Небеса любви - Кэтрин Кингсли

Красивая Лили, щедрая Лили, благородная Лили… Она пыталась убедить его в том, что для нее не имело значения, кто он и откуда родом. Для нее – может, и не имело. Но для него, Паскаля, без прошлого не было и будущего. А ведь еще вчера картина его жизни казалась ему предельно ясной и промысел Божий был вполне понятен. И вот он вновь перед извечным вопросом о том, кто он и зачем пришел в этот мир.

Паскаль встретил рассвет, так и не сомкнув глаз. Ох, если бы Господь мог осветить его жизнь с той же легкостью, с которой каждое утро освещает мир… И, если уж на то пошло, он бы очень хотел, чтобы Господь перестал протягивать ему руку с дарами лишь для того, чтобы отнять то, что дал. Паскаля не оставляло ощущение, что жизнь постоянно испытывала его на прочность. Но что же Господь потребует от него в следующий раз? Принести Ему в жертву первенца?

Он знал, кто может дать ему ответ на самый главный вопрос. И знал, что каждое утро по средам Мишель Шабо чистил церковную утварь и потому приходил в церковь очень рано.

Паскаль зашел в ризницу как раз в тот момент, когда священник варил себе кофе.

– Доброе утро, Мишель.

Отец Шабо с удивлением поднял голову.

– Паскаль, что вы делаете в моих пенатах в столь ранний час? – Мишель улыбнулся. – Теперь, когда урожай собран, других дел себе не найдете? – Освободив место на столе, священник предложил гостю кофе.

– Нет, спасибо, – отказался Паскаль. – Я пришел, чтобы попросить вас подтвердить тот слух, о котором вы мне рассказали. Но вы можете и опровергнуть его. Думаю, это в ваших силах.

Отец Шабо поперхнулся, едва не расплескав кофе.

– Простите, я не хотел вас смутить, – сказал Паскаль. – Я лишь хотел сообщить… Видите ли, имеется весьма веское доказательство в пользу версии о моем незаконном происхождении.

– Вы думаете, я могу вам помочь? – пробормотал отец Шабо, поглаживая лысину ладонью.

– Да, я так думаю, – кивнул Паскаль. – Я узнал, что мои родители, Анри и Анна Ламартин, жили здесь до эпидемии. При нашей первой встрече вы упомянули имя моего отца, назвав его Анри, хотя позже он жил под именем Поль.

– Да, понимаю… – отозвался отец Шабо с совершенно невозмутимым видом.

– Понимаете?! – воскликнул Паскаль. – А вот я, черт побери, ничего не понимаю! Мои родители говорили мне, что они познакомились в Париже в 1805 году и поженились в Монтре в 1808-м, где и прожили до 1810 года. И при этом мне теперь достоверно известно, что весной 1809 года они находились в Сен-Симоне.

– Да, так и было, – кивнул священник. – И они не регистрировали брак в Монтре. Они обвенчались в Сен-Симоне в этой самой церкви. Я сам проводил церемонию. Это было… Дайте припомнить… Да, это было осенью 1805 года.

Паскаль смотрел на священника во все глаза.

– О боже… – прошептал он. – С каждой минутой все больше странностей.

– Да, – согласился отец Шабо. – Интересная картина, верно? Могу представить, как ошеломило вас это открытие.

Паскаль криво усмехнулся.

– Да уж… Но зачем им понадобилось скрывать от меня правду? К чему такое нагромождение лжи?

Отец Шабо взял в руки потир и принялся полировать его ритмичными круговыми движениями.

– Этого я не могу вам сказать, – ответил он.

Паскаль хлопнул ладонью по столу.

– Не можете сказать? Или не хотите?! Моя мать была доброй католичкой, Мишель. Она не могла перед вами не исповедаться. Уж вам ли не знать, кто был моим отцом?!

Спокойно встретив взгляд собеседника, священник ответил:

– А вам ли не знать о тайне исповеди? Я не могу нарушить ее даже ради вас.

Паскаль покраснел.

– Простите, отец Шабо. Я не хотел вас об этом просить, однако же… Мне приходит на ум только объяснение всех странностей… Вероятно, моя мать забеременела от Сержа Сен-Симона, после чего она и мой… и Ламартин уехали, чтобы спасти ее репутацию. Или для того, чтобы уберечь меня от всевозможных слухов.

– Я думаю, что ничего не нарушу, если скажу, что они оба очень старались вас уберечь, – ответил отец Шабо, опуская на стол потир. – Они оба были хорошими людьми. Я имею в виду Анри и Анну… И все отпущенное им Богом время они были вам хорошими родителями. Печально, что они оба слишком рано покинули этот мир, оставив вас одного.

Паскаль провел ладонью по волосам.

– Ладно, я понимаю, что больше ни слова от вас не добьюсь. Но я думаю, вы сказали мне все, что мне необходимо знать. Мишель, если вы их венчали, могу я, по крайней мере, взглянуть на церковные записи?

– Разумеется. – Отец Шабо вытащил из кармана ключ и подошел к шкафу, в котором хранил книги. Отыскав книгу записей за 1805 год, он открыл ее на октябре месяце и в раскрытом виде положил на стол, указав на нужную строчку.

Паскаль откашлялся и прочитал:

– Анна Элизабет, в девичестве Сторм, выдана замуж за Анри Поля Ламартина пятого октября 1805 года. – Подписи обоих супругов были на месте – как и подпись Мишеля Шабо и двух свидетелей.

– Спасибо, – сказал Паскаль, возвращая книгу священнику. – По крайней мере одна загадка разгадана. Второе имя Анри Ламартина – Поль.

– Насколько мне помнится, Анна так его и называла, – согласился отец Шабо, убирая книгу обратно в шкаф. – Она как-то сказала, что Поль – приятнее ее слуху. Звучит… почти по-английски.

Паскаль почесал в затылке.

– Что ж, пожалуй, мне пора, – пробормотал он. – Спасибо, что рассказали мне то, что могли.

– Мне жаль, что я не могу рассказать больше, – сказал отец Шабо.

– Нельзя же допустить, чтобы вам пришлось держать ответ перед Богом за то, что вы нарушили клятву из-за такой мелочи, как установление отцовства, – сквозь зубы процедил Паскаль.

– Я никогда так не говорил, – укоризненно заметил отец Шабо.

– Верно, не говорили, – пожав плечами, согласился Паскаль. – Все и так ясно, без слов.

Паскаль вышел из церкви полный решимости во что бы то ни стало докопаться до истины.

Все это утро отца Шабо одолевали тревожные раздумья. Разумеется, он всегда знал, что Анна и Анри Ламартин не сказали Паскалю правду о его рождении. Отец Шабо очень хотел бы усадить Паскаля рядом с собой и спокойно все ему объяснить, но, увы, это было совершенно исключено. И проблема, казалось, не имела решения. Сколько бы отец Шабо ни просил Бога его вразумить, озарение не приходило.

Мишель Шабо протирал напрестольный крест, когда услышал, что кто-то зашел в церковь. Повернувшись к двери, он едва крест не выронил.

Отец Шабо познакомился с Фрэнсис Дампьер, будущей герцогиней Сен-Симон, много лет назад, когда она была глубоко несчастной женой жестокого и безжалостного человека. Он стал тогда ее наперсником. И отец Шабо видел, с каким облегчением приняла Фрэнсис весть о гибели мужа, ставшего жертвой несчастного случая во время охоты. Да и сам отец Шабо мог бы признаться, что никогда еще не служил похоронную мессу с такой радостью. И он никогда в этом не раскаивался.