Призрак Оперы - Гастон Леру

В котором автор этого необычного произведения рассказываетчитателю, как он пришел к уверенности, что призрак Оперы действительносуществовал Призрак в Парижской опере действительно существовал, Он не был, какдолгое время считали, ни иллюзией певцов, ни суеверием директоров или плодомфантазии разгоряченных умов танцовщиц кордебалета, их матерей, билетеров,гардеробщиков и консьержек.

Да, он существовал, причем во плоти и крови, хотя делал все,чтобы его считали настоящим привидением.

Едва начав поиск в архивах Национальной академии музыки, ябыл поражен удивительной связью между феноменом, приписываемым призраку, ижуткой трагедией, которая разыгралась в это же самое время, и вскоре пришел кмысли, что истоки трагедии, вероятно, можно было бы найти именно в этомнеобыкновенном явлении.

События, о которых пойдет речь, произошли всего лишьтридцать лет назад, и в Опере до сих пор нетрудно найти почтенных пожилых людейнесомненной честности, помнящих, как будто это было только вчера, загадочные итрагические обстоятельства похищения Кристины Доэ, исчезновения виконта Рауляде Шаньи и смерти его старшего брата, графа Филиппа, тело которого было найденона берегу озера, находящегося под зданием Оперы. Но ни один из этих свидетелей,конечно же, никогда не думал, что легендарный призрак Оперы имел отношение кэтим ужасным событиям.

Я медленно продвигался к осознанию правды, ибо мой разум былобеспокоен расследованием, которое постоянно наталкивалось на нечтосверхъестественное. Не один раз я был близок к тому, чтобы отказаться отистощивших мои силы попыток расследовать явление, которое я даже не мог понять.Наконец я получил доказательство того, что интуиция не обманула меня. Все моиусилия были вознаграждены, и я обрел уверенность в том, что привидение в Оперебыло больше, чем призрак.

В тот день я провел долгие часы, углубившись в чтение«Мемуаров импресарио», легковесной книги чрезмерно скептичного АрманаМушармена, который за время своей службы в Опере так ничего и не понял вставящем в тупик поведении призрака, энергично высмеивал его, тогда как самстал первой жертвой любопытной финансовой операции, получившей название«магический конверт».

Чувствуя, что прихожу в уныние, я покинул библиотеку ивстретил администратора нашей Национальной академии музыки. Он оживленнобеседовал с элегантно одетым маленьким пожилым человеком, которому с радостьюпредставил меня. Администратору было известно, как нетерпеливо и, увы, тщетно япытался узнать о местонахождении мсье Фора, мирового судьи, расследовавшего знаменитоедело Шаньи. Никто не мог сказать мне, что стало с ним, жив он или мертв. Онтолько что вернулся из Канады, где пробыл пятнадцать лет. Этот маленький старики был сам мсье Фор.

Мы провели вместе добрую половину вечера, и мсье Фор поведалмне о деле Шаньи. Он считал, что виконт страдал , душевным недугом, а смертьего старшего брата была случайностью, и не сомневался в том, что к страшнойтрагедии, разыгравшейся между братьями, Кристина Доэ имела прямое отношение.Ему не было известно ни о ее судьбе, ни о судьбе виконта. И, конечно, Фортолько рассмеялся, когда я упомянул о призраке. Ему рассказывали о странныхсобытиях, которые, казалось, указывали на то, что некое сверхъестественноесущество поселилось в Опере, и он знал историю «магического конверта», но вовсем этом, он чувствовал, не было ничего, что требовало бы внимания судьи,расследовавшего дело Шаньи. Однако он выслушал показания свидетеля-добровольца,который рассказал, что сам видел привидение. Этим свидетелем был некто перс.Человек, принадлежавший к светскому обществу, он был хорошо известен всемподписчикам Оперы. Судья решил тогда, что он сумасшедший.

