Мийол-алхимик - Анатолий Михайлович Нейтак

Время в воздухе коротали разнообразно, в том числе за беседами.

— Что меня преизрядно удивило, — говорил в один из дней в кают-компании «Облачной бегуньи» Ригар, — так это ранжирование доступа к информации. Я ещё могу понять, хоть и с трудом, почему описание мастерских заклинаний закрыто для младших магов…

— А чего в этом удивительного? — вставил эн-Слиррен. — Как по мне — вполне естественно, что мастера не спешат просвещать слабейших о своих возможностях.

Фырканье в ответ.

— Много ли даёт чистое описание заклинаний в плане знания лимитов? Что далеко ходить, глянь хотя бы на моего сына.

— Допустим, глянул, — Луцес перевёл взгляд на Мийола. — И?

— Ты знаешь формулу его излюбленного Усиленного Призыва Существа?

— Ну… вообще-то знаю, — сознался целитель.

— Гравировать и использовать пробовал?

— Эм… а зачем оно мне?

Дожимать Ригар не стал — вообще сделал вид, что не заметил очевидной неловкости.

— В ресурсном отделении одна особа, недавно прорвавшаяся из экспертов, выкупила у сына полное описание Усиленного Призыва Существа. Это, напомню, не мастерское и даже не подмастерское, а всего лишь экспертное заклинание. Четвёртый уровень.

— Я предупреждал Белоглазую, что одного описания недостаточно, — буркнул Мийол.

«Как самый минимум, к чарам призыва нужны чары управления призывом… и ещё очень желательна хотя бы неделька практикума по применению под руководством более опытного коллеги… сам я-то всё-таки начинал с Призыва Магического Существа и наращивал сложность чар постепенно, опыт нарабатывал месяцами и годами… причём первые успехи давались отнюдь не легко. Но за неимением альтернатив пришлось развивать именно призыв».

— Ты предупреждал, — согласился Ригар, — она решила сэкономить.

— И что в итоге? — заинтересовался Луцес.

— Ничего хорошего. Призванный зверь получился кривоватым, слушаться команд без новых вливаний маны отказался, а призывать своего магоклона — не как сын, а хотя бы в единственном числе — Белоглазая решила даже не пытаться. Зато попыталась обвинить сына в жульничестве… мол, он утаил ключевые особенности проданной формулы.

— А ты утаил?

— Нет, конечно! — Мийол нахмурился. — Я что, похож на жулика? Лерату выслушала обе стороны и присудила добавить к купленной формуле ровно то, что Белоглазая отказалась брать по доброй воле… а в итоге всё равно взяла, только по суду и в долг. Я расписал формулу Управления Существом, добавил Управление Памятью, рассказал про синергию чар — в общем, выдал всю минимально необходимую теорию в том объёме, с которого сам начинал…

— И?

— И у неё всё равно не получилось нормально управлять призывом одновременно с тем, чтобы самой что-то сложное делать. А когда она возмутилась — мол, в описании Усиленного Призыва Существа значится возможность параллельного управления призывами по уровню мага, то есть на пятом уровне должно призываться и управляться до пяти зверей, почему у меня так не выходит? — я сказал, что через пару лет практики непременно выйдет… вот тут некрасиво получилось. — Вздох. — Лерату при этом присутствовала, как судья и наблюдатель — так она после этого присудила сменить Белоглазой прозвище… на Жадная.

Тут Мийол обвёл укоряющим взглядом собравшихся: Луцеса, Санхан, Ригара и Куддиза с Ойель, — и добавил:

— Вам хи-хи, а бедняге с этаким клеймом ещё жить и жить. Возможно, долго.

— У Склочной у самой прозвище — не сказать, чтобы колокольное, — хмыкнула Санхан.

— Кроме того, поделом этой Жадной дано, — добавил эн-Слиррен, хмурясь. — Тут не просто попытка скопировать чужое, тут ещё явное нежелание работать над собой и развивать полученную магию.

— О чём и речь! — подхватил Ригар. — Что мы имеем на практике? А то, что даже четвёртый уровень чар даётся не легко, не просто и только после длительной отработки. Но мастера всё равно секретят чары шестого уровня… зачем? Неужели они не понимают, что подмастерьям попросту не удастся использовать слишком сложное для них знание?

— Скорее, — вставил Мийол, — они не хотят нести ответственность за неправильное применение слишком сложных формул.

— Резонно. Но, как я уже говорил, в случае практически применимой магии секретность ещё так-сяк оправдана. Но почему и с какой целью секретят, например, целые разделы естествознания? Помнится, в Хорридоне…

И Ригар пересказал случай в книжном магазине Венорида Седоуса — как один из ярких примеров нагляднейшей неполноты широко доступных источников.

