Небеса в огне. Том 1 - Бернхард Хеннен

Она энергично схватила его за руку и потащила за собой под защиту дубов. Правительница прекрасно осознавала, как это все может выглядеть, если за ними кто-то тайком наблюдает. Ну да пусть судачат. Володи никогда не усомнится в ее верности. С этой стороны ей опасность не угрожает.

— Вы должны сделать это, капитан, — настаивала она. — Сделайте так, чтобы Юрий исчез. Мне все равно, как вы это устроите. Я буду только рада, если он упадет в свинарник. Этой свинье место среди ему подобных. Такой конец будет уместен.

— Эта свинья дважды помогла мне. Один раз я был настолько тяжело ранен, что без его целительских рук и умер бы, наверное. Я не могу его убить!

Кветцалли молча отругала себя за то, что не обратила внимания, поднимал ли руку Олег, когда она спрашивала, кто в долгу у целителя среди сидевших в зале воинов.

— Даже не думай об этом, госпожа. Прошу, умоляю тебя. Слишком многие парни в долгу у него. Не пытайся найти кого-то другого…

— Сегодня Юрий сделал из меня посмешище. Из меня, жены бессмертного Володи, вашей правительницы! Для моего народа такое преступление карается смертной казнью. Никто даже не посмел бы…

— Мы — друснийцы, госпожа. Мы не цапоте. Попробуй наконец понять это, и ты получишь ключ к нашим сердцам. Принимай нас такими, какие мы есть. Большинству понравилась перемена твоего настроения…

— Они смеялись надо мной! Я же видела. Я стала посмешищем в этой одежде.

— Да, она не слишком выгодно подчеркивала твои формы, — согласился Олег. — Но ты продемонстрировала другое. Ты сделала шаг нам навстречу. Ты впервые попыталась стать одной из нас. Над этим никто не смеялся. Это был широкий жест.

— Вижу, я не могу рассчитывать на твои услуги…

— Госпожа! — Олег схватил ее за обе руки. — Не делай глупостей. Твои взгляды сегодня вечером были красноречивее слов. Все поняли, что ты не любишь Юрия. Если с целителем что-то случится или он просто исчезнет, первым делом все подумают на мстительную ведьму из народа цапоте, которая наколдовала в свою постель бессмертного.

— Думаете, мне потребовались любовные чары, чтобы Володи…

Олег понурился.

— О тебе многое говорят. Не подливай масла в огонь. При этом дворе у Юрия точно друзей больше, чем у тебя.

— Моя мать при дворе бессмертного Акоатля одним взмахом ресниц решала судьбу таких ублюдков, как Юрий…

— Но это двор бессмертного Володи. Здесь никто не будет вслепую выполнять твой приказ… — Он запнулся, осознав, по всей видимости, что это не касается его. Затем снова покачал головой. — По крайней мере, в отношении Юрия. Оставь его, повелительница, советую тебе как друг. Любая беда, которую ты придумаешь для Юрия, с удвоенной силой обрушится на тебя. — Воин отпустил ее руки. — Мирной ночи тебе, госпожа.

Кветцалли не стала удерживать Олега, когда тот направился к выходу из дубовой рощи. Подавленная и расстроенная, она вернулась в свои покои. Оба стража у двери приветствовали ее, но не мелькнула ли искорка презрения в их глазах? Не шептались ли они только что о том, как она выглядела в медвежьей шкуре? Неужели и они считают, что она сделала Володи покорным при помощи любовного заклинания?

Правительница закрыла за собой тяжелую дубовую дверь, подошла к колыбельке, вгляделась в лицо мирно спящего сына. Сколько всего она потеряла в эту ночь? Она будет сидеть здесь, в четырех стенах, до возвращения Володи. При мысли о нем у Кветцалли сдавило горло. Куда он отправился? Как же она жалела, что поссорилась с ним! Не стоила того эта мелкая шлюха. Бывшая жрица снова подумала о печени петуха, в которой было столько червей. Темные предчувствия волной захлестнули ее. Она опустилась на колени, мысленно вызвала в своем воображении статуи Пернатого змея в храмах своей родины и принялась молиться с искренностью, которой не было в ее помыслах с самого детства.

— Пусто, — одним словом Аркуменна подытожил то, что видели они все и о чем уже доложили разведчики. Их небольшая группа стояла на верхней ступени широкой лестницы, спускавшейся к гавани вокруг вырезанного в скале столба. Вид разрушений, открывшихся перед их глазами, наполнил душу Шайи немой печалью.

Два дня прошло после пожара в гавани. Шайя, а вместе с ней Хатту и Гораций были в числе пяти избранников, которым позволили сопровождать полководца. То, что они увидели, должно было оставаться тайной.

Когда Аркуменна стал спускаться по ступеням, все молча пошли за ним. Они снова думали о скорченных телах демонов. На умерших не было ран. Казалось, их убили духи. Их обрамленные бородами рты были распахнуты, в глазах застыл ужас. Они задохнулись, пытаясь сбежать от пожара. Выживших было менее двадцати. Они дали воинам Аркуменны последний отчаянный бой в туннелях.

Шайя оперлась на почерневшую от копоти скалу. Лестница была крутой. Спина болела при каждом движении, а еще она смертельно устала. В последнее время ей редко удавалось спать больше трех часов.

— Они все перенесли вниз, — сообщил Гораций. — В точности как я и говорил.

— И все же мы пойдем дальше, — не сдавался Аркуменна. — Может быть, какие-то припасы пережили пожар.

Капитан мрачно уставился на Аркуменну единственным уцелевшим глазом:

— Это было бы чудом, господин.

— А чудеса случаются! — заявил полководец. Он был бледнее мела и тоже едва не валился с ног от усталости.

— Лучше смотреть фактам в лицо.

Шайя поразилась мужеству этого одноглазого воина. Или это отчаяние? Судя по всему, в скале осталось продовольствия в лучшем случае на пять дней. Запасы города по большей части уничтожил драконий огонь. А склады над гаванью разграбили демоны. Вероятно, они переправили в гавань все, что смогли унести, где и без того находились крупнейшие склады.

— А мертвые драконы — это было не чудо? Здесь, на скале, есть что-то, что хранит и бережет нас, — не останавливаясь, произнес Аркуменна.

Гораций хотел было возразить ему, однако одного взгляда полководца оказалось достаточно, чтобы заставить воина замолчать. Чем ниже они спускались, тем более отрезвляюще действовал на них открывающийся вид на пещеру. В воздухе по-прежнему витал холодный дым. Он разъедал глаза, вгрызался в горло при каждом вздохе.

Шайя поднесла краешек плаща к губам, чтобы дышать через ткань.

— Вам лучше уйти, госпожа, — пробормотал Аркуменна, который на миг остановился, чтобы окинуть взглядом разоренную гавань. — Это не то, что следует видеть…

— Тому, кто ампутирует руки и ноги тяжелораненым? Тому, кто был при отступлении из ледяной пустыни?

Аркуменна поднял взгляд и посмотрел на нее.

— Извините. Забыл. Я… — Он протяжно вздохнул. — Кто-нибудь видит корабль, который пощадило пламя?

Все корабли, которые видела Шайя, прогорели до кильватера и утонули. Безнадежно. Практически у них не осталось продовольствия и не было возможности бежать со скалистого острова. Море вокруг отвесных скал кишмя кишело акулами. Они уничтожили демонов, а заодно и себя.