S-T-I-K-S. Шесть дней свободы - Аля Холодова

– И куда потом сапоги девать? Места нет ни в сумке, ни в рюкзаке, в багажник велосипеда теперь не засунешь. Твои еще куда ни шло, а у меня вообще болотники.

– Оставим здесь.

– Любишь же ты вещами разбрасываться – сперва велики оставила, теперь сапоги. Реально разоримся с такими привычками.

– Нужно будет, еще найдем. Тут всего полно, кроме патронов и споранов, это ведь Улей, он почему-то не любит дарить нам много патронов, а спораны мы должны добывать сами.

– Элли, там что-то пробежало.

– Где?! – подобралась я, спешно завязывая шнурки.

– Где-то на подъеме, где мы только что прошли. Среди деревьев промелькнуло. Не похоже на человека, люди так резко не ходят.

Плохо. Очень плохо. Если в Улье кто-то быстро пробирается по твоим свежим следам, это почти катастрофа.

Или даже не почти.

Дальше, куда ни глянь, тянется сосновый лес. Чистенький, с рыхлой песчаной почвой, усеянной сухими хвоинками, просматривается на сотни шагов. Деревья молодые, тонкие, за такими не укрыться.

В общем, бежать с нетренированным спутником или спрятаться не получится.

– Готовься, придется разбираться, – напряженно бросила Доку, оглядываясь в поисках удобной для боя позиции.

А вот и она – ровная чистая полянка за обочиной, на ней нет ни кустиков, ни крупных упавших веток, только хвойная подстилка с там и сям разбросанными сосновыми шишками. Даже травы нет, из растительности лишь с десяток крохотных белых цветочков на длинных и тонких почти незаметных стебельках.

Не самое красивое место, чтобы встретить здесь свою смерть, но могло быть и хуже. Достаточно вспомнить грязь, из которой мы только что выбрались.

Здесь ее нет вообще – уже плюс.

Зараженные не знают жалости, если ты ступил на их территорию, готовься к тому, что в любой момент можешь умереть. Мы во всем зависим друг от друга, и вся наша жизнь – соревнование.

Кто дольше продержался, тот и победил.

Если нас выследил мертвяк из желтой части классификационной шкалы и он одиночка – шанс есть. Если дорос до фиолетовой, нам не придется долго мучиться. Что бы я ни делала, как бы ни старалась, силы слишком несопоставимы.

Блин, всего-то и нужно один, а лучше два патрона к тяжелой винтовке – они бы изменили расклад сил. Своим новым зрением вижу, что мертвяк заявился без компании, но он странный, его овал вытянут по горизонтали, а не по вертикали. Он будто ползет, но ползать с такой скоростью невозможно, здесь что-то не так, и это заставляет бояться еще сильнее.

Присела на колено, вытащила нож, прихваченный в квартире погибшего хозяина тяжелой винтовки и помпового ружья, неглубоко воткнула в песок, чуть наклонив рукоять. Теперь я смогу ухватиться за нее очень быстро, что в бою с развитым зараженным дорого стоит.

– Док, не крутись рядом, отойди на несколько шагов.

– Но я же хочу…

– Отойди!

Нет времени объяснять, что неразвитые зараженные не блещут интеллектом и практически всегда стараются напасть на ближайшую цель. Если ею окажется мой совершенно неприспособленный к Улью спутник, он или быстро погибнет, или его покалечат. У нас уже есть одна раненая, и она очень сильно все усложняет, так что не будем усложнять еще больше.

Если зараженный окажется достаточно развитым, в каком порядке ни становись, мы ничего не изменим.

– Надо было не бросать велосипеды, – из-за спины громко и напряженно прошептал Док.

Ага, ну да, конечно, вот ведь умник выискался. Ну и как бы мы на них рассекали по этому песку? Он, конечно, отсырел после дождя, но с асфальтом не идет ни в какое сравнение.

А я даже по асфальту удрать не сумела, так и дотащила погоню до города.

Вот и я что-то заметила обычным зрением. Разглядела подозрительное мельтешение сквозь переплетение невысоких кустов, которые протянулись линией по обочине, чуть ниже моей позиции. Там явно что-то движется. Быстрее, чем скорость идущего человека, но непохоже на бег, тут явно что-то другое.

Из-за густых зарослей, что прижимались к повороту дороги, появилась собака. Крупная, не похожа на дворняжку, а скорее на породистую, но сильно запущенную и заболевшую чем-то крайне неприятным. Лапы неестественно вывернуты, ненормально утолщаются кверху и в суставах; шерсть свалявшаяся, местами уродливо багровеют ветвящиеся залысины; голова наклонена так, что нос почти касается земли, и даже с высоты неполного своего роста я прекрасно вижу, что на затылке у псины поселилось нечто, чего у нормального животного быть не должно.

Хорошая собачка. Была. Слишком крупная, а у больших хищников такие же проблемы, как наша, – единицы остаются нормальными, остальные перерождаются вскоре после того, как в результате перезагрузки оказываются в моем мире. И, в отличие от обычных зараженных, они изначально обладают звериной силой и скоростью, едва ковыляющие урчащие животные встречаются нечасто.

Хотя этот бедолага не очень-то похож на торопыгу. Двигается, конечно, куда быстрее шагающего человека, но как-то косолапо, будто вывернутые лапы сковывают движения.

Налицо явное изменение опорно-двигательного аппарата – нехороший признак, – этот песик явно не из начинающих. Да и по шерстяному покрову заметно, что скоро дочиста облысеет. Когда такое начинается с зараженным, произошедшим от человека, это означает, что он уже обзавелся людоедскими челюстями и когтями, которыми способен рвать не только мясо, но и обшивку почти бумажных машин, на которых сюда попадают ничего не осознающие новички.

У нас на таких тоже ездить можно, но или не везде, или недолго.

Пес двигался строго по нашему следу. Его нетрудно разглядеть на мокрой смеси перегноя с песком, но он использовал нюх, поэтому почти пахал носом землю. Я даже начала надеяться, что так и будет плестись дальше, не поднимая голову, и мне в итоге останется лишь пристрелить его в упор или даже обойтись расчетливым ударом ножа.

Но нет, облезлый зараженный не стал играть с нами в поддавки. Остановился, медленно поднял голову, уставившись на меня мутными глазами давно умершей рыбины. Док для него сейчас не существовал, о нем он задумается, лишь когда покончит с первой целью.

Со мной.

Зараженные обычно не отличаются склонностью к длительным рассуждениям. Вот и этот, едва сфокусировав взгляд на мне, сорвался с места столь резво, что я неприятно поразилась – не ожидала такой прыти от столь косолапого создания.

Заурчал, что для собаки выглядело странно, с места набрал приличную скорость и разгонялся столь стремительно, что на преодоление разделявших нас трех десятков шагов у него уйдет приблизительно секунды две. Для меня вполне достаточно, чтобы прицелиться, глядя, как в прицел вползает уродливая голова с раздутыми челюстями, потянуть за спуск и тут же перекатиться вперед и влево бросив перед этим арбалет и ухватив шершавую рукоять воткнутого в песок ножа.