Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова - Борис Кипнис

Екатерина II по достоинству оценила подвиг русских солдат:

Еще мороз не успел как следует схватить землю на братских могилах, в которых хоронили наших солдат, павших при штурме Измаила, а Потемкин, заканчивая рапорт государыне об одержанной победе, писал:

Именно это донесение и повез в столицу младший брат фаворита, полковник и флигель-адъютант В. А. Зубов. Он привез его Екатерине II 29 декабря (старый стиль)[1051]. Прошло не так много времени, и Потемкин в новом донесении дал А. В. Суворову более чем лестную характеристику:

Первый рапорт был написан 18 декабря 1790 г. Второй, содержащий эту характеристику, датирован 8 января 1791 г., а 5 февраля «Санкт-Петербургские ведомости» опубликовали ее для сведения всех читателей газеты, – и так узнала ее вся Россия. Обратим внимание читателей и на то обстоятельство, что обращение в рапорте от 18 декабря «повергаю освященным стопам Вашего Императорского Величества» означало, что Суворов «передается» в особое внимание императрицы для милостивого ею награждения.

Неудивительно, что при таком благорасположении со стороны своего патрона Суворов отвечает ему взаимностью. Вот что пишет он ему 18 декабря 1790 г. из Измаила:

Через два дня новое письмо и новое изъявление дружественности:

Ну и наконец, перед самым Новым годом снова сердечное поздравление:

Год заканчивался, настроение у полководца было спокойное, как видим мы из этих писем. В отношениях с Потемкиным ни одного досадного облачка.

По прошествии месяца, 1 февраля 1791 г., пишет Суворов де Рибасу из Берлада, собираясь вскоре убыть в отпуск, и снова о своем патроне говорит он с восхищением:

И далее опять развивает свою любимую тему: о походе в Болгарию, пророчит взятие Браилова и поход на Варну и Шумлу. Как видим, и в наступившем году он не отказался от идеи наступательной кампании. Меж тем патрон его подписал 2 февраля ордер об отпуске полководца. Получив его, Суворов начал собираться в Яссы. Очевидно, там он увиделся с Потемкиным. Это должно было произойти до 10 февраля, ибо в этот день князь Таврический, сдав армию Н. В. Репнину и дав подробные инструкции на случай, если турки вновь предложат переговоры о мире, покинул столицу Молдавии и отправился в Петербург. Несколькими часами после него туда же поспешил и наш герой, об этом сообщил де Рибас в письме к В. С. Попову:

Вышеприведенная переписка декабря 1790 – начала февраля 1791 г. свидетельствует, что между полководцем и фельдмаршалом господствуют взаимное уважение и приязнь. Ни малейшего намека на размолвку.

Если что и волнует Суворова в начале февраля, так это положение его любимой дочери Наташи. Она отправила ему 2 января 1791 г. короткое письмо:

Очевидно, Суворов писал дочери о невозможности успеть в срок, ибо 18 января она ответила ему: