Четвертое крыло - Ребекка Яррос

—Ты удивишься, кого только не узнаешь здесь за три года.— Улыбка все подергивала уголок его рта, и я открыто пялилась на нее, не сразу вспомнив, где мы.

—Невероятно.— Я покачала головой и вернула клинок ему.— Но ты же знаешь, я не могу его принять. Нам разрешено иметь только то оружие, которое мы выиграем.

Разрешались только вызовы или соревнования. Я уже давно приглядывалась к одному арбалету, но пока плохо им владела.

—Вот именно.— Он улыбнулся на долю секунды, а потом налетел быстрее, чем я представляла возможным.

Он был даже быстрее Имоджен, когда выбил из-под меня ноги одним ударом, ловко уложив на мат.

Легкость, с которой он положил меня на лопатки, одновременно ужасала и… невероятно заводила, особенно если учесть вес его бедер на моих. Потребовалась вся сила воли, чтобы не поднять руку и не убрать выбившийся локон с его лба. Это была ошибка.

Что ж, это воспоминание меня хотя бы остужает.

—И чего ты пытаешься доказать своими приемчиками?— спросила я, прекрасно понимая, что он намеренно не стал выбивать из меня дух.

—На мне сейчас десяток таких клинков, так что начинай меня разоружать,— он саркастически поднял бровь.— Если только не знаешь, что делать с противником, когда он на тебе, но это уже совсем другой вопрос.

—Я знаю, что делать с тобой на мне,— тихо огрызнулась я.

Он опустился к моему уху:

—Тебе не понравится, что будет, если попробуешь меня столкнуть.

—А может, понравится.— Я повернулась так, чтобы только чуть задеть губами его ухо.

Он отдернулся, и жар в его глазах сказал мне, что он отлично знает, в какой позе мы находимся.

—Обезоружь меня раньше, чем я проверю эту гипотезу на глазах у всего зала.

—Интересно. Никогда не принимала тебя за эксгибициониста.

—А ты толкни — и узнаешь.— Его взгляд опустился на мои губы.

—Ты же вроде бы сказал, что поцелуй был ошибкой.

Мне было плевать, пусть на нас смотрит хоть весь квадрант, если он поцелует меня вновь.

—Он и был,— Ксейден усмехнулся.— Я просто учу тебя, что ножи еще не единственный способ обезоружить противника. Скажи, Вайоленс, ты обезоружена?

Вот же наглый засранец.

Я фыркнула и начала вырывать ножи из ножен, отбрасывая через мат, а он наблюдал с нетерпеливой иронией. Затем я сомкнула ноги на его бедрах и с силой перекатилась влево, положив его на спину. Естественно, он поддался — вряд ли я так легко устроилась бы сверху, если бы он сам этого не хотел,— но я все равно сделала вид, что прижала его к полу, и продолжила вынимать остальные кинжалы.

—И наконец,— сказала я с улыбкой, прижавшись вплотную к нему, и выхватила кинжал из его руки.— Спасибо.

Когда я завладела последним ножом, Ксейден уперся руками в мат и оттолкнулся с нереальной силой, так, что я взлетела и снова впечаталась спиной в мат.

—Это…— Я пыталась отдышаться — этот прием поразил меня до глубины души, аКсейден оказался между моими ногами. Я всеми силами старалась не прижаться к нему, чтобы убедиться, правда ли он считает тот поцелуй ошибкой.— Нечестно применять свои силы на мате.

Магические. Сексуальные. Неважно. Все равно нечестно.

—Это разные вещи.— Он вскочил на ноги и протянул руку. Я приняла ее и поднялась, чувствуя, как кружится голова. Не сейчас. Потом будешь терять голову.— Эметтерио не разрешает пользоваться силами, чтобы уравнять шансы на вызовах. Но в жизни? Шансы совершенно неравны, и тебе надо учиться пользоваться всем, что есть.

—Я мало что могу, кроме как заземляться, закрываться и переносить по воздуху клочок пергамента.

Я убрала один из новых кинжалов в ножны, потом собрала остальные. Все были замечательные и помечены разными рунами. Какая жалость, что так много от тирской культуры кануло в небытие во время объединения, включая большинство рун. Я даже не знала, что они значат.

—Что ж, похоже, придется поработать и над этим,— он вздохнул и принял боевую стойку.— А теперь оправдай свое прозвище и постарайся меня убить.

* * *

Февраль пролетел, слившись в единое пятно усталости. Ксейден занимал каждое свободное мгновение моего дня, иДаин не раз скрежетал зубами, когда командир крыла забирал меня с тренировок, потому что у него были планы бесконечно важнее.

Обычно кончавшиеся тем, что меня раз за разом уделывали на мате.

Но надо сказать, он со мной хотя бы не нянчился, как Даин, и не подыгрывал, как Рианнон. Он доводил меня до абсолютного предела на каждой встрече — но не дальше, обычно оставляя задыхаться бесхребетной лужицей пота на полу спортзала.

Тут-то обычно Имоджен и напоминала, что мне пора качать мышцы.

Я ненавидела их обоих.

Как бы.

Трудно поспорить с результатами, когда учишься побеждать сильнейшего бойца квадранта. Я пока с ним не справлялась, но меня это не волновало. Это зато значило, что он не поддается.

Еще он меня больше не целовал, даже когда я подталкивала его к этому.

Март пришел вместе с бессчетными футами снега, которые приходилось убирать с плаца перед каждым утренним построением.

А минуты, когда горел след на спине и казалось, что я выползу из собственной кожи, если поток энергии не уймется, напоминали, что у меня до сих пор нет печати. Прошло почти три месяца.

Каждое утро я просыпалась с мыслью, не сегодня ли наконец спонтанно возгорюсь.

—Шарла Гюнтер,— зачитывал капитан Фитцгиббонс, а руки его привычно скользили по замерзшему пергаменту. На этой неделе потеплело, но ненамного.— ИМушин Веди. Мы передаем их души Малеку.

—Веди?— подняв брови, переспросила яРианнон, уже после построения.

Я плохо его знала, потому что он состоял воВтором крыле, но имя все равно вызвало шок,— по слухам, он был одним из лучших.

—А ты не слышала?— она затянула на шее плащ с меховым подбоем.— Вчера его печать манифестировалась посреди урока Карра, и он сгорел.

—Он… сжег сам себя дотла?

Она кивнула:

—Тара говорит, Карр считал, что он выдержит огонь, но тот пересилил его и…

—Вспыхнул как спичка,— добавил Ридок.— Небось, радуешься, что твоя печать еще скрывается, а?

—«Скрывается» — еще мягко сказано.

Не считая способности, о которой мне даже пошептаться было нельзя, я оказалась ровно тем, что так ненавидела моя мать: посредственностью. Даже Тэйрн или Андарна не могли мне помочь. Печать зависела только от меня, и я, очевидно, не справлялась, о чем постоянно напоминал горящий след на спине.

Крошечная, потайная частичка меня надеялась, что способность еще не проявилась, потому что слишком отличается от остальных — не просто полезная, но и… значительная, как уБреннана.