— Этот и другие, менее вопиющие случаи могли бы пошатнуть авторитет грандмастера Нимаротуфа, — продолжил отец Мийола, — если бы сравнительно недавно, изучая доступную ему как базилару часть гильдейской библиотеки, сын не обнаружил там поразительное явление.

— Какое? — Санхан.

— Всё ту же «Природную историю» того же автора. Но — в девяносто четырёх томах! И уж там история тех же высотных полётов расписывалась в интереснейших деталях, и особенности пространственной композиции Планетерры можно найти — вплоть до базовых формул с историей их вывода, и про общую теорию магических аномалий можно почитать…

— Всем горячо рекомендую, — добавил своё веское мнение призыватель. — Я раньше думал, что однотомник «Природной истории» написан живо и интересно. Так вот: неведомый цензор, который урезал девяносто четыре тома до однотомного конспекта в пользу бедных — этот… кхм… нехороший человек ухитрился изуродовать совершенно изумительный литературный стиль гранда в нечто академически прилизанное. Я уж не говорю о том, что цензор вырезал прежде всего самое интересное, вот как нарочно! Р-р-руки бы ему или ей повыдергать, в целях профилактики!

— Неужели разница настолько разительна? — приподнял левую бровь Луцес.

— О, тебе-то легко будет оценить её лично.

— В отличие от меня, — проворчал Ригар. — Мне прочесть подлинник «Природной истории» в обозримом будущем не светит. На первом этаже её нет. Разве что в обход закона, тайком.

— Обидно, — кивнул Мийол.

На лицо эн-Слиррена набежала лёгкая хмарь.

— Ну, должны же быть рациональные причины для ограничения и разграничения доступа к знаниям! — сказал он. — Бессмысленные запреты не могут удерживаться веками.

И они пустились в спор о рациональных причинах, в котором призыватель участвовал весьма активно: взвешивал аргументы, подавал реплики, соглашался, оспаривал, сомневался…

А в параллель всему этому думал о другом.

В тот момент пульс его мысли не расходовался на контроль призывов; впервые за долгое время на ауру и сознание не давили опасно шатким грузом ни магоклоны, ни плотные иллюзии магических зверей — только незаметно ставший привычным, как дыхание, контроль праны. Впрочем, эта задача тоже не грузила разум, а лежала преимущественно на мозжечке и спинном мозге с его рефлекторными дугами. Поэтому мысли, сбросившие привычные отягощения, словно сами собой свивались хитрыми узлами, перекрещивались, наперегонки ныряли в бездны и взмывали выше облаков, на лету меняя формы и оттенки.

"Отец рассказывал про Землю. Рассказывал и показывал.

Там нет возможности подпереть мысль магией. Даже простенькое, в сущности, Управление Памятью для землян недоступно. Практикуемое Воинами и чуть более сложное Ускорение долгое, требующее владения своей праной на уровне достигших — аналогично. Также на Земле нет генетических линий, оптимизированных под качественно улучшенное мышление, примерно аналогичных нашим кланам: Сутомор, Лангомор и прочим. Спайс, ментаты, аугменты, демиличи с джималом, симбиотические искины и прочее такое — только фантазии…

Там.

А у нас на Планетерре — реальность.

Я вот прямо сейчас использую Усиление долгое для общего повышения тонуса, Чуткость долгую для расширения сенсорики и Ускорение долгое как раз для разгона мозга. А ещё делю мышление на два независимых потока… только на два, потому что вроде как отдыхаю.

Зато на Земле есть глобальные сети цифровой связи. В открытом доступе — знай только, подавай нужные запросы поисковым системам — лежат буквально миллионы томов, написанных десятками тысяч авторов. Рассуждая теоретически, любой владелец терминала сети (а они часто бывают и компактными, помещающимися в кармане!) может получить доступ к любым открытым данным. В любом месте, в любое время.

Проблема в том, что земляне буквально утопают в избытке информации. Учитывая, что — как я уже констатировал — усилить мышление им нечем, шумы основательно так забивают почти любой осмысленный сигнал. Не диво, что в таких условиях получают непропорционально много внимания всякие фрики — вплоть до плоскоземельщиков (ха-ха) включительно.

А на Планетерре знания в дефиците. Точнее, немного не так: доступ к информационному изобилию можно получить не раньше, чем достигнешь определённого порога личной силы, попутно развив волю, и не научишься ценить каждую крупинку знаний. Тщательно запоминать, пристрастно анализировать, качественно систематизировать.

Не для того ли,