Дело шокированных наследников - Эрл Стенли Гарднер

Убийство совершается не в вакууме. Это плод алчности,ненависти, мести и, возможно, страха. Как от брошенного камня расходятся поводе круги, так и убийство оказывает влияние на окружающих людей.

Ранним утром солнечный луч проник в окно частной палаты вбольнице «Филлипс мемориал».

Шум уличного движения, затихший на ночь, снова набирал силу.В коридорах больницы слышались быстрые шаги медсестер. Начинался рабочий день.

Пациенты были умыты, температура измерена, анализы кровивзяты. Затем наступило время завтрака, легкий аромат кофе и овсяной кашипросачивался из палат в коридоры, будто извиняясь за то, что вторгался встерильную атмосферу, и обещая, что его появление будет временным.

Медсестры, со стерильными шприцами для подкожных инъекций вруках, заспешили в палаты к пациентам, ожидающим операцию, чтобы ввестиуспокаивающее лекарство, которое уменьшает опасения и подготавливает канестезии.

Лоретта Трент сидела на кровати с бледной улыбкой.

– Я лучше себя чувствую, – сказала она слабым голосом.

– Доктор обещал заглянуть к вам сегодня после операции, –ответила сестра с ободряющей улыбкой.

– Он не говорил, что я смогу уйти домой? – с нетерпениемспросила пациентка.

– Вы сами спросите его об этом, – проговорила сестра. –Какое-то время вам следует придерживаться диеты. Этот последний приступ былочень и очень нехороший.

Лоретта вздохнула:

– Хотела бы я знать, что их вызывает? Я всегда весьмаосторожна. Должно быть, у меня какая-нибудь аллергия.

В доме Трентонов, расположенном в живописной местности,напоминающей старину, экономка сдувала последние пылинки в спальне хозяйки.

– Говорят, что миссис Трент сегодня вернется из больницы, –сообщила она горничной. – Доктор попросил ее сиделку, Анну Фрич, быть здесь, иона только что приехала. На этот раз пробудет у нас неделю или две.

Эта новость не вызвала восторга у горничной.

– Мне повезло. Сегодня днем я хотела уйти… это личное…

В этот же момент две руки поднялись над раковиной в ванной,облицованной кафелем. В раковину из банки посыпался белый порошок. Одна рукаоткрыла водопроводный кран, и белый порошок смылся струей в сток. Этот порошокбыл больше не нужен. Он сделал свое дело.

В просторном доме в ожидании хозяйки возникла напряженнаяатмосфера. Боринг Бриггс, зять Лоретты, и его жена Диана, второй зять Лоретты,Гордон Келвин, и его жена Максина, экономка, горничная, повар, сиделка, ДжорджИган, шофер – все эти люди по-разному относились к приближающемуся возвращениюЛоретты Трент. Но все вместе как бы пропитали атмосферу сдерживаемым волнением.

Когда утренние операции закончились и хирурги переоделись вобычную одежду, в работе больницы «Филлипс мемориал» наступило временноезатишье.

Пациентов, которым сделали операции, разместили впослеоперационных палатах. Больных, которые перенесли операции раньше, –бледных, с закрытыми глазами, закутанных в одеяла, – развезли на колясках попалатам.

Доктор Феррис Элтон, стройный мужчина несмотря на своипятьдесят восемь лет, направился в отдельную палату к Лоретте Трент.

Ее лицо просветлело, когда он открыл двустворчатую дверь.

Медсестра, глянув через плечо на доктора Элтона, быстроотошла за спинку кровати, где встала по стойке «смирно».

Доктор Элтон улыбнулся пациентке:

– Сегодня вы выглядите лучше.

– И чувствую себя гораздо лучше, – проговорила она. – Можетбыть, мне можно сегодня уехать домой?

– Уедете, – согласился доктор Элтон, – но за вами будетухаживать ваша знакомая сиделка Анна Фрич. Я уже договорился, что она займетсоседнюю с вашей спальней комнату. Фрич будет около вас двадцать четыре часа всутки. Я хочу, чтобы она все время находилась рядом с вами. Надо сделать так,чтобы эта женщина не вспоминала о прошлой обиде. Я хочу, чтобы Анна не спускалас вас глаз.

Миссис Трент кивнула.

– Так вот, – продолжал доктор Элтон, – буду с вамиоткровенен, Лоретта. За восемь месяцев это уже третий приступ гастроэнтерита.Сами по себе они достаточно неприятны, но меня волнует ваше сердце. Оно невыдержит вашего несерьезного отношения к диете. Вы должны ее соблюдать.

– Я знаю, – ответила она, – но иногда пища так чертовскивкусно пахнет специями!

Он нахмурился, задумчиво глядя на нее.

– Я думаю, – наконец проговорил доктор, – когда вы придете всебя, мы сделаем несколько тестов на аллергию. А пока будьте благоразумны.Считаю правильным предупредить вас, что другого подобного острого приступасердце может не выдержать.

Руки и порошок сделали свое дело. Почва была подготовлена,предварительные меры завершены.

Жизнь Лоретты Трент теперь зависела от женщины, которую онавидела всего лишь однажды, женщины, о существовании которой уже забыла. Да иэта женщина, Вирджиния Бакстер, тоже имела смутные воспоминания о ЛореттеТрент. Она познакомилась с пожилой женщиной десять лет назад.

Даже если бы она очень постаралась, то не смогла бы детальновспомнить ту короткую встречу, которая стерлась из ее памяти, погребеннаяповседневными заботами и делами.

Сейчас Вирджиния шла в потоке пассажиров, двигающихсягуськом мимо стюардессы.

– До свидания.

– Пока.

– До свидания, сэр.

– Всего хорошего. Путешествие было приятным.

– Спасибо. До свидания.

Пассажиры, покинувшие самолет, медленно шли к зданиюаэропорта, потом зашагали быстрее по длинному проходу, ведущему к огромнойсветящейся вывеске «Багаж», стрелка под которой указывала на эскалатор,спускающийся на нижний этаж.

Вирджиния Бакстер правой рукой оперлась о порученьэскалатора. На левой у нее висело пальто. Она очень устала. Ей было далеко затридцать, но она сохранила хорошую фигуру и одевалась со вкусом. Вирджиниявсегда много работала, а с недавних пор обратила внимание, что в уголках ееглаз стали появляться морщинки, наметились они и около носа. Когда онаулыбалась, ее лицо озарялось, когда же оно бывало расслаблено, уголки ртанемного опускались.

Она сошла с эскалатора на нижнем этаже и быстро пошла кленте транспортера, на которой должен был появиться багаж. Прошло ещенедостаточно времени, чтобы он прибыл, но Вирджиния нетерпеливо, быстрымнервным шагом поспешила к транспортеру, чтобы провести в ожидании несколькотомительных минут около него.