Белая ворона - Ника Светлая

– О, это прекрасное синее озеро, но воды его уходят за горизонт и не имеют границ. Оно похоже на Небо, и Небо отражается в нем. В море живут диковинные звери, один плавник которых вдвое больше твоего роста. Твои глаза, Тень, твои глаза похожи на море.

– Почему мы не можем летать, как птицы? – спросила Тень, мечтательно взглянув на Небеса.

– Можем, – ответила ей мать, – мы можем все. Ты поймешь, что бывают времена, когда и единороги летают. Небо, оно ведь живое. И если ты не можешь подняться к нему, то Небо придет к тебе само.

– Мы всегда будем вместе? – спросила Тень, наивно заглядывая в глаза матери.

– Да, мы всегда будем вместе, – ответила мать.

Они шли через сияющую зелень леса, то и дело попадая под одинокий солнечный луч, пробившийся из-за густых древесных крон. Тогда шерсть Лучезарной вспыхивала белым огнем так ярко, что Тень щурилась, глядя на нее.

– Опасно ходить вот так днем, – сказала Лучезарная, – но иногда это бывает так прекрасно… Но все-таки ночь для прогулок лучше подходит. Ночью раскрываются души и меркнет дневная оболочка, наружу под покровом тьмы выходят секреты и истинная сущность всего живого.

Тень внимательно слушала мать, шла с нею рядом и любовалась изумрудным полумраком леса.

– Когда ты рядом, птицы поют нам, – сказала она задумчиво с грустной ноткой в голосе, – а когда я одна – замолкают и прячутся, едва завидев меня.

– Они боятся, – ответила мать мягко, – тебе придется потрудиться, чтобы завоевать себе добрую славу.

Тень и сама знала это. Она успела привыкнуть к тому, что никто, кроме матери, не любил и не уважал ее.

Увлеченные разговором, они вышли на небольшую округлую поляну, усеянную многочисленными цветами. Разноцветные бабочки не спеша порхали в воздухе, взмахивая тонкими крыльями, танцевали в дуновении ветерка и садились на цветы. Полосатые шмели жужжали, мохнатыми шариками крутились в воздухе и собирали пыльцу, чтобы разнести ее по другим цветам на прозрачных крыльях. От благоухания кружилась голова, а в глазах рябило от разноцветных цветочных лепестков. Тень хотела, было, беззаботно выбежать и порезвиться, но мать преградила ей дорогу.

– Никогда, – сказала она строго и четко, – никогда не забывай об осторожности!

Оставив дочь в кустах, Лучезарная осмотрелась и, только убедившись, что вокруг никого нет, позволила ей выйти. Они резвились и играли в догонялки, и шерсть белого единорога искрилась, словно зеркальная гладь озера, отражающая солнечный свет. Запыхавшись, мать легла в тени, чтобы не так сильно привлекать к себе внимание, а Тень улеглась рядом.

– Смотри, не перегрейся, – весело сказала ей мать.

Тень улыбнулась в ответ. Счастье заполнило ее душу, она перевернулась на спину, согнув ноги в коленях и подставив грудь и живот летнему солнцу. От яркого света пришлось сладко зажмурить глаза. Мать положила голову на траву и задремала, но это не мешало ее ушам синхронно поворачиваться в сторону малейшего шума. Маленький черный единорог сначала долго смотрела на свою маму с лаской и любовью, затем перевела взгляд на ясное синее Небо и солнце, потом на весело щебетавшую птичку, которая от ее взгляда вспорхнула и улетела. Ничуть не обидевшись и прекрасно понимая бедную птаху, Тень почувствовала желание запеть и вернуть птичку обратно. Сначала тихо, незаметно, с перерывами, а потом и громко, во весь свой прекрасный голос:

Милее нам Луна в ночи,

Чем ясный Солнца свет.

Во тьме заметней свет свечи,

Чем днем, где мрака нет.

В ночи безлунной свет ясней,

А днем он не видим

Душа-свеча, ее огней

Свет хрупок, нелюдим.

Но расплескает блеск ее

Горячий Солнца свет

И Солнце яркость не уймет,

Растенью дав обет.

