Образование древнерусского государства - Владимир Васильевич Мавродин

он братом Рюрика и был ли Синеус норманном вообще. Судя по имени, скорее всего, что нет, и в нем едва ли не следует видеть славянского князька Белоозерской «волости», полурусской, полуфинской земли, населенной колонистами — словенами и аборигенами весью.

Правдоподобен рассказ летописца о том, как «прия власть Рюрик, и раздал мужем своим грады, овому Полотеск, овому Ростов, другому Белоозеро». Такая раздача земель и городов своим ярлам-дружинникам вполне понятна. И по этим городам варяжские ярлы сидели еще долгое время.

Мы не знаем, как попал Рогволод в Полоцк. Можно предположить, что появление особой самостоятельной варяжской династии в Полоцке, одним из представителей которой, и именно последним, был Рогволод, относится к IX в., но был ли Рогволод потомком того варяга, который во время варяжского переворота в Новгороде получил «Полотеск», или появление варягов в Полоцке связано с более ранним временем, хотя бы с варяжской экспедицией в землю корси и летьголы в 853 г., когда норманны по западнодвинскому ответвлению своей «дороги на восток» проникли до Pallteskia — Полтеска — Полоцка, где и обосновались надолго (напомним о походе норманнов на Курляндию из «Жития Ансгара», когда норманны взяли «славянский город»), на этот вопрос ответить пока что не удается.

Приднепровский юг, Киев, жил в это время еще своей особой жизнью. Древнейший центр славянства Восточной Европы, самый прогрессивный район передового славянского населения, сохранявший в известной степени традиции скифской и антской культуры, район возникновения древнерусской государственности, русского каганата, политического образования типа варварского государства, Куява арабских писателей, был еще слабо связан с Новгородом.

Его политическая жизнь протекала в бурных формах.

Стремление к добыче и славе снова привело «восточных варваров» к стенам «Восточного Рима» (К. Маркс). На этот раз нападению подвергся сам Константинополь.

18 июня 860 г. 200 русских кораблей (по Венецианской хронике Иоанна Диакона — 360 кораблей) неожиданно напали на Константинополь, воспользовавшись тем, что император Михаил стянул войско на юг для обороны границ империи в Малой Азии, подвергшихся нападению арабов.

В двух беседах патриарха Фотия, датируемых 860 г., нападение русов нашло яркое отражение:

Народ (Ρῶς, Рос. — В.М.) неименитый, народ, не считаемый ни за что, но получивший имя со времени похода против нас, незначительный, но получивший значение, народ уничиженный и бедный, но достигший блистательной высоты и несметного богатства, народ где-то далеко от нас живущий, варварский, кочующий, гордящийся оружием, неожиданный, не замеченный, без военного искусства, так грозно и так быстро нахлынул на наши пределы, как морская волна, и истребил живущих на этой земле, как полевой зверь траву или тростник или жатву… О, как все тогда расстроились, и город едва, так сказать, не был поднят на копье!.. Помните ли тот час невыносимо горестный, когда приплыли к нам варварские корабли… когда они проходили перед городом, неся и выставляя пловцов, поднявших мечи и как бы угрожая городу смертью от меча…[453].

В Венецианской Хронике Иоанна Диакона без точной даты, но по отношению к событиям начала 60-х годов IX в. говорится:

в это время норманны [«Nordmanorum gentes», причем под норманнами в данном случае следует подразумевать не обязательно скандинавов, а «жителей севера», по выражению Фотия, «где-то далеко (на север) от нас живущих»] осмелились напасть на Константинополь на 360 кораблях, но не будучи в состоянии нанести вред самому непобедимому городу, они храбро повоевали его предместья, перебили народа, сколько могли, и затем с торжеством вернулись домой[454].

Положение осажденного Константинополя было очень серьезным. Теперь уже не крымские и малоазиатские владения подверглись нападению русских — горели предместья столицы империи, где грабили и убивали страшные «росы».

Императору Михаилу пришлось вернуться с похода и начать мирные переговоры с русскими. Наконец, был заключен договор «мира и любви».

Появление русских в 860 г. отмечено не только у Константинополя.

В «Житии патриарха Игнатия», составленном Никитой Пафлагонянином, говорится о том, как

злоубийственный скифский народ, называемый ρῶς, через Эвксинское море прорвался в залив, напал на остров Теревинт (у Синопа), опустошил всю местность и все монастыри, разграбил всю утварь и деньги, умертвил всех захваченных ими людей[455].

Недельная осада Константинополя, продолжавшаяся с 18 по 25 июня, к величайшей радости жителей Константинополя была наконец снята. Русские удалились победителями, увозя с собой договор «мира и любви» — свидетельство их победы и триумфа и поражения могущественной империи. И Византия могла быть довольна тем, что дело ограничилось только опустошением, разорением и грабежом окрестностей Константинополя. Русь вынудила Византию считаться с собой и вписать свое имя в список могущественных и грозных народов.

Чем был вызван поход русских на Константинополь? Был ли он просто грабительским налетом?

На этот вопрос отвечает сам Фотий, сообщающий, что росы совершили свой поход на Византию в отместку за то, что «ромеи» истребили их соотечественников. За их смерть русские отплатили сторицей, предав огню и мечу окрестности Константинополя.

Нет никакого сомнения в том, что «ромеи» и русские со времени посольства кагана «народа Рос» к императору Феофилу, а быть может и ранее, находились в постоянном общении друг с другом. Русские ездили «слами» и «гостями» в Константинополь, как это имело место и позднее, во времена договоров Олега и Игоря с Византией, торговали и жили в Византии, сталкивались с греками на северном побережье Черного моря, у Днепровских и Бугских лиманов и в Крыму. Взаимоотношения между русскими и греками определялись соглашениями, договорами. Но, очевидно, незадолго до 860 г. греки нарушили соглашение «межю Русью и Грекы» и перебили русских «слов» и «гостей» в Константинополе или русских рыбаков и промысловиков где-нибудь у Белобережья или на Березани. Ответом на нарушение Византией договора о дружеских взаимоотношениях с Русью и был поход русских 860 г. — поход, ставящий задачей отмщение за нарушение греками международных соглашений, возобновление старых договорных отношений. Это война, а не налет, война, преследующая своей целью восстановление попранных интересов Руси, а не грабительский поход варваров, война как продолжение дипломатии, на которую было способно только государство.

К 866–867 гг. относится новый договор Руси с Византией о дружбе и союзе, не дошедший до нас, так же как и договор 860 г. На этот раз он был закреплен со стороны Руси принятием христианства от Византии и «епископа-пастыря» из Константинополя. Об этом говорят «Окружное послание» патриарха Фотия и биография императора Василия Македонянина, который, по выражению его биографа, склонил к дружбе «народ русский, воинственный и языческий, раздавая ему одежды золотые, серебряные и шелковые, а установив с ним дружбу и соглашение, уговорил принять крещение»