Полуночник - Дебора Хьюитт

Он отшатнулся, стиснул зубы и ринулся к двери. Алиса бессознательно схватила его за рукав и потащила назад. Кроули обернулся. Глаза его горели огнем.

– Я не мой отец!

– Тогда покажи своего полуночника! – с вызовом бросила ему Алиса.

– Зачем?

– Я хочу знать, что ты скрываешь.

– Хочешь заглянуть мне в душу? – прошептал он. – А ты уверена, что готова ее увидеть?

Смущенная, Алиса посмотрела в его пронзительные глаза. Грудь его порывисто вздымалась, рот мучительно кривился. Сдержанность оставила его: во всем его облике сквозило необычное волнение. Алиса затрепетала. В голове ее зашумело, в глазах поплыл туман.

– Покажи мне его, – только и выдохнула она. Кроули поник. Он по-прежнему не сводил с нее пылающих глаз, но не гнев теперь наполнял их, а невыразимая, нечеловеческая боль. – Покажи…

– Как хочешь, Алиса… – потерянно пробормотал он. – Гляди!

Он резко наклонился и припал к ней губами. Алиса ахнула, с наслаждением втянула в себя смоляной запах сосен, пропитавший его пальто и волосы, и закрыла глаза. По телу, словно его ударило электрическим током, прошел жар. Губы ее приоткрылись, и она ощутила во рту легкий привкус терпкого ви́ски. Кроули крепко поцеловал ее, языки их сплелись, и Алиса, дрожа от возбуждения, с бешено колотящимся сердцем, прильнула к нему и тихонько застонала.

Этот стон потряс их обоих. Они отпрянули в разные стороны и застыли, раскрасневшиеся, разгоряченные, в молчании глядя друг на друга. Рубикон перейден, мосты сожжены. И тайное наконец стало явным. Алиса посмотрела в его глаза, боясь увидеть в них сомнение и нерешительность, но Кроули ответил ей таким непоколебимым и твердым взглядом, что она прижала ладони к его груди и с замиранием прислушалась к грохоту его сердца. Ее нетерпеливые пальцы скользнули наверх, запутались у него в волосах, пробрались к затылку, притянули его к себе.

– Уверена, что хочешь именно этого? – срывающимся голосом спросил он.

– Да.

Она ласково погладила его лицо, брови, горбинку носа. Да, именно этого она и хотела – прикасаться к нему, ласкать его, снова и снова чувствовать, что он живой, беззащитный, хрупкий, а вся его чопорность и высокомерие, все его колкие и насмешливые речи – лишь тщательно выстроенные декорации, маска. Как же ей хотелось сорвать эту маску и увидеть его истинное, человеческое лицо, обнажить его страстную, мятущуюся душу.

Она прильнула к нему губами, раздвинула языком зубы и поцеловала – жадно, взахлеб, шалея от счастья. Он закрыл глаза, хрипло задышал, стискивая ее в объятиях, и она благодарно прижалась к нему всем телом.

Внезапно он отстранил ее от себя, и она слегка опешила, растерявшись, но уже через миг его руки легли ей на живот, наполнив ее тело томительной дрожью, скользнули вниз, нашаривая края свитера и рванули их вверх. Свитер полетел на пол, за ним же отправился бюстгальтер. Кроули на мгновение замер, с вожделением глядя на ее грудь, затем, запечатав ее рот поцелуем, подхватил ее на руки и опустил на кровать.

Он склонился над ней, и Алиса нетерпеливыми пальцами потянулась к его рубашке, расстегнула, сбросила с плеч, и он швырнул ее к подножию кровати. Она гладила его грудь и живот, дорожку темных курчавых волос, убегавшую под пояс брюк, но взгляд ее неизменно возвращался к шраму у него на плече. Она не знала, на что решиться, пока Кроули не привлек ее к себе и не поцеловал – безумно, порывисто, страстно. Она покорно вздохнула и закрыла глаза.

Покрывая поцелуями ее шею и грудь, он игриво и нежно покусывал ее, лаская языком ее бархатную кожу. Задыхаясь от восторга, Алиса процарапала ногтями его спину, и он глухо заворчал:

– Алиса…

Обхватив его бедра ногами, она потянула его наверх, впилась в него губами и блаженно застонала, когда он навалился на нее, вдавив в податливо мягкий матрас.

Рука ее скользнула к молнии на его брюках, проворно расстегнула ее, потащила вниз неподатливые штанины и осторожно дотронулась до нежной плоти. Кроули вздрогнул, распахнул глаза и скатился с кровати.

– Что случилось? – испуганно прошептала она. – Что?

Она выпрямилась и в немом изумлении уставилась на него. Кроули, подхватив с полу рубашку, натянул ее на себя и трясущимися пальцами начал застегивать пуговицы. Алиса похолодела от ужаса.

– Я… я просто потерял голову, – заикаясь, прохрипел он.

На Алису накатила тошнота.

– Да в чем дело? – потрясенно воскликнула она.

– Я думаю… Завтра ты бы пожалела об… этом.

– С какой стати? – Алиса исступленно тряхнула головой. – Ты о чем? Я что, по-твоему, малый ребенок, Кроули, и сама не знаю, чего я хочу? Да я столько этого ждала!

Он оцепенел, губы его страдальчески дрогнули, глаза засветились невысказанной, непонятной Алисе печалью.

– Я не могу… Не могу… Прости…

Кровь бросилась ей в лицо, стыдливым румянцем залила щеки. Алису затрясло.

Бросив на нее прощальный взгляд, полный затаенной тоски и скрытого отчаяния, Кроули ринулся в коридор. Она слышала, как он приглушенно ругается в соседней комнате, но ей было все равно. Все равно. Натянув на голову одеяло, она перекатилась на бок и зарыдала.

Да пропади этот Кроули пропадом. Она не желает его больше видеть. Никогда. Горечь обиды и боль разрывали ей грудь. Алиса зажмурилась. Завтра она встанет пораньше и уйдет. Не сказав ему ни слова. Ни разу не взглянув на него. Между ними все кончено. Навсегда. На веки вечные.

Сжимая в руках конверт с каракулями Кроули, Алиса промчалась мимо женщины за стойкой информации, одарив ее легкой улыбкой, и спешно направилась к флигелю, пристроенному к главному корпусу больницы, прямиком в отделение Джен.

В отделении, когда Алиса наконец-то добралась до него, не было ни души. Ни деловито снующих врачей, ни медсестер, ни даже посетителей, толпящихся возле сестринского поста. Однако пока она быстро шла по коридору, до ее чуткого уха долетали издалека чарующие напевные трели. Полуночники. Они вернулись! От радости у Алисы захватило дух, и она счастливо улыбнулась.

Жалюзи на двери палаты 201 были опущены. Потоптавшись в нерешительности пару мгновений, Алиса подкралась к двери, приложила ухо и прислушалась. Тишина. Ничего удивительного: внутри не было ни одного полуночника, и царившее там безмолвие нарушали лишь ритмичный писк кардиомонитора да жужжание кондиционера.

Алиса толкнула дверь. Как же долго она этого ждала! Чересчур долго.

– Джен… – тихонько позвала она и на цыпочках приблизилась к кровати.

Укрытая одеялом Джен ее не услышала. Алиса нахмурилась. Как же она исхудала. Кожа да кости. Провалившиеся глаза. Запавшие щеки. Волосы… Постойте, куда делись ее рыжие волосы? Это не Джен!

Алиса отшатнулась. Она перепутала палаты. Надо поскорее выбираться отсюда, пока ее не застукала медсестра. И вдруг, словно по волшебству, на ее плече возник полуночник Джен.