Зато в ночи Луна зажжет

Блаженный лик во тьме,

Огонь души, он оживет,

Воспрянет на Земле,

Освободившись от оков,

Направится в полет.

И, позабыв оковы снов,

Опять в себя уйдет,

Лишь только розовый восток

Воспрянет ото сна,

И Солнца золотой мосток

На гладь бросит Весна.

Лучезарная наслаждалась ее песней, полуприкрыв глаза, и только ее маленькие уши выдавали внимание. Птичка, что так испугалась взгляда Тени, теперь порхала у нее над головой, подпевая песне. Когда Тень замолчала, птичка умчалась в Небо, унося с собою мелодию. Малышка наблюдала за нею и радовалась. Ей тоже хотелось взлететь в Небеса.

– Вот так, шаг за шагом, ты и добьешься признания, – сказала Лучезарная, не раскрывая глаз.

Немного погодя они спустились к журчащему ручейку, чтобы напиться прохладной вкусной воды. Ручеек начинался от источника, бившего прямо из-под земли, и питал растения, буйно разросшиеся вокруг него. Единороги постояли, наблюдая за искрящимся движением воды, преодолевающей камушки и несущей куда-то листики, прутики и лепестки цветов. Там, где поглубже, иногда блеснет серебристым хвостом маленькая рыбка и тут же снова скроется из виду. Насладившись зрелищем, они пошли к южным границам своей территории, где много полян и откуда ближе всего было их укрытие.

Внезапно мать замерла, усиленно втягивая носом воздух. Уши ее были направлены вперед.

– Тихо,– сказала она взволнованно.

Что-то было не так, и Тень чувствовала это. Она застыла рядом с матерью, глядя туда же, куда смотрела Лучезарная. Сперва малышка ничего не заметила, но внезапно увидела два хищных желтых глаза, а потом и всего огромного самца-льва, припавшего к земле и готового к прыжку. Его грива была длинна и пушиста, а лапы сильны и тяжелы. Это был немолодой лев, сильный и опытный воин.

От испуга Тень попятилась.

– Стой! – приказала мать. – Не двигайся!

Тень послушно застыла на месте, хотя сердце ее готово было выскочить из груди. Послышалось глухое рычание. Лучезарная медленно изогнула шею, наставляя рог на зверя. Тень тоже приготовилась к бою, но мать остановила ее:

– Нет, отходи назад! Медленно!

Тень повиновалась. Она видела, как зрачки хищных глаз поворачиваются вслед за нею. Лев медлил. Видимо, размышлял, стоит ли атаковать черного единорога. Эти желтые глаза гипнотизировали Тень, от них нельзя было оторвать взгляда. Сердце бешено билось в груди, ноги предательски дрожали. Камень, так некстати подвернувшийся под ногу Тени, предопределил ход событий. Тень споткнулась. Лев прыгнул на нее, но чуть не налетел на метнувшийся в воздухе рог Лучезарной, и отскочил в сторону. Издав гневный воинственный звук, похожий на злобный рык, Лучезарная бросилась на врага, низко опустив голову и целясь рогом прямо в его сердце. Нет никого страшнее матери, защищающей свое дитя от опасности. Лев успел увернуться, рог прошел в сантиметре от его шеи. Шерсть хищника поднялась дыбом, страшные клыки были обнажены и светились внушающей страх белизной. Этот лев явно уже имел дело с единорогами и потому знал, что делает. Увернувшись от очередного выпада, он поднырнул под рог и бросился на грудь противницы. Лучезарная вовремя заметила его маневр и успела поднять голову, иначе бы ей тут же пришел конец. Резко встав на дыбы, она с силой отбросила льва в сторону, тот ударился боком о дерево и упал на землю, но мгновенно вскочил, уворачиваясь от смертоносных копыт. Глаза Лучезарной полыхали гневом. Тень, притаившись в кустах, со страхом наблюдала за происходящим. Она хорошо знала боевые приемы матери, но никогда не видела настоящей битвы, где силы соперника превосходили силы Лучезарной.