровело то ли от страха, то ли от ярости, то ли от негодования. Его глаза были как две выцветшие на солнце гальки.

– Если вы, мадам la reine[111], попытаетесь предъявить мне обвинение или задержать меня, то я обнародую такие секреты, что вы…

Раздался пистолетный выстрел.

Лицо Блеза Лорентена превратилось в кашу из крови, мозга и обломков костей.

Его бездыханное тело свалилось за кровать.

Королева истошно завопила.

– Теперь ты больше никого не обдуришь, француз. – Фигура человека в дверном проеме была похожа на вырезанный из черной бумаги силуэт, черты его были неразличимы, поскольку он стоял против света. Он отбросил ставший бесполезным пистолет и выхватил шпагу.

Не ждавшие ничего подобного приставы застыли, как изваяния. Вся комната походила на написанную красками картину, ибо она была так же неподвижна – сидящий за своим столом провост замер, держа в руке перо и раскрыв рот; Давид Риччо и лорд Дарнли, стоящие по обе стороны от королевы, один низенький, второй высокий, тоже словно окаменели: ни тот, ни другой даже не дотронулся до эфеса своего клинка. Я недвижно смотрела на то место, где только что находилось лицо Блеза Лорентена. Шпага Рэннока Хэмилтона – о да, это был именно Рэннок Хэмилтон; он шагнул в комнату, и теперь его можно было узнать, хотя его лицо было искажено ненавистью – так вот, только его шпага и двигалась. Она неслась прямо к моей шее – еще мгновение, и он одним ударом отрубит мне голову. Ничто более не двигалось. Ничто…

Другой клинок со звоном скрестился с клинком Рэннока Хэмилтона. Этот удар не полностью отбил лезвие, нацеленное на мою шею, однако отклонил его в сторону.

Картина в комнате вмиг ожила. Я, невредимая, поспешно отступила назад, а Нико де Клерак и Рэннок Хэмилтон остались в ее центре, со шпагами наголо.

– Я уже прикончил одного француза, – сквозь зубы произнес мой муж. – С удовольствием прикончу и другого. Так что лучше посторонись.

– Ты глупец, – сказал Нико тоном, каким обычно ведут легкую светскую беседу. – В этой комнате находится королева. Так что вложи шпагу в ножны.

Сверкнула и зазвенела сталь – Нико отбил стремительный рубящий удар Рэннока Хэмилтона. Я слышала, как он шумно выдохнул, парируя этот мощный выпад. Затем он сделал шаг в сторону, став спиной к двери, так, чтобы сосредоточить все внимание Хэмилтона на себе, отвлекая его от остальных, и направить солнечный свет в его глаза. Мой муж повернулся к своему противнику и прищурился.

– Ты имеешь в виду эту шлюху, нарядившуюся в мужское платье? – прорычал он. – Нокс прав насчет нее – она потаскуха и к тому же часть этого богомерзкого режима правления баб, которые не имеют никакого права повелевать мужчинами.

Хэмилтон бросился в атаку. Он рубил и колол с чудовищной силой. Нико де Клерак парировал – казалось, с легкостью, но я, в свое время не раз видевшая, как фехтуют для забавы, отлично знала, каким искусным фехтовальщиком надо быть, чтобы так изящно противостоять столь бешеному напору.

– Убейте его, mon cousin, – крикнула королева. Она сделала было шаг вперед, но лорд Дарнли обхватил ее руками и потянул назад.

– Здесь есть только одна женщина – Зеленая Дама! – взревел Рэннок Хэмилтон. – И я не успокоюсь, покуда не отрублю ей голову. Жаль, тут нет ее отродья, чтобы и их насадить на шпагу!