Четвертое крыло - Ребекка Яррос

—Без сил,— напомнил Эметтерио.— Капитуляция или нокаут приносят победу.

Практически все собравшиеся вокруг мата знали, что Джека не устраивает ни один из этих вариантов. Если он доберется до моей шеи, мне конец.

«А это самое «Если умру я, то умрет иКсейден» — на самом деле только гипотеза, правильно?» — спросила я, извлекая кинжалы, которые труднее всего достать в бою — засапожные.

«Не хотелось бы ее проверять»,— пророкотал Тэйрн.

Я встала, сжимая рукоятки кинжалов, против Джека с единственным ножом.

—Издеваешься? Только один?

—Больше и не надо,— ухмыльнулся он с ужасающим возбуждением.

«Бей в глотку»,— посоветовал Тэйрн.

«У меня сейчас нет сил тебя блокировать, поэтому я просто вежливо попрошу примолкнуть на пару минут».

Единственным ответом стал короткий рев.

—Деритесь честно,— предупредил Эметтерио.— Вперед.

Сердце билось так громко, что отдавалось в ушах, когда мы начали кружить друг напротив друга.

«Нападение. Сейчас. Бей первая!» — рявкнул Тэйрн.

«Не подсказывай!»

Джек сделал выпад ножом, и я резанула кинжалом по тыльной стороне его ладони, пустив первую кровь.

—Твою мать!— Он отскочил. Лицо его пошло пятнами.

Этого я и хотела, на это рассчитывала, чтобы победить,— так разозлить его, что он будет действовать сгоряча и совершит ошибку.

Он подскочил и ударил ногой, целясь мне в живот, но я отпрянула в последний момент.

—Жалеешь, что не можешь метнуть ножик, а?— он издевался, зная, что я не нарушу правило, раз нож мог ранить кого-нибудь в матчах вокруг.

—Жалеешь, что уже знаешь, каково это — вытаскивать из себя мои ножи?— парировала я.

Его губы сжались в тонкую линию, а затем он налетел с серией ударов кулаками и ножом. Я не могла отражать их — он был слишком силен, что и доказал, легко выбив у меня из рук один клинок,— и я положилась на скорость, уклоняясь и подныривая, а потом нанесла очередной порез — теперь на предплечье.

—Проклятье!— бешено прорычал он, изворачиваясь, чтобы достать меня.

И застиг меня врасплох, схватив за руку и перебросив через спину на мат.

Я приземлилась на плечо и поморщилась, но не услышала, чтобы что-то сломалось или порвалось. Первым делом, если выживу, надо отблагодарить Имоджен.

Не выпуская мою руку, Джек ударил ножом прямо мне в грудь, но тот отскочил от моего жилета — скользнул по ребрам и воткнулся в мат.

—Смертельные удары!— крикнул Ридок.— Это запрещено!

—Назад, Барлоу!— проревел Эметтерио.

—Что скажешь, Сорренгейл?— шепнул мне на ухо Джек, заломив мне руку за спину.— Признайся. Мы с тобой оба знали, как все будет. Быстро. Позорно просто. Смертельно. Твой драгоценный командир крыла тебя не спасет.

Нет, но если Джек добьется своего, тоКсейден пострадает… если не хуже. Эта мысль привела меня в чувство. Превозмогая боль, я перекатилась, вывихнув плечо, но освободившись из его хватки, а он запутался в моих ногах.

И тогда я врезала ему прямо по яйцам.

Он рухнул на колени с распахнутым в беззвучном крике ртом, а я вскочила на ноги.

—Сдавайся,— приказала я, поднимая оброненный кинжал.— Я могу тебя зарезать в любую секунду. Мы с тобой оба знаем, что в реальном бою ты уже был бы мертв.

—В реальном бою я прикончил бы тебя, как только ты ступила на мат,— прошипел он сквозь стиснутые зубы.

—Сдавайся.

—Иди в жопу!— Он метнул кинжал.

Я вскинула руки, и кинжал вошел мне в левое, сука, предплечье. Хлынула кровь, боль пугающе резко обожгла нервы по всей руке, но я знала, что доставать его нельзя. Сейчас оставалось только зажать рану, как получится.

—Не метать оружие!— крикнул откуда-то сбоку Эметтерио, ноДжек уже наступал, мчался на меня с серией ударов, к которым я не была готова.

Его кулак врезался мне в щеку, и я почувствовала, как рассекло кожу.

Его колено выдавило из меня воздух, врезавшись в живот.

Но я оставалась на ногах, пока его руки не вцепились мне в лицо. Боль наполнила каждую клеточку моего тела, когда жестокая, вибрирующая энергия прорвалась через меня с такой силой, словно он отрывал связки от костей, мышцы от жил.

Я закричала, потрясенная внутренней мощью, которой не понимала, словно он вливал в меня свою силу, атакуя тысячей игл гудящей энергии.

Сейчас. Если я не сделаю это сейчас, он меня убьет. В глазах уже темнело.

Я сунула дрожащую руку в карман и большим пальцем вытолкнула пробку из флакона.

Его садистская улыбка и красный ободок вокруг глаз — все, что я видела, пока он вливал в меня все больше и больше силы,— но его руки были заняты, а он слишком поверил в победу, чтобы слышать, что я уже не кричу, и видеть, что я уже действую.

—Он применяет силы!— заорал Ридок, и краем глаз я разобрала по сторонам движение.

А потом с такой силой сунула флакон в улыбку Джека, что почувствовала, как сломала ему зуб.

К нам обоим потянулись руки, я слышала крики Ридока иЭмметерио, которых отбросило в сторону. Что бы ни делал Джек, после прикосновения оно ударило и по ним.

Зубы стучали, боль накрывала меня с головой, тело боролось изо всех сил, чтобы не отключиться, избежав невыносимой пытки, но я отказывалась погружаться во тьму, пока Джек не захрипел.

Его глаза распахнулись невозможно широко, и он уронил руки, схватившись за шею, когда перекрылись его дыхательные пути.

У меня подломились ноги, и, все еще содрогаясь, я повалилась на мат — вместе сДжеком, который, побагровев лицом, хватал ртом воздух и царапал шею.

Надо мной тут же показалось лицо Ридока.

—Дыши, Сорренгейл. Просто дыши.

—Какого хрена с ним случилось?— спросил кто-то над корчащимся Джеком.

—Апельсины,— шепнула яРидоку, когда мое тело наконец сдалось.— У него аллергия на апельсины.

И я провалилась в пустоту.

* * *

Очнулась я уже не на мате, а по тьме за окнами квадранта целителей поняла, что наступила ночь. Я провалялась без сознания несколько часов.

И неРидок сидел в кресле рядом с моей койкой, прожигая взглядом так, словно готовился добить меня самолично.

АКсейден. Волосы растрепаны, словно он их на себе рвал. Он подбрасывал кинжал, причем ловил каждый раз за кончик, даже не глядя. Потом наконец он убрал его в ножны и спросил:

—Апельсины? Серьезно?