Сеятель Ветра - Майя Лидия Коссаковская

– «Сосуды гнева»! – скомандовал Фалег, но пращники не успели отправить снаряды. Бестии Мрака плюнули в них ядом. Струи густой зеленой субстанции залили ангелов. Яд действовал моментально. Крылатые падали в конвульсиях на землю, бились в грязи с вытаращенными, налитыми кровью глазами и раззявленными в немом крике ртами. Они задыхались. Вздувшиеся вены на шеях и лицах лопались, ноги и крылья дергались в агонии, разбрызгивая грязь.

Самаэль попытался атаковать машины с воздуха, но меч и копье даже не поцарапали броню. Несколько демонов и один призрак, пораженные ядом, упали под ноги бестиям, умирая в конвульсиях. Бывший архангел дал приказ отступать. Бестии выдали резкий визг, в котором выразительно прозвучал триумф. Некоторые поднимали вверх пасти, истекающие зеленой жидкостью. Отряды отступали, с трудом лавируя между бьющими фонтанами яда.

За чудовищ принялись отряды Люцифера. Из ровного четырехугольника пехоты высунулись огнеметы. Из рук солдат с молниеносной скоростью вылетали маленькие красные снаряды, названные «глазами дьявола». Туча шариков, напоминающих капельки жара, поразила бестий. Снаряды били не вслепую. Они выискивали щели в броне противника, лезли в глаза и носы машин. Создания завыли. Две машины отчаянно метались, пытаясь скинуть «глаза дьявола» с головы, не допуская попадания в глаза. Змеиные шеи стегали бока, длинные лапы месили грязь, хвосты, заканчивающиеся роговым наростом, били об землю.

Огнеметы возобновили атаку, но в этот раз бестии не дали застать себя врасплох. Струи яда ударили по пехоте темных, заливая летящие снаряды и опрокидывая пехотинцев Люцифера на землю. Они задыхались. Пальцы умирающих погружались в грязь, судорожно хватая за ноги уцелевших товарищей.

Бестии, шипя, ползли вперед, закиданные золотистыми кометами ангелов и «глазами дьявола», красными, словно огонь.

Они атаковали парасим, те вынуждены были бежать, неся огромные потери. Дорогу их отступления устилали тела коней и крылатых, переплетенных в агонии.

Машины Сеятеля приступили к атаке ворот.

– Ты должен их остановить! – кричал в око Габриэль.

Михаэль кинул кавалерию в очередную отчаянную атаку. Копья ангелов взорвались светом.

Бестии неумолимо ползли к воротам.

«Сделай что-то, Господи, умоляю», – беззвучно повторял Михаэль, мчась на Клинке в дым, хаос и смерть.

И тогда, словно в ответ, в тумане, застилающем небо, что-то замерцало белым и фиолетовым. С шумом крыльев перед баррикадой защитников приземлились пять ангелов.

– Израфель! – прохрипел Михаэль.

– Израфель! – выкрикнул Габриэль с недоверием, непроизвольно протирая поверхность зеркала, словно хотел стереть с него дым.

Действительно, это был безумный архангел Музыки. Правду сказать, Габриэль забыл про него. Израфель практически не бывал в Царстве, не поддерживал связь ни с одним светлым, не подчинялся ничьей власти. Иногда его видели на Земле или далеко на территориях Вне-времени, но чем Израфель занимался и где жил, не знал никто. О нем говорили как о совершенном безумце, он и его трубачи объявят о конце света. Габриэль махал рукой на такую болтовню, но теперь горячо молился, чтобы этот момент наступил не сейчас.

Архангел Музыки не носил оружия, только любимый плащ фиалкового цвета. Волосы у него, как у Даймона и Разиэля, были заплетены в косы. Четыре товарища крылатого, одетые в фиолетовый, как и он, поднесли к губам длинные трембиты, погнутые и немилосердно побитые. Из-под содранной позолоты пробивался серый металл. Израфель держал кларнет.

– Форте! – закричал он.

Трубачи надули щеки, и четыре трембиты заговорили. Звук был невероятно низкий, глубокий, вибрирующий. Он нарастал, переходя в гул. Поднявшийся вихрь сбивал дыхание, валил с ног, опрокидывая на землю. Ангелы падали на колени и затыкали уши руками. Звук труб нарастал.

Солдат Тени охватила дрожь. Они бросали оружие, трясущимися руками пытались снять шлемы. Пытались кричать. Черные чешуйчатые доспехи лопались, разрывались, как бумага. Шкура бестий Мрака начинала рваться. Волна звука сдирала защитные пластины, а потом живую плоть нападающих. Срывала мясо, оголяя кости. Живьем разрывала машины и пехоту Сеятеля. Пепел жадно впитывал брызжущую во все стороны кровь.

Трубачи продолжали яростно дуть, не переводя дыхания. Израфель исполнял на кларнете виртуозную джазовую вариацию. Неслись новоорлеанские стандарты, «Черный и голубой», «Блюз тети Хагар», «Тигровая тряпка». Израфель закончил безумную солянку, замахал руками.

– Хватит! – закричал он, когда все бестии пали. – Финита!

Четыре ангела опустили трембиты. Воздух все еще дрожал, а ветер трепал черные косы архангела.

Крылатые и темные с трудом поднимались. Гул все еще стоял у них в ушах. Их шатало, некоторых рвало, но никто не пострадал. Квартет Израфеля поразил только армию Тени.

Михаэль вылезал из болота. Звуковая волна выбила его из седла. Архангел в фиолетовом скалился ему. Михаэль принял протянутую руку, поднимаясь.

– Понравился концерт? – спросил Израфель. Бирюзовые глаза сияли чистейшим безумием.

– Потрясающий, – буркнул Михаэль.

– Чтобы потом никто не говорил, что не хватило нашей капеллы, – сказал Израфель и похлопал архангела Воинства по спине.

Он повернулся к своим трубачам.

– Мое сокровище! Дети таланта! – закричал он. – Уходим! За гонораром придем позже!

Затрепетали крылья, и трубачи исчезли в дыму.

Михаэль поспешно собирал и перегруппировывал отряды. Из разрыва выползал новый квадрат сбитой пехоты Сеятеля.

* * *

Грязное, размытое солнце во второй раз опустилось за горизонт. Поле битвы накрыла тьма, озаряющаяся неустанными вспышками взрывов. Из щели в небе лился поток солдат Тени. Казалось, им не было конца. Крылатые медленно понимали, что приходит эра правления Великого Мрака. Битва продолжалась.

Крики, грохот и гул битвы были такими громкими, что достигали штаба. Габриэль заметил Нуриэля, своего адъютанта с фиолетовыми волосами, когда тот начал дергать его за рукав.

– Габриэль, отправляй колесницы! – голос адъютанта охрип от крика.

Архангел посмотрел на него безумными, слезящимися от пыли глазами.

– Нет! – рявкнул он и сразу же перестал обращать на него внимание.

Грохот близкого взрыва встряхнул воздух. Одно из самых маленьких зеркал треснуло, осколок поранил щеку Габриэля. Он этого даже не заметил.

Нуриэль схватился за рукав архангела.

– Сейчас! – закричал он. – Отправляй колесницы!

– Нет! Рано! – Архангел вырвал рукав из его захвата.

Лицо Нуриэля искривила болезненная гримаса.

– Ворота! – орал он. – Угроза! Смотри!

Он ткнул пальцем в точку на уцелевшем зеркале. Габриэль уставился на нее опухшими глазами.