Она чужая - Евгения Мэйз

— Приехали.

Произнесла она, взглянув на него. Что тут скажешь? Не оправдываться же в самом деле.

— Спасибо.

Кэш поджала губы, тут же расслабив их, отчего они приобрели ягодный оттенок.

— Не за что, — она отвернулась, посмотрев на себя в боковое зеркало, — Было приятно пообщаться. Доброй ночи.

Он вышел из машины, наблюдая за тем, как пикап сдает назад и разворачивается на просторной подъездной аллее. Алекс еще смотрел ей вслед, пока его габаритные огни не исчезли вдалеке, разворачиваясь к дому. Минди продолжала стоять на крыльце, теперь уже ежась от холода, от ее былой расслабленности не осталось и следа, стоило только машине Кэш исчезнуть «с горизонта». На улице действительно холодно, заморозки пришли раньше обычного.

— Проходи.

Он открыл перед ней дверь, пропуская ее во внутрь. Издалека этого нельзя было заметить, но сейчас было видно, что губы женщины посинели от холода. Она проскользнула мимо него, ступая босыми ногами по подогретым доскам пола.

— Удивительно, Минди. Ты внезапно научилась быстро собираться.

Он включил свет, раздеваясь, даже не взглянул на женщину, наблюдая лишь краем глаз за ее движениями неподалеку, сейчас отогреется и поедет домой.

— Приятно, что я еще могу удивить тебя.

Он поднял глаза, женщина стояла перед ним в лучшем своем наряде — в черном кружевном белье, которое так шло ей, шелковый халатик легко соскользнул с ее плеч, оседая невесомым облаком у ее ног. В другой раз она бы выглядела замечательно, если бы не жалкий, замерший вид и выделившаяся от холода синева вен.

Алекс подошел к девушке, внимательно разглядывая ее, оценивающе. Красивая и холодная красота. Он присел у ее ног, как бы она не старалась быть полностью расслабленной, соблазнительной позы у нее не получилось. Минди смотрела на него сверху, от его взгляда не ускользнула снисходительная, победная усмешка на миг мелькнувшая на ее лице. Ее рука легла ему на плечо.

Пальцы подхватили легкую невесомую ткань. Алекс поднялся и, расправив холодную ткань халата, накинул ей на замерзшие плечи когда-то подаренную им вещь.

— Оденься, — Алекс смотрел в светлые глаза девушки, теперь в них проскользнуло паническое выражение, — Губы синие.

Больше не взглянув на нее, он прошел в гостиную, обходя кресло и ступая по мягкому светлому ковру, присел возле камина, выстраивая в нем поленья, чтобы развести огонь, вставляя между ними несколько кудрявых ленточек бересты.

— Это было неосмотрительно. Я мог еще долго не появиться дома, ты своими сценками не ровен час подхватишь пневмонию или того хуже.

Ледышки рук обвили его за шею, обоняния коснулся резковатый аромат цитрусовых духов, прохладные губы коснулись шеи.

— Приятно, что тебе не все равно на меня. Куда еще ты мог пойти в такой день, как не домой?

— Минди, — начал он, не обратив ровно никакого внимания на ее прикосновения, — мы ведь с тобой все обсудили и поговорили обо всем еще вчера, позавчера и два дня назад, и ты вроде все поняла и приняла.

Он чиркнул длинной каминной спичкой, выудив из нее ярко вспыхнувший огонь, поджигая бересту и глядя на то, как огонь медленно, но верно, постепенно захватывает шалашик сосновых дров. Алекс поднялся, расцепляя ее пальцы, отвел ее руки от себя, поворачиваясь к девушке.

— Это ты называешь, поговорили?! Ты откупился от меня!

Слух резали звенящие интонации в голосе женщины, за последние дни он их наслушался. Он знал, был наслышан о ее стервозном нраве, но никак не предполагал насколько у нее противный голос, когда та начинает повышать его.

— То есть тебе не понравился твой прощальный подарок, что ты сама выбрала себе?

— Я тебя не шлюха, чтобы откупаться от меня дорогими подарками!!!

— Поэтому ты обошла все ювелирные магазины Ванкувера?

— Да, как ты смеешь! Я Минди Баркер!..

— Верно, — Алекс отошел к столику с выпивкой, наливая себе порцию виски, — поэтому мы не будем обсуждать во сколько ты оценила собственную скромность.

Женщина выдохнула, у нее не получалось вести себя с ним в своей обычной манере. Повелительно, как с тем же Дэном.

Ведь одного взгляда Брэда, спокойного и изучающего было достаточно, чтобы Минди передумала продолжать, закрыла рот. Становилось ужасно неуютно, весь запал сходил на нет стоило взглянуть в холодные глаза мужчины.

Он был всегда сильнее ее, не только физически, но и морально, словно возвышался над ней, иногда снисходительно глядя на нее, как тот же отец, что смотрел на ее выходки сквозь пальцы.

Ей отчаянно сильно хотелось соответствовать такому мужчине, и она старалась, но все сошло на нет, стоило ему сказать, что между ними все кончено. Вся злость и обиды выплеснулись наружу, словно клубок змей, шипящих и извивающихся.

— Сейчас ты собираешься и едешь домой.

— Выгонишь меня в таком виде, в холод, в ночь?!

— Странно, что ты не подумала об этом, когда собиралась ко мне. Или ты все же переоделась в машине?

Аккуратные губы, бантиком, как говорят в народе, недовольно поджались. Она плотнее закуталась в халат, переступив с ноги на ногу. Они оба знали, что он прав. Девушка терпеть не могла холод и представить ее в таком виде в машине, в течение сорока минут, преодолевающей расстояние от своего дома до его, было невероятно трудно.

— Представь себе! Чего не сделаешь ради любимого мужчины!

Минди несмотря на всю свою браваду продолжала чувствовать себя жутко неуютно, раздетой, уязвимой. Вырядилась! Надеялась на что-то! Но у нее еще осталось кое-что, она останется здесь во чтобы-то ни стало!

— Любимого, — не спросил, а повторил за ней Алекс, рассматривая женщину, продолжающую стоять у занявшегося языками пламени камина, — еще бы ты сама в это верила.

Брэд допил остатки виски, оставив стакан в сторону.

— А ты в это не веришь? Я люблю… тебя.

Она сделала шаг к нему, но под его взглядом быстро передумала.

— Себя, — поправил ее Алекс, от него не укрылась ее заминка, — Даже не смей начинать. Я достаточно услышал и увидел за эти три дня.

— Два года отношений…

Ей достался смеющийся взгляд, она знала, что лукавила. Несмотря на то, что отношениями здесь и в самом деле не пахло… Минди даже ночевать у него не оставалась, все ждала, когда он предложит ей! Позовет. Дура! Она верила, что никуда он не денется и продолжала терпеть, уверенная, что придет ее час и все она ему вернет сторицей!

— Одевайся и езжай домой, — все в той же манере, тихо и спокойно произнес Алекс

— Мои вещи в машине, а я захлопнула дверь! Ключи в замке зажигания!

Эти три дня она упорствовала, злилась, плакала, кричала, вновь злилась, однако не желала сдаваться. Променять ее на эту девку с Бали! Она Минди Баркер! И ее не вышвыривают, как ненужную вещь!