Сеятель Ветра - Майя Лидия Коссаковская

– Парасим!!! – выли опьяненные победой ангелы, добивая остатки конницы Мрака.

– Парасим! – кричал Михаэль, а огненный меч, танцующий у него в руке, сиял красным, как и развевающиеся волосы архангела.

Из мрака и дыма неожиданно появился еще один отряд кавалерии Тени, ударив парасим с фланга.

– Люциферос! – зарычала кавалерия Люцифера. Боевые драконы кинулись в битву. Верховые Сеятеля пытались наносить удары бронированными хвостами, но когти драконов без труда раздирали щиты их боевых доспехов. Ошалевшие от боли, окровавленные звери падали под ноги своих побратимов, усиливая хаос. Наездники больше усилий вынуждены были вкладывать в управление обезумевшими верховыми, чем в саму схватку. Кавалерия Люцифера беспощадно воспользовалась этим преимуществом. С криком «Свобода и сила!» темные вырезали рыцарей Мрака, добивали и растаптывали раненых.

Пехота Царства с радостным воем кинулась в бой. С внезапным приливом сил они откинули врага назад. Кавалерии Люцифера и Михаэля ударили пехоту с флангов, вынуждая к дальнейшему отступлению. Вдруг по приказу Фалега ангелы начали отступление. Парасим совершили элегантный разворот, а драконы Люцифера взлетели в воздух.

– Сейчас! – крикнул Разиэль.

Алгивиус и Раймон переплели пальцы. Земля под ногами отрядов Мрака провалилась. Солдаты падали в глубокую расщелину, полную кипящей магмы. Они умирали моментально, не в состоянии даже понять, что случилось. Объединенная армия Царства и Преисподней издала победный вой. Магическая ловушка сработала.

– Парасим! – вопил Михаэль, потрясая копьем.

– Свобода и сила! – кричал Люцифер со спины дракона.

– Закрывай! – приказал Разиэль. Расщелина с треском захлопнулась, погребая внутри трупы неприятеля.

Архангел Тайн вытер вспотевший лоб. Он не улыбался. Голубые глаза с напряжением следили за поверхностью зеркала.

– Держать барьер! Равномерно! – крикнул он. Маги беззвучно шевелили губами в постоянном потоке заклинаний.

* * *

Даймон ехал на Полыни в середине круга, созданного из Рыцарей Меча, внутри наибольшего клина несущихся вперед отрядов саранчи. Он чувствовал себя хорошо охраняемой драгоценной посылкой, но понимал, что так надо. У него еще будет шанс повоевать, когда окажется в Бездне, где прячется Сеятель. Туда не пойдет за ним ни один ангел. Он знал, что должен беречь себя и быть под охраной столько, сколько сможет, но это не означало, что он не злился. Рядом бились его друзья, знакомые и подчиненные, а он путешествовал, словно канцелярская крыса, в паланкине, вместо того чтобы стоять с ними в одной шеренге как солдат Господа и Рыцарь Меча.

– Кто проявит терпение, тот поймает рыбку, – услышал он в голове голос коня. – Еще успеем истечь кровью.

– Умничаешь, Полынь! – рявкнул он.

– Похоже, у меня есть на то причины, – ответил конь. – Не позволяй эмоциям взять над тобой верх.

– Прекрати!

– Умный уступает, когда дурак бьется головой в стену, – заявил Полынь и умолк.

Даймон сжал губы. Он нервничал и даже боялся поединка с Сеятелем; он предпочел бы сражаться, вместо того чтобы ехать, словно баран на заклание, перебирая в голове все варианты. Естественно, он должен сохранять спокойствие, но конь не должен напоминать ему об этом так безапелляционно.

«Нашелся, тоже мне, мудрец этого мира», – подумал он с иронией, но тут же напомнил себе, что именно Полынь понесет его в Бездну и пойдет с ним так далеко, сколько сможет, если только они оба не погибнут раньше. Он ощутил благодарность к другу и облегчение, что будет не один.

