Тень Казановы - Наталия Яровая

Дэвид сказал, что оставляет Ирочку до завтрашнего утра. Она должна хорошо отдохнуть. А завтра они поедут знакомиться с Сан-Диего, и он уверен, что Ирочке поправится его родной город. И еще двести долларов ей оставил. На карманные расходы. Вот он какой оказался, малыш Дэвид!

После его ухода Ирочка стала свои хоромы осматривать. Откуда ей было знать, что мотель этот по американским меркам — из разряда средних, где цена номера — шестьдесят долларов. Что огромные кровати и начищенные ванны в американской жизни вещь в общем-то обычная. Ирочка по русским меркам мерила. И в восторг приходила от миленькой корзиночки на полочках в ванной комнате, наполненной разовыми шампунями для разных типов волос, всякими гелями, кремами, ароматными присыпками.

Обескуражили ее три комплекта пушистых полотенец, в каждом комплекте — большое, среднее и маленькое. Это значит, решила она, что мыться надо не реже трех раз в сутки.

А еще в недоумение ввели три рулона туалетной бумаги — розовый, белый и желтенький. Что бы это значило? В разное время суток определенный цвет пользовать?

Ирочка во внутренний дворик спустилась. Там — бассейн, вокруг него белые шезлонги расставлены. А среди цветов и карликовых пальмочек, растущих в горшках, джакузи разместилось. Вот это жизнь!

Впечатленная до крайности, наша путешественница вернулась в номер, приняла душ и сладко уснула посреди гигантской кровати.

На следующее утро Дэвид приехал за ней, как и обещал. И отправились они для начала в морской парк. Даже не представляла Ирочка, какие существуют в мире захватывающие аттракционы! Огромные косатки, танцующие под руководством тоненькой дрессировщицы. Моржи и тюлени, выступающие в театре пантомимы как заправские актеры. Улыбающийся кит, делающий сальто в огромном аквариуме. А более всего — уголок настоящего Заполярья, где на небольших айсбергах отдыхают белые медведи.

Целый день провели Дэвид с Ирочкой в этом замечательном парке, катались по канатной дороге, ели мороженое. А к вечеру Дэвид и Алекс отвезли ее, изрядно уставшую, в мотель.

Так и побежала у Ирочки ее гостевая неделя — Дэвид с утра за ней заезжает (друг Алекс роль шофера исполняет), ведет на экскурсию. Один день зоопарку посвятили. Ирочка, хоть и взрослая барышня, на выданье уже, а как дитя малое радовалась увиденному. Молодцы, надо сказать, американцы — животные в их зоопарках живут припеваючи. Бегемоты в прудах за стеклом купаются. Бегемот над водой только ноздри держит, а всей остальной частью под водой нежится, а зрители за стеклом стоят и пруд как бы в разрезе наблюдают. И любуются бегемотиной грацией под водой. Как он своими коротенькими ножками перебирает и с камешка на камешек плавно перепрыгивает. А бегемотик маленький к мамкиной титьке под водой же пристроиться норовит, а та его под попку ногой подпихивает, чтоб не баловался.

И панды тоже впечатлили. Даже не сами панды, а то, какой заботой они окружены: живут на холмах зеленых, кругом деревья цветущие, тропинка, камнем мощенная, через заросли цветов и душистые травы бежит. А на каждом повороте — либо плакат заметный, либо служащий зоопарка с зеленым флажком расположился. Плакат надписью угрожает, а служитель жестами показывает, чтоб посетители соблюдали полную тишину, не разговаривали, фантиками не шелестели и вообще не дышали. А все потому, что у панд в жизни только две обязанности — кушать и спать. А звуки посторонние их отвлекают и даже пугают, и тогда не могут панды качественно эти свои обязанности выполнять. И тогда они в депрессию впадают и с рождаемостью у них затруднения получаются. Поэтому на самом подходе к местонахождению панд затурканные этой заботой посетители зоопарка напоминают загипнотизированных крыс из сказки про дудочку. Так и идут себе с прижатыми к груди лапками, шагают строем на цыпочках за сотрудником с зеленым флажком.

