Добро пожаловать в реальный мир - Кэрол Мэттьюс

– Поверни ключ, – указал пальцем Руперт.

Эван повернул ключ в замке зажигания, и машина тут же скакнула вперед, врезавшись в припаркованный перед ними лимузин.

Руперт поспешно отстегнул ремень и хотел было вылезти из машины.

– Сиди на месте, – приказал ему Эван.

– Получится гораздо быстрее, если я все ж таки сбегаю найду водителя. Квалифицированного водителя, с водительскими правами. Такого, что нас обоих не убьет.

– Что тут может быть сложного! Почти как управлять велосипедом. Дай мне минуту – и я все вспомню.

Эван снова нажал педаль газа, и машина дернулась уже назад, вмазавшись на сей раз в лимузин, стоявший сзади.

Руперт схватился за голову.

– Я как-то не привык к автоматической коробке, – объяснил Эван.

Он еще раз вдавил акселератор и наконец выкатился на улицу.

– Вот видишь? Проще простого! – широко улыбнулся агенту Эван, резкими длинными скачками правя лимузин по Фултон-стрит вдогонку за сбежавшей Ферн.

Хотя мы и примчались в аэропорт раньше времени, самолет, как выяснилось, ждал нас в любое время, и мы с радостью поднялись на борт. Все ж таки ни с чем не сравнится радость обладания собственным самолетом, когда не приходится подолгу высиживать в залах отправления с толпами других пассажиров в ожидании времени вылета! Я за всю жизнь даже представить не могла, что мне выпадет подобная роскошь! Хотелось бы надеяться, что хоть это компенсирует провалы в других сферах моей жизни.

Уже через считаные минуты после посадки на борт мы летим коротким рейсом в Лос-Анджелес. Когда достигаем крейсерской высоты, стюард подходит предложить нам что-нибудь выпить. Я выбираю апельсиновый сок в надежде, что это поможет унять отчаянно пульсирующую головную боль. Карл же заказывает бутылку пива, и когда его привозят, стекло оказывается настолько ледяным, что даже трудно держать в руках.

– Вот ни за что б на него не променял чудесную теплую пинту британского пива!

Я с улыбкой поднимаю глаза:

– Как думаешь, Господин Кен по нас скучает?

– Нет, конечно. Он теперь всю оставшуюся жизнь будет паразитировать на истории твоего успеха. Прославится как человек, предоставивший всемирно известной ныне Ферн ее первый звездный час.

– Я прямо вижу заголовки! – смеюсь я.

Поскольку мы с Карлом единственные пассажиры на борту, то с удобством вытягиваемся в креслах, и я с глубоким, чувственным вздохом скидываю наконец босоножки.

Взяв меня за руку, Карл мягко перебирает пальцы:

– Ну ты как? Нормально?

– Немножко получше.

– Ты молодцом со всем справилась.

– Разве? – Я делаю глоток сока. – Мне так не по себе, что я накинулась на Руперта.

– С его стороны это была непростительная глупость.

– Знаешь, он столько всего для нас сделал! Я должна перед ним извиниться.

– А он должен извиниться, что поставил тебя в такое положение.

– Может быть, он не сознавал, что я до сих пор… – Фраза замирает на полуслове.

– Эвана?

Я киваю. Что мне еще остается?

– И как себя чувствуешь теперь?

– По-дурацки, – признаю я. – Но все ж таки жизнь продолжается. Наконец столько всего разного начинается на нашем пути – так что я должна считать, что мне очень сильно повезло. – «А не сохнуть зазря по тому, кто никогда твоим не будет», – добавляю уже про себя. У меня явно начинается прилив нездорового энтузиазма: – Только подумай, сколько в нашей жизни потрясающих событий! Вечером мы участвуем в грандиозном концерте перед тысячами зрителей! Мы должны страшно гордиться тем, чего достигли!

– И у тебя всегда есть я, – добавляет Карл. – Несмотря на то, что ты, возможно, меня и не хочешь.

– Ох, Карл, – вздыхаю я. – Что бы я вообще без тебя делала! Ты моя судьба.

– Главное, не забывай об этом, – с усмешкой напоминает он. – За каждой успешной женщиной всегда стоит верный ей мужчина в потертой джинсе.

– Спасибо! – Я подношу его пальцы к губам. – Спасибо, что ты есть.

Карл отворачивается к иллюминатору.

– Ты все так же его любишь?

– Что толку об этом говорить, Карл? Все кончено. Эту главу моей жизни я уже перелистнула. Он женился, и я просто должна его забыть. Что еще мне теперь делать?

Карл заглядывает мне в глаза:

– Но ты не сказала «нет».

В самом деле?

– У меня в голове сейчас такой сумбур, – честно отвечаю я. – Просто будь потерпеливее со мною.

Заглянув Карлу через плечо, вижу тающее позади крохотное пятно города. Где-то там сейчас с полным размахом празднуется свадьба Эвана. Они с Ланой счастливо смеются, не отрывая друг от друга влюбленных глаз, – и при одной мысли об этом я чувствую невыносимую боль.

Мне уже ничего с этим не поделать – я просто должна забыть Эвана Дейвида и жить дальше. Вычеркнуть его из мыслей, из памяти. Вырвать и забыть. И полностью отныне сфокусироваться на своей карьере. Мужчины же – а в особенности оперные типы – в моих целеустремленных исканиях славы будут занимать теперь исключительно второстепенные места.

Возможно, мое сердце и осталось в Сан-Франциско… но нет ни малейшей надобности оставлять там еще и мозги.

Эван давно потерял счет всем тем водителям, что возмущенно гудели ему по дороге. И тому, сколько раз сам он яростно жестикулировал в ответ. Руперт сполз пониже на сиденье, закрыв лицо руками, и выглядывал на дорогу сквозь решетку из пальцев, испуская лишь прерывистые стоны ужаса.

– Умолкни, Руп, – прорычал Эван. – Мы уже почти на месте.

Они все еще неслись в направлении аэропорта. Вместо прежних протяжных рывков лимузин теперь двигался по автостраде с неистовым болтанием – впрочем, Эвану уже почти удавалось держать машину в пределах разметки полос. Холмы Сан-Франциско сильно усложнили им путь. Три раза их лимузин шаркнул днищем по асфальту, помял на повороте два припаркованных автомобиля. Руперт выскочил из салона и сунул каждому под «дворники» свою визитку – так что, без сомнений, через некоторое время к ним посыпятся счета за ремонт авто. Вид у них был – полная рухлядь, так что, может быть, дабы умиротворить владельцев, Эвану будет проще просто купить им новые машины?

– Когда, говоришь, должен начаться этот благотворительный концерт?

– Ее выход где-то через пару часов. Там очень тесный регламент.

Эван нахмурился.

– Кому ты это рассказываешь!

Он вдавил педаль газа до пола, совершенно игнорируя скоростной предел. Вскоре лимузин стремительно влетел на подъездную дорогу к аэропорту и, сбавив ход, несколько раз зацепил бордюр, прежде чем Эван сумел развернуть его вбок на парковку прямо перед зданием терминала.