Грешные - Алёна Борисова

Мы словно двое изголодавшихся человека сходили с ума друг от друга. Я нетерпеливо задрал её футболку и припал губами к её груди. Лера стонала, извивалась и подавалась вперед.

Я коснулся пальцами её трусиков и убедился окончательно в её желании. Она была вся мокрая, желанная и сексуальная.

Я раздел Леру и разделся сам. Теперь передо мной была моя Лера, такая долгожданная и до одури желанная. Не давая ей опомниться, тут же раздвинул её ноги коленом и вклинился между ног.

Мы замерли, смотря друг другу в глаза. Оба тяжело дышали, но я должен был остановиться, чтобы потом не потерять её навсегда.

— Так нельзя… как ты не понимаешь… — прошептала Лера, но руки от моей груди не убрала.

— Мы с тобой никто, нам ничего не мешает. Да и к тому же Захара никто чужой не полюбит. А я люблю его и тебя… — признался я.

— Нас не поймут…

— Я хочу тебя Лера и этого хочешь ты. Ты думаешь я завтра же всем расскажу о наших отношениях? Я дам тебе время привыкнуть ко мне.

— Уходи. — сказала она и отвернулась.

— Что произошло? Ты ведь хочешь этого не меньше.

— Уходи. — прикрикнула Лера и оттолкнула меня.

Я так разозлился, что смахнул рукой стоящий на тумбе торшер.

— Я никогда тебя не оставлю. — покачал я головой и слез с неё. — Ты моя, Лера. Ты только моя.

Натянув боксеры и штаны, я вышел, оставляя её одну. Сейчас мне лучше успокоиться.

Утром чувствовала себя намного лучше. Температуры не было, кашель стал куда меньше. Первым делом пошла в душ, нужно было как минимум смыть с себя прикосновения Глеба Викторовича.

После душа привела себя в порядок и в нетерпении побежала к сыну. К моему удивлению сына не оказалось в комнате. Паника тут же подступила к горлу. Я бегом побежала в гостиную.

Спустившись с лестницы, замерла. Мне открылась очень душераздирающая картина. На полу лежал Глеб Виктрович, а на нем прыгал Захар, весело смеясь.

— Иго-го. — кричал сынок.

Я облокотилась на стену, сложив руки на груди и улыбнулась. Мужчины так весело играли, что было как-то неловко их отвлекать.

— А сейчас конь хочет пить. — сказал Глеб Викторович внуку и спустив его на пол, сел на корточки. — Можно?

— Моня. — кивнул сынок.

— Ну тогда пойдем? Будешь поить своего коня. — он взял его за руку и они пошли в сторону кухни.

Естественно, меня не заметить было невозможно. Наши взгляды с мужчиной встретились и он как-то грустно улыбнулся.

— Привет. — сказал он тихо.

— Здравствуйте. — ответила так же, рассматривая его.

— Мама! — крикнул Захар и со всех ног побежал ко мне.

— Привет, мой родной. — я взяла его на руки и начала целовать. Сердце защемило от нежности по сыну.

Захар тоже прижимался ко мне и радовался смеясь. В этот момент я снова посмотрела на Глеба Викторовича.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, подойдя чуть ближе.

— Спасибо, уже лучше.

— Я рад. — улыбнулся он. — Я тогда пойду пить, а потом вернусь и мы с тобой поедем дальше, да? — обратился он к Захару.

— Дааа! — крикнул сынок.

Мы с ним сели на диван и я никак не могла перестать его целовать. Не видела пару дней, а кажется что он вырос за это время.

Когда в гостиную вернулся Глеб Викторович, они продолжили играть в коня, а я наблюдала за ними. Илья никогда не играл с сыном, валясь по всей гостиной. Он возвращался с работы поздно ночью, заглядывал к Захару в кроватку и на этом всё. Может быть поэтому сынок ни разу не сказал слово папа?

— Лера? — позвал меня Глеб Викторович. Я тряхнула головой, сгоняя непрошенные мысли. — Мне кажется разбойник у нас спать захотел.

— Да, время ведь уже много.

— Может мне его уложить? — предложил мужчина.

— Нет, я сама. Соскучилась.

Я быстренько взяла Захара на руки и пошла в детскую. Я не солгала, я правда очень соскучилась по сыну.

Укачав сына, я еще долго сидела возле кроватки и любовалась им. Дверь приоткрылась и в дверном проеме показался Глеб Викторович.

— Можем поговорить? — спросил он. Я кивнула и пошла за ним.

Мы спустились на первый этаж и в недоумении взглянула на посторонних людей в нашем доме.

— Что здесь происходит? — обратилась я к родственнику.

— Я понимаю, что наверное не имел права устанавливать свои порядки, но я решил, что кабинет нужно немного подредактировать.

— Кабинет? — переспросила я.

— Злишься? — тихо прошептал он мне на ухо.

— Нет. Теперь вы здесь тоже живете, поэтому делайте что хотите. Главное не трогайте детскую, гостиную и кухню. Остальное вообще все равно. — я повернулась к нему лицом. — Это всё, что вы хотели сказать?

— Вообще-то нет. Я хотел бы поговорить насчет твоего салона. Но думаю это подождет.

— Тогда я пойду. — когда проходила мимо мужчины, он нежно провел своей рукой по моей ладони. Но я мужественно вытерпела и прошла мимо.

Лишь когда оказалась в комнате, смогла выдохнуть. Не знаю, что происходит с ним, но его знаки внимания на меня плохо влияют.

Да у меня секса не было уже восемь месяцев. Илья списывал на усталость отсутствие близости, поэтому мы не спали два месяца до аварии.

Глеб Викторович не привлекает меня как мужчина. Я реагирую на него только потому что было долгое воздержание. Больше никогда не позволю ему прикоснуться к себе. Уж лучше я обойдусь без секса, чем пересплю со своим же свёкром. Мерзость.

Как ни странно, но у меня не было ни одной подруги. В студенческие годы их было хоть отбавляй, а после замужества, они как-то быстренько испарились. Да и Илья всегда говорил, что они не нужны мне. И как я могла верить каждому его слову?

Как бы я не делала вид, что мне плевать на покойного мужа, это было не так. Точнее сказать, плевать было, но частично. Мысль о его второй женщине, никак не давала мне покоя. Я должна увидеть её своими глазами, иначе так и буду копаться в прошлом.

Но как я могу её найти, если даже имени её не знаю? Оставался только один человек, кто мог бы мне помочь. Но обращаться к нему, значит переступить через себя.

Во время обеда, я кормила Захара, сидя с Глебом Викторовичем за столом. Сынок баловался, смеялся, а мужчина его поддерживал, изображая смешные мордочки.

— Я могу попросить у вас помощи? — вырвалось у меня само по себе.

— Конечно, Лера. Всегда.

— Я бы хотела узнать о той девушке, что встречалась с Ильей. — Мужчина даже жевать перестал.