История Центральной Европы с древних времен до ХХ века - Оскар Халецки

Война России с Турцией, уже неизбежная на тот момент, началась три месяца спустя. После почти года тяжелых боев и на Балканском, и на Кавказском фронтах конфликт закончился полной победой России и привел царские войска вместе с контингентами балканских народов, включая румын, к воротам Константинополя. По мирному договору, заключенному 3 марта 1878 г. в Сан-Стефано, Россия удовлетворилась небольшими, но важными завоеваниями в Закавказье, а также в устье Дуная, где она возвратила себе основную часть утраченного в 1856 г.[75] Не только Румыния, Сербия и Черногория были объявлены независимыми, но и вопреки обещаниям, данным Австро-Венгрии, было создано и большое государство Болгария. Помимо самой Болгарии в него вошли территория Фракии до Эгейского моря и вся Македония. Было очевидно, что такая Большая Болгария хотя и была вассальным княжеством под властью султана, будет российским протекторатом и расширит сферу влияния России до Средиземноморья – Греции и Албании.

Границы, определенные Сан-Стефанским договором, оставались целью болгарских национальных устремлений, вступая в противоречие с устремлениями других балканских народов, и перспектива косвенного российского контроля практически над всем полуостровом едва ли была на пользу свободного развития любого из этих народов, включая самих болгар. Да, тревога других европейских государств почти немедленно изменила ситуацию, уменьшив главенствующее положение России, но в то же время сделала Балканские страны, едва освободившиеся от османского владычества, простыми пешками в игре с позиции силы, чрезвычайно опасной для реального умиротворения всего этого региона.

Эта игра происходила на международном конгрессе в Берлине, где мирный Сан-Стефанский договор был полностью пересмотрен и заменен на договор от 13 июля 1878 г. Место встречи и роль Бисмарка в качестве посредника были свидетельством растущего авторитета Германской империи и ее желания осуществлять решающее влияние даже в тех частях Центрально-Восточной Европы, в которых Германия, по словам самого ее канцлера, не была прямо заинтересована. Но, с другой стороны, кажется сомнительным, чтобы решения этого конгресса были действительно таким ударом по авторитету России, каким их сочли лидеры панславизма. Несмотря на все протесты, в том числе Румынии, ничто не изменилось в отношении продления собственных границ России, и разочарование, постигшее болгар, укрепило их в убеждении, что Россия – их единственный друг и защитник. Более того, оккупация Боснии и Герцеговины Австро-Венгрией, санкционированная Берлинским конгрессом, была не чем иным, как подтверждением обещания, уже тайно данного Россией, и ей суждено было иметь самые худшие последствия для Габсбургской монархии. Обе эти проблемы оказывали влияние на Балканах до Первой мировой войны и сразу же подвергли опасности едва установившийся мир.

Границы независимого княжества Болгария, установленные в Берлине, исключали не только Фракию и Македонию, которые просто остались турецкими провинциями, но и болгарскую территорию южнее Балканских гор. Этот регион, известный как Восточная Румелия, получил административную самостоятельность под властью турецкого губернатора. В княжестве, конституция которого была составлена в 1879 г. в историческом центре Тырново, вместо которого столицей стала София, Александр Баттенберг, имевший немецкие корни, племянник царя Александра II, был выбран его первым князем. Ему пришлось решать трудную задачу – удовлетворить и своих российских покровителей, которые хотели даже руководить управлением страной, и либеральную оппозицию, которая стремилась к настоящей независимости и объединению Восточной Румелии с Болгарией.

Когда в 1885 г. это объединение состоялось при поддержке других европейских государств и с согласия князя Александра, Россия возмутилась его независимыми действиями и после инцидента с похищением заставила его отречься от престола. Его замена Фердинандом Саксен-Кобургским в 1887 г., который был признан Россией не раньше 1896 г., усилила влияние Германии и Австро-Венгрии в Болгарии и стала частью постоянных действий этих империй на Балканах, которые способствовали превращению всего этого полуострова в арену опасного соперничества больших держав.

Для Габсбургской монархии основой для таких действий были Босния и Герцеговина, которые были оккупированы после подавления неожиданного сопротивления большой части населения и стали совместными владениями Австрии и Венгрии под управлением их общего министерства финансов. Это дорогостоящее и ненужное приобретение отсталой территории, которая формально оставалась частью Османской империи, еще более усложнило структуру монархии, присоединило к этому государству, в котором католицизм был одним из самых важных объединяющих элементов, почти 2 миллиона православных и мусульман и создало очень серьезные проблемы для внешней политики.

Независимая Сербия, надеявшаяся заполучить эти провинции, в которых преобладало сербское население, постоянно встречала противодействие. Введение австро-венгерских гарнизонов в стратегически важные пункты другой турецкой провинции – санджак Нови-Пазар, который отделял Сербию от Черногории, – казалось еще одним препятствием любому единству всего сербского населения в будущем и угрозой экспансии в этом направлении чрезвычайно склонной к спорам Македонии. Тем не менее в годы, последовавшие сразу за кризисом 1878 г., Сербия проводила проавстрийскую политику при князе Милане Обреновиче, который при поддержке Австрии в 1882 г. провозгласил себя королем. Когда он спустя три года объявил совершенно ненужную войну Болгарии, чтобы получить какую-нибудь компенсацию за ее объединение с Румелией, Сербия потерпела поражение и только благодаря вмешательству Австрии смогла заключить мир на основе статуса-кво. Но, как и другие Балканские государства, Сербия колебалась при выборе между следованием политике Австро-Венгрии или России, которые в любой момент могли столкнуться в этом важном и проблемном регионе.

В таких обстоятельствах может показаться удивительным, что обе империи входили в Союз трех императоров, который теперь укрепился благодаря союзническому договору между Австро-Венгрией, Россией и Германией, подписанному в Берлине 18 июня 1881 г. на три года и возобновленному в 1884 г. еще на три года. Этот договор был результатом мудрой дипломатии Бисмарка. Боясь русско-французского сближения после Берлинского конгресса в 1879 г., немецкий канцлер смог заключить союз с Австро-Венгрией и одновременно устроил встречу Вильгельма I с Александром II с целью восстановления традиционной прусско-русской дружбы. Эта дружба не пострадала ни от изменений, произошедших на российском троне, когда преемником Александра II, убитого в 1881 г., стал его сын Александр III, находившийся под сильным влиянием антигерманского панславизма, ни от заключения на следующий год Тройственного союза, в котором Италия присоединилась к двум центральноевропейским империям. И даже в 1887 г. «перестраховочный договор», который Бисмарк заключил с Россией, тайно гарантируя ей свободу действий в отношении Черноморских проливов, подтвердил старую концепцию германо-российского сотрудничества, в то время как отношения между Россией и Габс-бургской монархией так явно ухудшались в связи с ситуацией на Балканском полуострове, что Союз трех императоров больше не мог существовать.