Заговор по-венециански - Джон Трейс

Даже Кристиан Лакруа не сумел бы создать наряд столь чувственный, каким выглядит ее черная, в серебристую полоску альба. Впрочем, «глок» в руках Тэль смотрится совершенно излишним аксессуаром.

К Тому подходит аколит-мужчина.

— Вытяни руки перед собой, — приказывает он.

Не отрывая взгляда от пистолета, Том подчиняется.

Сатанист накидывает ему на запястья прочный пластиковый ремешок, но пока возится с застежкой, Том улучает момент. Схватив парня за руку, швыряет его прямо на Тэль — как олимпийский молот.

Оглушительно гремит выстрел. В лицо Тому брызжет кровь. Звенит разбитое стекло. Пуля попала аколиту в грудь и, пройдя навылет, пробила окно.

Том бросается на пол и пинает Тэль в подколенник.

Сатанистка падает, как срезанная тростинка.

Вылетевший из ее рук пистолет Том немедленно подбирает и оглядывается на окно. Может быть — может быть! — получится с разбегу вышибить его плечом?

Не колеблясь ни секунды, Том разбегается и бьет прямо в середину окна. Стекло вместе с рамой вылетает наружу, а средний прут решетки врезается в плечо так, что боль отдается в висок.

Сила разбега и собственный вес помогли вырвать прут из верхнего гнезда, однако снизу цемент все еще держит.

Прут застрял. Он погнут, но сидит прочно. Нужно бить еще раз.

В комнату вбегают еще двое в капюшонах — у них пистолеты. Том наугад палит во все стороны. Пули рикошетят от стен, никому не причиняя вреда, хотя время выиграть удается.

Надавив на прут со всей силы, Том наконец вырывает его из рамы. Выбирается через окно ногами вперед и падает, ударившись о землю с такой силой, что невольно ухает. Да еще умудряется собрать лицом осколки стекла и порезать в кровь плечо. И пистолет выронить.

Трава слишком высокая — искать оружие смысла и времени нет. Выбор один — бежать.

На то, чтобы отыскать Тома по GPS, уходит целая вечность. Это только в кино техники работают словно на гиперскорости, а в жизни все иначе — время движется как хромец с простреленной ногой.

Вито, Валентина, Рокко и Нунчио ждать больше не могут и собираются. Когда Франческа Тотти наконец точно называет местоположение Тома, отряды карабинеров уже мобилизованы.

— Остров Лазаретто? — переспрашивает Вито, будто услышав проклятие. — А мы-то все время грешили на остров Марио. Ну я дурак, ну дурак!

Валентина все еще слышит в трубке его бормотания, когда патрульная лодка срывается с места и, взрезая носом белые шапки волн, уносится прочь от причала. Валентина старается думать только о Томе и начавшейся операции, тогда как разум занимает картина Бэйла. Каждый мазок въелся в память и не выходит из головы. По-прежнему беспокоит незнание третьей локации. Первые две нашлись: Венесуэла и Венеция, но третья… Какое третье место включено в зловещую симфонию Бэйла?

Лодка резко забирает влево, и Валентину кидает на правый борт. От толчка, который сработал подобно лекарству от икоты, разрозненные мысли приходят в порядок. Масл-Бич! Валентина нашла третью локацию — Масл-Бич, известное местечко в Калифорнии, где качаются и устраивают шоу бодибилдеры.

Пригнувшись, чтобы ни ветер, ни шум мотора не мешали разговаривать, Валентина накрывает микрофон мобильника ладонью и кричит в трубку:

— Майор, третья локация не здесь. Она в Калифорнии, я точно уверена. Масл-Бич, Венис. Отсюда и кубические формы на картине Бэйла: гиганты, которые строят не город, а свои тела.

— Понял! — принимает Вито и чувствует прилив адреналина. — Сейчас же прикажу позвонить ФБР, пусть уведут оттуда людей.

Отложив телефон, Вито отдает распоряжения помощникам. ФБР примчится в Венис-Бич со скоростью молнии и, если удача не изменит, быстро уведет людей с пляжа. В Венесуэле уже эвакуируют население из района водопада Анхель. У себя дома Вито отправил патрулировать улицы города и водные пути всех свободных офицеров. Так, совместными усилиями, правоохранительные органы мира постепенно побеждают Бэйла. Не опоздать бы. Вито смотрит на часы. Почти полдень. В Калифорнии — приблизительно три утра. До казни Ларса Бэйла осталось сто восемьдесят минут.

Пройдет каких-то три часа, и станет ясно — либо карабинеры подняли всех на уши понапрасну, либо их темнейшие кошмары станут явью.

Остров Лазаретто, Венеция

Том ничего не видит.

Солнце светит беспощадно ярко, так что взгляд не оторвать с земли. Лодыжка быстро опухает и подворачивается каждый раз, как Том пробует бежать.

Без пистолета, вооруженный лишь прутом, он ковыляет в сторону леса, периодически меняя направление. Уйти от погони на своих двоих не получится, так хоть со следа сбить попытается.

Наконец Том выбегает к воде. Лагуна простирается, насколько хватает глаз.

Куда деться?

Бежать больше некуда. Том видит маленькую лодочку, но спасаться в ней безнадежно. Где гарантия, что его найдут и подберут свои?

Тогда Том кидается в сторону кипарисовой рощи. Деревья так высоки, что кажется, будто они пьют солнечный свет прямо из неба. Стиснув зубы, Том подходит к самому большому из них.

Хватается за нижнюю ветку и через боль подтягивается, залезает на дерево и прячется в кроне.

Дерево — настоящий великан. Перебираясь с одной прочной ветки на другую, Том вскоре поднимается столь высоко, что уже не видит земли.

В лагуне он замечает гондолы, идущие по каналу, и вереницы старинных зданий. А в миле от берега идут, подпрыгивая на волнах, патрульные лодки карабинеров.

Рядом ломается ветка, и через мгновение раздается грохот выстрела.

Том понял, что обнаружен, и поднимается выше.

Вспоминает урок греческой мифологии: кипарисы у греков всегда отождествлялись со смертью, печалью и трауром. Подумать только, ведь и римляне, и даже мусульмане сажали кипарисы на кладбищах. Повезло с укрытием, ничего не скажешь.

Раздается еще выстрел.

Погоня близка. Слишком близка.

Сквозь зеленую гущу кроны пролетает третья пуля, срезав ветку по левую руку от Тома. Сатанисты примеряются, и скоро один из них точно зацепит Тома.

Спрятавшись за стволом, Том смотрит, как на берег высаживается спецназ: крохотные муравьишки бегут к баракам. Он забирается на последнюю ветку, откуда бывшее узилище видно отчетливо: старинная больница, заброшенная и полуразрушенная. Возле одного из ее корпусов складывают деревяшки, как будто для скаутского костра.

Только это будет не скаутский костер.

В огонь бросят жертву.

Зрение снова подводит. Хоть солнце и за спиной, небо все же слишком ярко освещено, и глазам вне тени больно. Прищурившись, Том пытается разглядеть сектантов.