Он склонился над гривой, погладил шею коня.

– Извини, старик, – прошептал он. – Ты прав. Я должен чаще тебя слушать.

– Эмоции! – с неодобрением фыркнул конь. – Но я понимаю!

Камаэль сражался во главе саранчи. Снова как Рыцарь Меча, как командир. Его распирало от счастья. Он хотел кричать от радости. Если он должен был сейчас погибнуть, то ушел бы без сожаления. Он знал, что должен быть с Даймоном, поддерживать друга, защитить в случае необходимости, но не мог. Он упивался битвой, близостью друзей, радостью, что стоит на стороне добра, на стороне Господа.

– Пусть Меч ведет и побеждает! – кричал он, проводя прицельные удары.

Кавалерия Мрака оказалась больше чем жалкой, но не пехота. Копья распарывали животы скакунам, мечи калечили им ноги. Камаэль должен был пробиться вперед, несмотря ни на что. Время было важным, а поединок Даймона может определить судьбу войны.

Боевой леопард Преисподней, что сопровождал Камаэля в битве, вызывал восхищение своим обучением. Он защищал живот скакуна от ударов, проскальзывая между ног бегущего коня с невероятной точностью. Его мощные клыки разрывали нападающих, когти рвали чешуйчатую броню. Конь Камаэля, палевый золотоглазый Пламя, был единственным из немногих скакунов, которые решили присоединиться к бунту Люцифера. Камаэль никогда не спрашивал, но подозревал, что Пламя поступил так из-за преданности ему.

Легионы Серы, Дыма и Огня медленно продвигались вперед, и Рыцарь Меча, Камаэль, чувствовал, что его жизнь не потрачена впустую.

* * *

– Что это? – крикнул Нуриэль, дрожащим пальцем тыча в зеркало.

Слезящиеся, опухшие от дыма глаза Габриэля смотрели неосознанно.

– Лезут из разрыва! Смотри!

Габриэль припал к зеркалу.

– Послать боевые машины хайот!

Из разрыва выползали огромные бронированные создания, напоминающие насекомых, скрещенных с машинами. Они казались уродливыми. Неуклюжие сегментированные ноги передвигались с хрустом, цепляясь друг за друга. Они выглядели как коряги разной длины, обрезанные в спешке. Они виляли, но уверенно ползли вперед. Посреди туловища качались тонкие, такие же сегментированные шеи, заканчивающиеся безглазыми пастями. У некоторых был целый пучок таких шей, у кого-то одна или две. У части уродливых «жуков», как окрестил их Габриэль, вообще не было сегментированных щупалец, только что-то типа гигантских челюстей. Их тела заросли множеством узловатых отростков, наростов и бугров.

Регент Царства беспомощно смотрел, как на эти создания кидались отряды крылатых и отступали, неся огромные потери. Шеи-щупальца поражали ангелов ядовитым, вонючим дымом и фиолетовым пламенем, превращающим защитников в пыль. Зажигательные снаряды, словно маленькие кометы, взрывались на броне и под ней, не нанося вреда атакующим. Крик победы, когда одна из гранат оторвала ногу твари, превратился в стон разочарования, поскольку толстый узловатый отросток на броне чудовища сразу же стал расти, преобразовываясь в новые ноги.

Напротив чудищ Мрака уже стояли хайот, вибрируя низким бурчанием. Наездники кидали «сосуды гнева», плоские и круглые разрушающие снаряды. Они мчались со свистом, а их красные сияющие глаза высматривали слабые места цели. Первый разлетелся на броне чудища, оторвал пучок щупалец, не причиняя большего урона. Щупальца тотчас же стали отрастать. Второй снаряд отбился от узловатой поверхности, взорвался в воздухе, раня множество защитников. Остальные попытки также оказались безрезультатными.