Сердце язычницы - Патриция Мэтьюз

Лилиа и Дэвид присоединились к нему. Только сейчас девушка ощутила усталость. Она была рада, что согласилась передохнуть, хотя это и казалось непозволительной роскошью в такой напряженный момент. Лилиа понимала, что вскоре Лопака перестроит свои силы и снова начнет атаку. Долго ли удастся защитникам деревни удерживать свои позиции?

– Мне здесь нравится, честное слово! – говорил между тем Дэвид своему другу. – Поначалу, правда, меня донимала жара, но постепенно я к ней привык и теперь почти не замечаю. Здесь просто рай земной! Я не верил в него, пока не увидел своими глазами. Уверен, у Сандвичевых островов большое будущее. Я говорю о коммерции, о торговле экзотическими фруктами. Только представь себе, что все эти чудесные плоды земли, сейчас растущие по прихоти природы, будут выращиваться человеком. В Англии редко удается полакомиться бананом или кокосом, многие люди и не слыхали о такой экзотике. Говорят, на Мауи начинают выращивать сахарный тростник.

Дик, как ты на это смотришь? Хотел бы ты стать плантатором здесь, на этом острове? Сотни акров плодородной земли, засаженной сахарным тростником! Какой сбыт имел бы сахар, выращенный на Мауи! Помнишь плантации хлопка в Южной Каролине? Ты тогда сказал, что не прочь стать плантатором. Ты мог бы и здесь разбогатеть, как Крез, и жить в роскоши.

Лилиа взглянула на Дика. Тот крепко спал. Дэвид, увидев это, расхохотался.

– Ну и ну! Должно быть, это самый хладнокровный человек во всем мире. Что ты скажешь о нем, Лилиа? На первый взгляд он всегда кажется позером и фатом, но поверь, это не так. Дик – человек особенный, неповторимый. Кто еще мог бы уснуть во время короткой передышки в сражении? Из всех, кого я знал, только он не боится никого и ничего.

– Мне нравится твой друг, хотя я не сразу оценила его. На балу в Монрой-Холле он оттолкнул меня своими шуточками и ужимками, но, узнав его получше, я изменила мнение о, нем.

Дэвид взял девушку за руку.

– А что ты скажешь обо мне, дорогая? Дик тебе нравится, а я? Ну хоть немного? – Он улыбнулся.

– Это не предмет для шуток, Дэвид Тревелайн! – Лилиа отдернула руку.

– Прости, если это прозвучало шутливо, потому что я вовсе не шутил. В последнее время ты избегаешь меня. Выходит, прежняя любовь так и не проснулась?

– Сейчас не время для разговоров о любви.

– А разве существует какое-то определенное время для таких разговоров? Пойми, я буду задавать тебе этот вопрос снова и снова – если понадобится, до скончания жизни.

– Зачем тебе это? – Лилиа едва сдерживала слезы. – Зачем ворошить то, что...

Она внезапно насторожилась, ощутив, как задрожала земля, и тотчас обратила взор к вершине Халеакала. Увидела ли она там красноватый отблеск, или это только показалось? Лилиа напрягла зрение. Да, над самым кратером небо чуть заметно отливало багрянцем! Земля снова содрогнулась. Теперь это был настоящий толчок, и Лилиа замерла от страха.

– Что с тобой? – спросил Дэвид, всматриваясь в ее лицо. – У тебя такой странный вид...

Неужели Пеле так рассердилась, что решила выразить свой гнев?

– Ничего со мной не случилось. Просто я устала. Небольшой отдых поможет...

Девушку перебили нестройные крики, донесшиеся из-за степы. Посыпались копья. Лопака возобновил штурм.

Дэвид и проснувшийся Дик вскочили на ноги следом за девушкой.

– Не лучше ли тебе остаться здесь, Лилиа? – нерешительно предложил Дэвид. – Не сердись, но в сражении от тебя не так уж много толку, зачем же подвергать себя опасности?

– Я не полезу без нужды в самую гущу схватки, но если кому-нибудь потребуется помощь, не останусь в стороне.

Дэвид покачал головой, вполголоса произнес что-то нелестное по адресу упрямых женщин, вскочил на лошадь и поскакал туда, где уже кипело сражение. Дик последовал за ним.

Лилиа поняла, что Лопака изменил тактику, чего она и боялась. Теперь его люди массированно атаковали лишь одну часть линии обороны. Все новые и новые воины перебирались через стену; казалось, им нет числа, и поток этот нескончаем. Увы, воины Кавики шаг за шагом сдавали свои позиции. Сам он отчаянно сражался наравне с остальными.

Забыв об осторожности, Лилиа бросилась к нему.

– Кавика! Мы погибнем, если не предпримем какой-нибудь ответный шаг! – закричала она. – Наверное, стоит стянуть сюда все наши силы!

Кавика тяжело дышал, его раны кровоточили.

– Если бы знать, что Лопака тоже стянул все свои силы сюда! Если это не так даже небольшой отряд, зашедший в тыл, довершит наше поражение!

– Придется рискнуть, Кавика. Ты же видишь, так нашим людям не выстоять!

Осмотрев поле битвы, воин молча кивнул и побежал прочь. Лилиа видела, как он отдает распоряжения, и его люди быстро расходятся в противоположные стороны, передавая приказ остальным. Сам Кавика, нырнув в гущу схватки, то и дело заносил дубинку над головами нападающих.

Чувствуя полную беспомощность, девушка отошла, чтобы наблюдать за ходом сражения. Люди Лопаки все еще лезли через стену, но и внутри со всех сторон сбегались воины и тотчас бросались в бой.

Лилиа обратилась со страстной мольбой к Пеле, прося удвоить силы и мужество воинов, помочь им выстоять. Защитники Хана остро нуждались в чуде, поскольку положение дел не слишком обнадеживало.

Неожиданно девушка ощутила, что кто-то стоит у нее за спиной. Она повернулась, но, увы, было слишком поздно – жилистая рука обвилась вокруг ее талии, горла коснулось что-то острое и холодное.

– Не советую кричать и сопротивляться, принцесса. Ты так долго действовала мне на нервы, что на этот раз я не стану церемониться и просто перережу тебе горло. Чтоб мне пропасть, я так и сделаю! Если ты пойдешь со мной тихо и покорно, как овечка, то мы всего-навсего порезвимся немного в каком-нибудь укромном уголке. За тобой должок, помнишь?

Когда Исаак Джэггар исчез, Эйза Радд ужасно перепугался, ожидая вспышки гнева Лопаки. Но тот только пожал широкими плечами и пренебрежительно отмахнулся.

– Невелика потеря. В последнее время с этим белым было полно хлопот, а пользы никакой. Я бы все равно его скоро прикончил. – Он обратил на Радда пронзительный взгляд. – Но ты не вздумай сбежать, ясно? Я тебя из-под земли достану... или нет, просто пошлю за тобой воинов и прикажу убить на месте. Когда Хана падет, мне понадобится хотя бы один белый, пусть даже такой трусливый и жалкий, как ты.

Вообще-то Эйза Радд собирался последовать примеру миссионера, но теперь ему пришлось остаться с Лопакой. Чтобы оплатить проезд на корабле, нужны были деньги, а Радд почти забыл, как они выглядят. К тому же где-то в глубине его ничтожной души теплилась надежда разбогатеть благодаря Лопаке.

Однако он опасался, что в конце концов Лопака избавится от него. Радд долго думал, как заслужить расположение будущего короля. Наконец у него созрел план. Лопака ненавидел Лилиа. Ее смерть, безусловно, порадовала бы его. Эйза Радд решил заняться этим.