Ганнибал у ворот! - Ганнибал Барка

(9) Гаю Сульпицию, которому выпало ведать Сицилией, даны были два легиона, которыми до того командовал Публий Корнелий, а пополнение – из войска Гнея Фульвия, позорно разбитого и обращенного в бегство в прошлом году в Апулии. (10) Его солдатам сенат определил такой же срок службы, что и сражавшимся под Каннами.

И тем и другим к вящему их позору запрещено было зимовать по городам и разбивать зимний лагерь ближе чем в десяти милях от какого бы то ни было города. (11) Луцию Корнелию в Сардинии даны были два легиона, которыми раньше командовал Квинт Муций; если потребуется пополнение, пусть консулы объявят набор.

(12) Тит Отацилий и Марк Валерий[623] пусть охраняют побережья Сицилии и Греции сухопутным войском и флотом: Грецию – пятьдесят кораблей и один легион; Сицилию – сто кораблей и два легиона. В этом году на суше и на море воевали у римлян двадцать три легиона.

2. (1) В начале этого года сенат, получив письмо от Луция Марция, высоко оценил совершенное им. Но на письме Марций надписал «пропретор – сенату», хотя эта власть ему не была дана ни волей народа, ни постановлением сената. Это смутило многих сенаторов: (2) избрание начальника войска, комиции вместе с ауспициями в лагере, в провинциях в отсутствие должностных лиц, переданные неосмотрительным солдатам, – все это плохой пример.

(3) По мнению некоторых, об этом деле следовало доложить сенату; предпочли, однако, отложить обсуждение до отбытия всадников, привезших письмо от Марция. (4) А пока решили написать, что сенат позаботится о продовольствии и одежде для войска. На письме не написали «пропретору Луцию Марцию», чтобы не предрешать исход будущего обсуждения.

(5) Всадников отослали, и сразу же консулы поставили дело на рассмотрение. С общего согласия решено было договориться с народными трибунами, чтобы те при первом удобном случае спросили народ, кого послать в Испанию командующим к войску, которым прежде командовал Гней Сципион.

(6) С трибунами договорились; все, однако, были заняты другим спором. (7) Гней Семпроний Блез[624], назначив день, вызвал в суд Гнея Фульвия и на сходках поносил его за потерю войска в Апулии; многие, говорил он, военачальники по легкомыслию и незнанию заводили войско в места гиблые, (8) но до Гнея Фульвия никто так не развращал свои легионы, прежде чем погубить их; можно сказать, его войско погибло, еще не увидев врага, и побеждено оно было не Ганнибалом, а собственным полководцем.

(9) Никто, голосуя за него, не представлял себе, кому вверяет он власть, кому войско. (10) В чем разница между Тиберием Семпронием и Гнеем Фульвием? Тиберий Семпроний, получив войско, составленное из рабов, выучкой и строгостью быстро превратил людей без роду и племени в солдат, опору союзникам и грозу врагам. Кумы, Беневент и другие города они вернули римскому народу, вырвав их из пасти Ганнибала.

(11) Гней Фульвий, имея войско римских квиритов[625], людей благородного происхождения, воспитанных как свободные, заразил их пороками рабов: свирепые и распущенные среди союзников, малодушные и трусливые перед врагом, они не смогли выдержать не то что нападения пунийцев, а одного их крика; (12) неудивительно, что солдаты не устояли в бою, видя, как их командир кинулся бежать первым; (13) гораздо удивительнее, что нашлись и среди них такие, которые пали, сражаясь, что не все поддались, как Гней Фульвий, страху и смятению: Гай Фламиний, Луций Павел, Луций Постумий, Гней и Публий Сципионы[626] предпочли умереть в строю и не покинуть войско, попавшее в окружение.

(14) Гней Фульвий вернулся в Рим с известием о гибели войска чуть ли не один-одинешенек. Какой позор! Воины, бежавшие под Каннами с поля боя, вывезены в Сицилию, и их отпустят, только когда неприятель уйдет из Италии; такова же, по декрету сената, участь легионов Гнея Фульвия, (15) а сам Гней Фульвий, покинувший сражение, начатое по его легкомыслию, остается безнаказанным и проведет старость по харчевням и непотребным домам, где проводил и молодость, а его солдаты, чья вина только в том, что они уподобились своему предводителю, почти что сосланы; они несут воинскую службу и лишены чести воина. Неодинакова в Риме свобода для бедного и богатого, для должностного лица и частного человека.

3. (1) Обвиняемый сваливал вину на солдат: они неистово рвались в бой; он вывел их сражаться не тогда, когда им хотелось (день клонился к вечеру), а на следующий день; построил он их в боевом порядке вовремя и в удобном месте.

Убоялись ли они прославленного врага или не выдержали его натиска, но все кинулись врассыпную, (2) и толпа увлекла его, как это было с Варроном под Каннами и со многими военачальниками. (3) Да и какая польза государству, останься он один на поле боя? Разве что его смерть могла избавить государство от будущих бедствий.

(4) Не был он заведен нехваткой продовольствия в места трудные, не вел он свое войско неизвестной дорогой и не попал с ним в засаду – побежден он в бою, открыто. Сердца его воинов и врагов не в его власти: каждого человека делает смелым или трусливым его природа.

(5) Дважды выступал обвинитель и требовал пени; в третий раз привлекли свидетелей – Фульвия позорили всячески, и очень многие под клятвой показывали, что начало смятению и бегству положил претор: (6) покинутые им воины бежали, решив, что командир испугался не зря. Собрание пылало гневом, потребовали даже казни Фульвия.

(7) Тут возник новый спор: Фульвий заявил, что с него дважды требовали денег, а в третий раз требуют уже жизнь, и обратился к народным трибунам. (8) Те ответили, что не препятствуют своему сотоварищу, обвинителю, – да это и разрешено ему обычаем предков. Он волен действовать, как предпочтет, – по закону или согласно обычаю, – пока не добьется казни виновного или денежного взыскания.

(9) Семпроний[627] заявил, что он обвиняет Фульвия в тягчайшем преступлении, и потребовал от городского претора, Гая Кальпурния, назначить день для народного собрания[628]. (10) Подсудимый попытался найти другой выход: не может ли прибыть на суд его брат Квинт Фульвий (он был славен своими подвигами[629], и надеялись, что он вот-вот возьмет Капую).