И наконец — вот они, панды! Один черно-белый ком свернулся в тенечке, другой большой толстый мишка сидит на дереве, точнее, на стволе бамбука, высоком, как дерево. Этот, видно, перекусить собирался, а тут его сон неожиданно сморил, вот он и покачивался теперь на стволе в такт собственному сопению. Служители прямо театр пантомимы устроили. Глаза повыпучивали, пальцами все на губы показывают. Чтоб, значит, никто из посетителей звука не издал, а то, не дай бог, мишка во сне испугается и с бамбука свалится!

А с орангутангом у Ирочки даже интеллектуальный контакт состоялся. Они, орангутанги, на горе живут, как на свободе. А зрители внутри горы по этажам переходят, через большие стеклянные окна жизнь своих ближайших сородичей наблюдают. А окна эти напрямую к животным выходят, и, кроме стекла толстенного, между человеком и животным ничего нет. Чтоб, значит, ощущение полного единства было. Вот на одном из этажей Ирочка с Дэвидом одни оказались, других посетителей не было. А через окно большая обезьяна видна, недалеко в задумчивости сидит и вдаль глядит. Ирочка вплотную подошла, даже носом к стеклу прижалась, — орангутанг взгляд на нее перевел. Ирочка ему улыбнулась и ручкой поманила. Так просто поманила, для смеха. А тот внимательно так на нее уставился. А потом вдруг к ней бросился, да не просто пошел или побежал, а, на корточках сидя и руками длиннющими в землю упираясь, вокруг собственной оси, как юла, закружился. И так, кружась, к ней и подлетел. И тоже носом к стеклу прижался. Ирочка, правда, испугалась немного. От стекла отшатнулась. А обезьяна, нос прижав, на нее внимательно так глядит и как бы даже улыбается, губами подергивает. Ирочка мужество собрала и свою ладошку врастопырку к стеклу прижала. Орангутанг подумал немного и ладонь черную так же врастопырку со своей стороны стекла к Ирочкиной прижал. Тут Дэвид из-за спины ее выдвинулся. Обезьяна на него глянула и другой лапой глаза себе закрыла. А потом резко отстранилась и так же юлой вниз по склону умчалась. Очень Иру это впечатлило. Было у нее ощущение, что орангутанг поговорил с ней, да она чего-то не поняла. А Дэвид посмеялся, но на Ирочку особенно так посмотрел.

Он, Дэвид, очень старался Ирочке все самое интересное показать. А билеты-то наверняка недешевые. Даже неловко как-то. И обедать ее в маленькие ресторанчики водил, и фрукты в номер привозил. Хороший он, Дэвид. Добрый, внимательный. Ирочка к нему за заботу его и внимание глубокой благодарностью прониклась. И очень жалела его за росточек маленький и тельце тщедушное. Ведь не внешность в человеке главное, как мама всегда говорила. Была бы душа добрая.

Один раз Дэвид сказал, что днем приехать не сможет, занят будет, по Ирочка, если захочет, может сама с утра на пляж сходить. А вечером он ее на концерт приглашает, на мюзикл «Кэтс».

Ирочка утром подольше в кровати понежилась. В такой-то огромной хоть поваляться от души! Потом в душ отправилась. Там, как всегда, три комплекта полотенец. Значит, за день все три извести надобно. А то подумают, что мы, русские, — грязнули. Ирочка к этому вопросу с первого дня очень ответственно подошла и трижды в день душ исправно принимала, дабы державу не посрамить. Даже шкурка болеть стала. Но Ирочка терпела. И все мазилки из корзиночки добросовестно пользовала. Зато пахла она теперь! Как американская мисс из высшей лиги.

Закончив с туалетом и сварив кофе на своей кухне, она села в плетеное кресло на балкончике. В суете последних дней ей никак не удавалось поразмышлять. Каков же результат ее пребывания в Америке? Дэвид очень мил и добр. Но что дальше? Да и чего она сама хотела бы? Честно говоря, даже стараясь быть совершенно откровенной с собою, она не могла ответить. Пошла бы она замуж за Дэвида, если тот предложит? Ну, некрасивый, но добрый и внимательный. Да ведь у нее, Ирочки, и особого выбора-то нет. Годы идут, а она — все в прихожей на диванчике. А здесь ей нравится. Красиво! Чистота и порядок. С языком особых проблем нет. Насчет работы — видно будет. Она, наверное, смогла бы вести хозяйство. Ирочка представила себя в передничке на кухне среднестатистического американского дома, за окошком — стриженая лужайка, на крылечке в больших горшках — цветущие растения. Да, ответила она себе. Пошла бы. Замуж.