Патриот - Андрей Рубанов

– Спасибо.

– Удачи.

– И тебе.

От сарайчика до берега – двести метров идеально чистого песка.

Говорят, здешние пляжи – лучшие в мире.

За прибоем волны нет. Местные терпеливо ждут, пока подвалит что-то приличное.

Множество местных взрослых мужчин гоняют с утра, перед тем как отправиться в офисы и продавать культиваторы, грейпфруты, компьютерные программы, страховки и антидепрессанты.

Новичку лучше держаться ближе к местным. Местные знают берег и дно. Законы мореходства одинаковы от Фиджи до Шпицбергена. Лучший моряк – это местный моряк, он годами ходит по одним и тем же путям.

Однако чаще всего догнать местных ребят просто невозможно, они уходят слишком далеко от берега.

Рисковать нельзя. Океан не простит, убьёт.

Западный ветер всё портит, нагоняет волну в спину, гасит её, не даёт гребню подняться. Возможно, сегодня вообще не будет нормальной волны, но ничего: просто проплыть несколько миль на животе – наслаждение то же самое. Когда голова на уровне поверхности – ничего вокруг не видишь, кроме живых сине-зелёных холмов.

Другая реальность. Абсолютно подвижная плоть. Все люди боятся её и уважают.

Едва час выдерживаешь.

Доску помыл и вернул метисам, очистив от песка и обгладив ладонями. Оставил чаевые, 20 процентов, как принято.

Завтра или послезавтра надо будет купить свою доску, собственную.

Шёл назад – шатался от усталости, плечи не держали мешок, ноги не хотели попирать тёплый асфальт, глаза не смотрели в небо.

Пока принимал душ, едва не заснул.

Решил покурить перед тем, как рухнуть, – сигаретный дым показался глубоко отвратительным. В Москве – плюнул бы или выругался вслух. Здесь – не подумал ничего. Плохой дым, неприятный, потушим сигарету – и неприятность будет устранена. Подумаешь, вонючая сигарета. Другим бы мои проблемы.

Никогда не забывай о том, что ты от рождения – счастливейший, ты крепок и сыт, и в твоём доме горит электрический свет, и о твоём здоровье заботятся доктора, и твою безопасность защищают тренированные полицейские.

Ты – обитатель золотого миллиарда, девять человек из десяти живущих на планете мечтают занять твоё место.

Если ты не будешь наслаждаться всеми благами жизни обитателя золотого миллиарда, эти девять из десяти – не поймут тебя, потому что если бы они попали на твоё место – они бы наслаждались непременно.

Поэтому, с одной стороны, ты не только можешь, но и обязан наслаждаться преимуществами, которые даёт жизнь в элите человечества. В первую очередь – комфортом и искусствами.

С другой стороны, ты ни на миг не должен забывать о тех девяти существах, которые остались по ту сторону забора и наблюдают за тобой неотрывно.

Часть твоей сущности должна всё время быть с теми, кому не столь повезло. Как только ты забудешь о них – они, скорее всего, убьют тебя, и кто-нибудь другой займёт твоё место.

Это положение вещей будет сохраняться до тех пор, пока человеческий гений не обратится в великий поход против голода, нищеты и болезней и не сумеет победить вопиющее неравенство.

К сожалению, человеческий гений, несмотря на всю свою прозорливость, не в силах предсказать точной даты начала этого похода.

Белый шум в голове.

Это длится два-три дня.

В пропахшей ванилью кофейне, забитой до отказа, успеваешь оккупировать край скамейки и встроиться, никого не задев. Справа седая темнокожая женщина с очень умным взглядом анкетирует двоих китайцев, слева три девчонки в хипстерских шапочках читают огромные тетради с конспектами, угрызая кончики авторучек, как все девчонки на свете.

Открываешь компьютер. Проверяешь почту; писем нет.

«Яндекс» утверждает, что валюта подорожала, что либеральный митинг собрал пять тысяч граждан и обошёлся без провокаций. Военные сводки: убитые, раненые, из них мирных жителей столько-то. Обстрелы из тяжёлого вооружения. Переговоры зашли в тупик. Мировая общественность обеспокоена.

Но если нажать кнопку и выйти из «Яндекса» – вроде бы и нет никакой войны, никто не стреляет, все вокруг улыбаются и отхлёбывают из картонных стаканчиков.

Пора придумывать, чем занять день. Может быть, сесть в машину и проверить соседние пляжи? К югу – Манхэттен-Бич, к северу, в Малибу – Зума-бич. Берег города весь – сплошные пляжи, переходящие один в другой. Смотришь карту: по какому бульвару лучше доехать.

Пешком тут никто не ходит, город не предназначен для безлошадных. Даже просто прогуляться, размять ноги – некуда, не на что смотреть, повсюду одинаковые одноэтажные хибарки.

Но ехать, крутить руль, давить педали неохота. Всё, что решил сделать сегодня, можно отложить на завтра. Или на начало новой недели.

И дремлешь, дремлешь над экраном, среди гомона голосов и треска кофемолок. Белый шум баюкает. Дремлешь по-настоящему, руку под щёку подставил и глаза закрыл.

Некуда спешить, нечего делать. Свобода.

В машине открыты все окна. Машина – как у местных, джип с кузовом. Когда купим доску, бросим её в кузов и будем путешествовать вдоль всего Западного побережья, от Сан-Диего до Сан-Франциско.

Катишь вдоль бесконечной череды пальм, голенастых, изогнутых, с метёлкой листьев на самой верхотуре. Слева неторопливо обгоняет старый, рычащий спортивный монстр, сверкающий изгибами, вылизанный, как котовые яйца. Внутри монстра помещён расслабленный абориген в белой фуфайке: то ли миллионер из Силиконовой долины, то ли мойщик полов в супермаркете. На взгляд приезжего чужака бедные здесь неотличимы от богатых, и чужак с удовольствием мимикрирует: он тоже в белой майке и тёмных очках, он тоже крутит руль одной рукой, откинувшись в кресле. В отличие от местных, ему не нужно работать, и он останавливается возле супермаркета, чтоб купить новую зубную щётку и выпивку.

Виски здесь дешёвый и совершенно замечательный. Но за рулём мы не употребляем. Незачем раздражать полицейских – им и так явно нечего делать. Вчера напротив мотеля потерял равновесие и упал велосипедист; бедолага не успел встать и отряхнуть колени, как рядом затормозили две машины с мигалками и целый взвод парней, увешанных рациями и кобурами, бросился на помощь. Сэр, вы в порядке?

О да, я в порядке. Я свободен. Я включаю телевизор и наливаю стакан.

Когда сильно напиваешься, из позвоночного столба вылезает война. Гибкий горячий змей, внутренний хищник, всегда голодный, всегда думающий только о себе и о жертве. Горбоносый чёрт с пылающими волосами.

Он выходит: кровавый демон, пропитанный тысячелетним смрадом. Он озирается, ему неуютно – вокруг он видит самое ухоженное и комфортное место на планете. Благодатные земли, бесконечные поля, прогретые и обласканные солнцем. За эти земли никто всерьёз не сражался. Здесь не рубились мечники в ржавых медных панцирях, здесь не жгли еретиков. Здешняя реальность не заряжена эманациями великих злодеяний. Здешний длинный берег великого океана не имеет мистического слоя. Совсем новый мир, построенный беглецами из старого мира. Теми, кому надоели войны ради места под солнцем.