Естественно, я невероятно заинтересовался тем, что мсье Форрассказал мне о персе, и решил разыскать столь ценного свидетеля. Удача сопутствоваламне, и я нашел его в маленькой квартире на улице Риволи, где он жил и где умерчерез пять месяцев после моего визита.

Вначале я был настроен скептически. Однако все мои сомнениярассеялись, когда перс рассказал мне все, что знал о привидении, представивдаже доказательства его существования, а также странные письма Кристины Доэ,которые пролили ослепительно яркий свет на все происшедшее. Нет, привидение небыло мифом!

Позже мне сказали, разумеется, что часть этих писем,возможно, сфабрикована человеком, чье воображение определенно питалосьфантастическими выдумками. К счастью, мне удалось найти не вызывающие сомненийобразцы почерка Кристины, я сравнил их, и это устранило всякуюнеопределенность.

Кроме того, я разузнал все, что мог, о персе и пришел кзаключению, что он честный человек и не способен ввести в заблуждениеправосудие.

Таково же было мнение и друзей семьи, весьма порядочныхлюдей, которые прямо или косвенно были вовлечены в дело Шаньи. Когда я показалим все имеющиеся у меня документы, они горячо поддержали меня. В этой связипозволю себе процитировать, что писал мне, в частности, генерал Д.:

«Дорогой мсье!

Я не могу слишком настаивать на том, чтобы вы опубликовали»результаты своего расследования. Я отчетливо помню, что за несколько недель доисчезновения великой певицы Кристины Доэ и трагедии, которая опечалила всех впредместье Сен-Жермен, танцовщицы много говорили о «привидении», и, мнекажется, разговоры продолжались до тех пор, пока всех не захватила трагедия, окоторой я упомянул. Но если возможно (а, услышав вас, я думаю, что да)объяснить трагедию посредством привидения, надеюсь, вы расскажете нам больше осамом привидении. Каким бы таинственным оно ни казалось на первый взгляд, оноболее объяснимо, чем то, что случилось между двумя братьями, которые любилидруг друга всю свою жизнь и которым злобные люди пытались приписать смертельнуювражду.

Примите и т, д.»

Наконец, имея доказательства, я прошел по всему огромномувладению призрака, величественному зданию Оперы, которое он превратил в своюимперию, и документы перса подтвердились всем тем, что видели мои глаза ивоспринимал мой разум. Непостижимое открытие решительным образом завершило мойтруд.

Напомню, что недавно в подвале Оперы рабочие нашли скелет.Едва увидев его, я понял – это скелет призрака Оперы. Я заставил администратораприкоснуться к этому доказательству собственными руками, и теперь для меня неимеет никакого значения предположение газет о том, что скелет принадлежал однойиз жертв Коммуны.

Несчастных, убитых в подвалах Оперы во времена Коммуны, нехоронили на этой стороне. Я скажу, где можно найти их скелеты, – далеко от огромногосклепа, где во время осады хранился провиант. Я неожиданно напал на него, когдаискал останки призрака Оперы. Я, безусловно, не нашел бы их, если бы не крайнемаловероятное обстоятельство, связанное с захоронением живых голосов. Но я ещевернусь к этому скелету и вопросу о том, что надо сделать с ним. Закончить жеэто столь необходимое предисловие хочу благодарностью тем, кто скромно игралвторые роли в нашей драме, но оказал мне большую помощь. Это полицейскийкомиссар Мифруа, который проводил предварительное расследование послеисчезновения Кристины Доэ, мсье Реми, бывший секретарь, мсье Мерсье, бывшийадминистратор, мсье Габриэль, бывший хормейстер, и в особенности баронессаКастело-Барбезак, когда-то «маленькая Мег», самая яркая звезда в нашем восхитительномкордебалете и старшая дочь покойной мадам Жири, которая была билетершей в ложепризрака. Благодаря им читатель сможет теперь воспроизвести те события во всехдеталях.