Заговор по-венециански - Джон Трейс

За сценой целая армия людей трудится, планируя убийство Бэйла и пристраивая остальных — добрых, злых и страшных, всех, кто пришел засвидетельствовать смерть преступника.

За последний час офицер Джим Тиффани успел обойти и проверить комплекс. Он один из семи охранников, которые добровольцами записались в команду палачей. Наконец он отплатит Бэйлу за все неприятности и склоки.

Пришел день отмщения.

Предвкушая сладостное зрелище, Тиффани громко командует:

— Вставай, Бэйл. Спиной к двери. Руки.

Смертник не спеша выполняет распоряжение и просовывает кисти рук через специальный паз в решетке.

Тиффани и еще два офицера защелкивают на нем наручники, открывают дверь и надевают кандалы на ноги. Быстро отводят на медосмотр.

— Кругом, — командует Тиффани. — Сейчас мы снимем кандалы и наручники и разденем тебя для осмотра.

— Ирония судьбы, — скучным и усталым голосом замечает Бэйл. — Закон предписывает проверить, достаточно ли я здоров, чтобы сдохнуть.

Тиффани подходит ближе.

— Делай, что велено, ты, шутник.

Пока Бэйла раздевают, один из охранников вводит в смотровую молодого доктора. Тот нервничает, натягивая белые резиновые перчатки. Старательно — следуя совету охранников, — избегает взгляда Бэйла, пока осматривает его. Нащупывает пульс, меряет кровяное давление.

— Док, вы что делаете? — спрашивает Бэйл, когда врач начинает ощупывать его правое предплечье.

За доктора говорит Тиффани:

— Он ищет вену, Бэйл. Место, куда лучше всего загнать тебе иглу и накачать ядом.

Бросив на пожилого охранника перепуганный взгляд, юный врач завершает осмотр. Затем, кивнув охранникам, отходит в дальнюю часть смотровой. Он ничего не сказал и говорить не собирается; ему бы скорее оказаться отсюда подальше. От Бэйла у него мурашки по коже. Сняв перчатки, врач кидает их в корзину и торопится к двери, ждет, пока его выпустят.

— Надеть на заключенного наручники, — распоряжается Тиффани, — и в камеру его обратно.

Он усмехается в лицо Бэйлу.

— Была б моя воля, я бы тебе через зенки до самого Дня благодарения яд вкачивал. — Он смотрит на часы. — Один час тебе остался, дерьма кусок, один час.

Остров Лазаретто, Венеция

Мера Тэль больше не выглядит такой сексуальной, как прежде. Сатанинская диакониса ранена и чуть не утонула в бассейне лодочного сарая, в котором Дино Анчелотти забрал столько невинных жизней.

У Валентины нет времени допрашивать, следуя букве закона, и потому она просто выводит Тэль из сарая. Подальше от посторонних глаз.

— Значит, так, — говорит Валентина. — Либо ты колешься, либо я всаживаю тебе пулю в голову — как при попытке к бегству.

Тэль усмехается.

— А ты и правда офигительно сексуальна, когда выходишь из себя. Жаль, у меня с собой нет камеры.

Валентина нажимает Тэль на плечи и грамотной подсечкой ставит ее на колени. Потом сует сатанистке в рот ствол «беретты».

— Клянусь Богом, я разворочу тебе пасть, если не станешь мне помогать.

И Тэль подчиняется — то ли ощутив вкус металла во рту, то ли испугавшись чистого гнева лейтенанта. Глазами диакониса говорит: я согласна.

Рывком подняв ее с колен и убрав оружие, Валентина приказывает:

— Говори!

— Многого я не знаю, — начинает Тэль без всякой заносчивости. — Я в курсе только, что в трех места заложены бомбы.

— Бомбы?!

— Первая под мостом понте-делла-Либерта. Вторая в Венесуэле, у водопада Анхель. Третья — в отеле «Венеция», в Лас-Вегасе. — Губ Тэль касается знакомая улыбка. — Но вы все равно опоздали.

С ужасом Валентина понимает, что ошиблась: не Масл-Бич — цель Бэйла. Девушка звонит в диспетчерскую, надеясь передать новость вовремя.

Карвальо реагирует молниеносно. Велит очистить и перекрыть понте-делла-Либерта.

Только вот итальянцы не привыкли делать что-либо в спешке.

Прибыв на место, майор видит, что мост все еще забит толпами туристов. И чем настойчивее его люди прогоняют их, тем больше недовольства и пробок.

Открытый Муссолини в 1933-м, мост в длину превышает три километра и не имеет аварийных спусков. Он единственный соединяет Венецию и деревеньку Местре, за которой начинается материковая Италия. Бэйл наверняка захотел подорвать мост Свободы, ознаменовав таким образом собственное освобождение из тюрьмы.

Вито вспоминает школьный курс истории: мост спроектировали так, чтобы его при случае можно было взорвать, остановив наступление противника с материка. Какой мощности будет взрыв сегодня — не скажешь. Не проверишь и все двести двадцать две арки моста. Придется испытать удачу.

Вито посылает людей в оба конца искать детонаторы.

Майор оказывается в северной части, у прохода Сан-Джулиано, когда на лодке подплывает Рокко Бальдони. В глазах лейтенанта ужас, а штанины серых форменных брюк насквозь промокли.

— Мы нашли бомбу! — кричит Рокко. — Заряд с таймером на третьей арке от кромки воды.

Глядя, как медленно покидает мост длинная колонна туристов, Вито спрашивает:

— Какого он типа?

— Сложного. В кожухе, с цифровым таймером и кнопочным спусковым механизмом.

— Реагирует на движение? На подъем? Имеет замкнутую цепь?

Утирая пот со лба, Рокко отвечает:

— Может быть, но ничего такого я не заметил. Бомба высокотехнологичная и установлена, похоже, давно.

— Тикает?

— Тикает. Осталось пятнадцать минут.

— Где саперы?

— Едут. Но, майор, из Падуи они сюда не успеют.

Вито смотрит на часы: 14.45, то есть 5.45 по калифорнийскому времени.

Пятнадцать минут осталось до казни Бэйла.

— Рокко, — спрашивает майор, — ты знаешь, как разрядить бомбу?

— Ну, по телевизору кое-что видел, — улыбаясь, шутит лейтенант.

Вито прикидывает в уме шансы. Стоит ли надеяться, что толпа покинет мост вовремя? Или что бомба не сработает? Или что саперы прибудут вовремя?

Нет, ни то, ни другое, ни третье никак не возможно.

— Отвези меня, Рокко. Отвези меня к этой проклятой хреновине.

Тюрьма Сан-Квентин, Калифорния

Северный блок Ротунда, камера смерти

Они быстро заходят в камеру.

Бэйл ничего не говорит. Он их не боится. Он их заждался.