Когда красота убивает - Елена Гордина

– Кто тут главный бухгалтер? – спросил пацан в черной шапочке.

– Она. – Маргарита Ивановна кивнула в мою сторону, а я испуганно подняла на них глаза.

– Ты? – Парень подошел к моему столу вплотную. – Ты?

Я съежилась под его тяжелым взглядом:

– Исполняю обязанности на период отпу…

– Не важно, – перебил меня парень. – Меня зовут Андрей Малинин, а это, – он кивнул на пацанов, стоящих у двери, – мои напарники, коллеги, так сказать.

– И что же? – Я посмотрела на Павла Кузьмича, ожидая поддержки, но директор даже не поднял головы от очередного кроссворда.

– Подпиши. – Андрей бросил мне на стол доверенность.

– Что это? – взяла я в руки бумажку. – Павел Кузьмич? Маргарита Ивановна? – обратилась я к руководству.

– А-а-а-а, это… – Маргарита словно очнулась от спячки. – Это необходимо подписать за главного бухгалтера, Люда.

Она впервые назвала меня по имени.

Я бегло прочла написанное: «Доверенность выдана на право купли-продажи двух гаражей по адресу Советская, 40а, стоящих на балансе муниципального предприятия «Сатурн».

– Но у нас на балансе нет гаражей, – поразилась я. – Я не могу разрешить продавать то, чего нет. Собственно говоря, почему мы должны продавать воздух?

Павел Кузьмич не удостоил меня даже взглядом, а Маргарита демонстративно вышла из комнаты. Я осталась один на один с тремя парнями.

– Гаражей пока нет, – терпеливо, словно душевнобольной, объяснил мне Андрей. – Но они скоро появятся у вас во дворе. Я построю их на свои деньги. Подпиши, и точка!

– Но как же так? – растерялась я. – Земля-то муниципальная, вы не имеете права на строительство. Это противозаконно.

Андрей громко хмыкнул.

– А меня уверили, что проблем не будет. Ладно… – зловеще прошипел он и вылетел из комнаты, за ним поспешили и двое других.

– Павел Кузьмич, – подошла я к столу директора, – я не буду этого делать, это противозаконно, меня же посадят.

Директор молча дернул плечом и тоже вышел из комнаты.

До конца рабочего дня ни Маргарита, ни Павел Кузьмич так и не вернулись, а я просто не находила себе места. Что будет дальше?

Я пригубила горячего чая и отломила кусочек сыра. Я была так расстроена, что сегодня даже не чувствовала голода, как обычно это бывает по вечерам.

Еще раз прокрутив в голове историю с доверенностью, тяжело вздохнула. Вывод напрашивался сам собой: похоже, меня хотят подставить. Не могло быть столько совпадений – и отпуск главного бухгалтера, и трое парней с молчаливого согласия директора. Что же мне делать?

Вопрос, как водится, повис в воздухе.

А наутро выпал снег. Я подошла к окну и просто обалдела: еще вчера непролазная грязь и голые деревья с редкими жухлыми листочками, а сегодня – красотища. Потянулась до хруста в суставах и снова юркнула под одеяло, благо сегодня выходной и Миша дома. Я посмотрела на спящего мужа и вдруг отчетливо поняла, что если спящий мужчина вызывает у тебя не раздражение (храпит, сопит, рот приоткрыт, дурацкая поза), а щемящее умиление, то ты его любишь. Я осторожно присела около Мишки и легонько коснулась его рукой. Какой он все-таки у меня симпатичный. Даже несмотря на намечающуюся лысину и легкую небритость. Хотя со стороны он, скорее всего, кажется самым обыкновенным мужчиной – я его внешность имею в виду. Правда, фигура у него отличная – высокий, мускулистый, ни капли жира, а глаза самые обыкновенные – голубовато-зеленые. Это если он смотрит не на меня. А если на меня, то они становятся глубокими и завораживающими, как красивый сон, когда не хочется просыпаться. Я не удержалась и легонько поцеловала его в шею. Мишка даже не пошевелился. Вот дрыхнет! Конечно, жаль его будить в единственный выходной, но я быстренько скинула легкую ночную сорочку и стащила одеяло с мужа. Теперь у него не остается другого выхода, как… Аккуратно, словно он сделан из фарфора, обнимаю Мишку за шею и легонько покусываю ухо. Спит! Даже не шевелится. Вдруг мне стало обидно – вот ведь пень бесчувственный! И тут его рука осторожно поползла по моему бедру. От неожиданности я даже негромко вскрикнула.

– А я уже давно не сплю, – пробормотал Миша, притягивая меня к себе.

У моего мужа ласковые руки. Огромные ласковые руки. Когда он обнимает меня, я чувствую себя маленькой хрупкой соломинкой. От Мишки исходит удивительный запах, мне почему-то кажется, что так пахнет янтарь – теплый, нежный и немного с горчинкой запах. У меня уже кружится голова, а он все продолжает шептать, тихо-тихо, так тихо, что я уже не разбираю отдельных слов, а просто погружаюсь в мелодию его голоса. Я легонько дотрагиваюсь пальцами до его лица, и он замолкает. С закрытыми глазами я тянусь к нему и натыкаюсь губами на его губы – немного жестковатые и соленые, словно он пил морскую воду. Поцелуй, кажется, длится целую вечность…

А потом я еще долго-долго лежу у мужа на груди и молчу. Так хорошо и спокойно, что не хочется шевелиться. Наконец я сладко потягиваюсь и приподнимаюсь на локте. Мишка такой смешной – взъерошенный, как купающийся в песке воробей, и вид у него совершенно блаженный.

– Ты что, котенок? – Он нежно притянул меня к себе и улыбнулся. Господи, когда он вот так улыбается, у меня мороз по коже. Суровое, даже немного угрюмое лицо мужа на мгновение озаряется неземным светом. И уже просто невозможно отвести от него взгляда. Его глаза околдовывают, обволакивают и лишают воли. Я кончиками пальцев погладила его плечо, потянулась к губам. И все началось сначала.

У меня появился-таки телевизор. Правда, маленький, на зато цветной. Купила в кредит с рассрочкой на год. Теперь есть чем заняться в длинные зимние вечера. На раскладушке я больше не сплю – неудобно, утром шея болит и бока. Покидала на пол три теплых одеяла, сверху шерстяной плед – и импровизированное ложе готово. А что? Мне нравится. А сегодня у меня вообще праздник, я купила себе стопроцентный натуральный томатный сок и сто граммов мармелада. Скорее всего, сочетание мармелада с томатным соком не самое изысканное, но мне плевать. Вкусно и на душе становится не так муторно, ведь я до сих пор жду визита тех парней с проклятой доверенностью, но они не появляются вот уже три недели. А через пять дней из отпуска возвращается Фая. В общем, надеюсь, что все будет хорошо!

По телевизору показывают довольно откровенную постельную сцену. Совершенно безразлично таращу глаза на экран, а потом почему-то вспоминаю мужа и внезапно сравниваю наши с ним отношения с заводным игрушечным зайцем. Есть такая игрушка на батарейках: сначала и музыка звучит громко, и заяц резво бьет по ба рабану. Потом батарейка садится, и музыка становится все глуше и глуше, в конце концов переходя в предсмертный вой. А лапками заяц все еще машет – потому что не может сразу остановиться.

Мне кажется, что «батарейка» нашей с Сережей семейной жизни «села» примерно через год после свадьбы. Когда кроме быта и «увлекательных» разговоров свекрови ничего не остается, любовь быстро уходит, словно случайный гость. «Ты купил картошки? Не купил? Ну тогда я сварю макароны» – вот такая семейная жизнь.