Грешные - Алёна Борисова

— Валерия Трофимовна? — послышался голос нашего водителя. Я подняла на него растерянный взгляд. — Мы приехали. — сообщил он.

— Да, спасибо Миш. — поблагодарила я мужчину. — Завтра у тебя выходной.

— Благодарю.

Я молча вышла из машины, крепко сжимая в руках сумочку. Сегодня был снова тяжелый день, забравший у меня все силы.

Открыв входную дверь в дом, сразу прислушалась к голосам. Это происходит по привычке и в надежде услышать снова родной голос.

Скинув с себя туфли, беззвучно направилась в детскую комнату. Захар крепко спал, мило открыв ротик. Нянечка читала книгу, сидя в кресле. Увидев меня, женщина тут же направилась ко мне:

— Захарушка уснул минут десять назад, Валерия Трофимовна. — отчиталась Лидия Ивановна.

— Спасибо. — устало улыбнулась я ей. — Можете идти домой. И завтра у вас выходной.

— Спасибо. — улыбнулась женщина.

Как только за женщиной закрылась дверь, я склонилась над сыном. Розовые щечки, кудрявые русые волосы и такие маленькие, пухленькие губки. Этот ребенок всегда у меня ассоциировался с ангелом.

Постояв рядом с малышом еще какое-то время, я тихонько включила радио няню и пошла к себе. Скинула на пол платье и находясь в одном нижнем белье, села на кровать. Голова невыносимо болела, а по щекам снова потекли слёзы.

Сегодня ровно пол года, как погиб мой муж. Ехав после совещания, он заехал с коллегами в ресторан, где немало перебрал с алкоголем. Нет, Илья никогда не ездил пьяным за рулем. Но почему-то в ту, злополучную ночь именно в пьяном состоянии он возвращался домой.

Как показала камера видеонаблюдения, его скорость в два раза превышала разрешенную. Мой муж уснул за рулем и не справился с управлением. Столкновение с другим автомобилем привело к летальному исходу.

Каждый день я просыпаюсь в надежде, что это всё сон или чей-то дурацкий розыгрыш. Но к сожалению это моя жизнь и я просто не имею права сдаться. У нас с Илюшей есть сын и я обязана жить для него.

Раздался стук в дверь и я перевела взгляд на нежданного гостя. На пороге стоял мой свёкор, как всегда, одет во все черное и с убийственным взглядом.

— Оденься и я жду тебя в гостиной. — пробасил он и вышел.

Ничего не оставалось, как накинуть на себя спортивное платье в пол и выйти к мужчине.

Глеб Викторович стоял у окна, спиной ко мне. Я молча присела в кресло и уставилась в пол.

— Ты как? — спросил он, прожигая меня взглядом.

— А вы как? — посмотрела я на него.

— Не язви, тебе это не к лицу. — спокойно ответил он и сел напротив меня на диван.

— А что мне к лицу? — безразлично спросила я.

— Улыбка и распущенные волосы. — на его слова я лишь горько усмехнулась.

— Мне не для кого.

— Лера, ты не одна. У тебя есть сын, которому нужна адекватная нормальная мать. Нельзя так издеваться над собой.

— Надо мной жизнь издевается, но никак не я сама.

— Я всё понимаю, я сам потерял сына вместе с тобой. Но жизнь продолжается, а ты девочка сильная.

— Что вы хотели, Глеб Викторович? — спросила я, глядя в глаза мужчине.

— Завтра я хочу провести день с внуком. Я приеду в десять утра и до вечера тебе придётся потерпеть моё присутствие.

— У вас ведь нет выходных? Насколько мне известно, вы каждый день до восьми вечера в офисе.

— Это мой офис, если ты не забыла. И выходные я беру тогда, когда сам посчитаю нужным. — холодно отчеканил мужчина.

— Я вас поняла. Это всё?

— Да.

— Тогда до завтра. — я встала и направилась на кухню. Но мужчина остановил меня, окликнув:

— Я не брошу своего внука. — неожиданно сказал он. Я не стала отвечать, молча продолжила свой путь.

Визит Глеба Викторовича для нас с Ильей был всегда полной неожиданностью. Так как у свекра имелся свой бизнес, он пропадал на работе круглые сутки. И к нам он не любил ездить, так всегда думала я.

Илья никогда не понимал, что послужило редким приездам отца, но ответа не получал. Я же была уверена, что отец Ильи не взлюбил меня, поэтому и стал реже приезжать к сыну. А когда я забеременела, Глеб Викторович и вовсе не обрадовался таким новостям. Скорее даже разозлился. До сих пор помнится, как он сжимал кулаки, слушая о моей беременности.

В день похорон Ильи, свёкор был холоден со мной и всячески избегал встречи. Лишь в момент, когда гроб погружали в землю, я не могла смотреть на это. Всячески пыталась помешать, лишь бы не прощаться с мужем. Только тогда Глеб Викторович поймал меня и держал в своих руках до завершения похорон.

Я приняла душ и только успела укутаться в полотенце, как радио няня закалякала. Проснулся сынок.

Я быстро добежала до его комнаты и тут же столкнулась с голубыми большими глазками. Малыш лежал в кроватке, что-то калякая на своем языке.

— Привет, котёнок. — протянула я руки к сыну. — Мама скучала по тебе.

Сынок всегда внимательно меня слушал, если я с ним разговаривала. Мы спустились на кухню, где я подогрела кашу Захару и накормила его.

Дальше всё было по стандарту. Игры с сыном, купание, колыбельная и мои рыдания в подушку. Я ничего не могла с собой поделать, со своей болью, что поедала меня изнутри каждую ночь.

На следующее утро, мы с сыном позавтракали и играли в игрушки, сидя на полу в детской. Я даже не слышала шагов, чтобы спокойно реагировать на появление Глеба Викторовича.

— Доброе утро. — хриплым голосом поздоровался мужчина. Я вздрогнула и медленно обернулась.

— И вам доброе утро. — сухо бросила ему в ответ.

Захар внимательно рассматривал дедушку, протягивая ему игрушку.

— Привет. — присел перед ним на корточки мужчина. — А ты подрос за эти дни.

Видимо сынок узнал мужчину, потому как сразу заулыбался. Я поднялась на ноги.

— Вы тогда развлекайтесь, а я приготовлю обед.

— А где ваша прислуга? — спросил свекор.

— На сегодня я всех распустила. Людям нужен отдых после тяжелых рабочих дней.

— Лера, они получают за это хорошие деньги. — настаивал он.

— Это было моё решение, Глеб Викторович. — сказав это, я тут же вышла.

Я не знаю почему, но с самого первого дня, когда Илья познакомил меня со своим отцом, я его боялась. Этот мужчина всегда вызывал во мне страх и волнение. Его черные, как ночь глаза всегда смотрели намного глубже, чем все остальные. Казалось он видит всё, что происходит у меня внутри.