Дискорама - Алекс Орлов

— Ферлин утверждает, что действовал гуманно, — сказал Шепард.

— При съемке фильма ни один кролик не пострадал, — не к месту ляпнул Хирш, доедая черничный сектор. Потом поднял глаза на гостей и закашлялся.

— Извините, кажется, я что-то не то сказал…

— Нормально, — кивнул Ферлин, которому достался яблочный кусок — почти не размороженный. — Я лишь хотел повидать Джека, а тут подвернулся транспорт.

— И минатуритовые боеприпасы, — ухмыльнулся

Джек, который, развалившись на стуле, пил крепкий чай и больше ни в чем не нуждался.

На его щеках играл румянец, с лица не сходила улыбка. Они с Ферлином еще не говорили о домашних делах, но Джеку уже было хорошо.

— Мне их главный механик подарил — сказал, пригодятся.

— И пригодились, — снова улыбнулся Джек. — У нашего Берти хорошая интуиция, он в машину и гайки лишней не положит, если не уверен, что она пригодится.

— Мы вам бесконечно обязаны, камрады, — сказал Хольмер.

— И мы вам тоже, камрад, — покачал головой полковник. — Благодаря вам мы собрали подробнейшие сведения от первого лица, да еще с разных точек зрения. Мы выполнили важное задание начальства, так что, капитан, мы квиты.

— Рад это слышать, сэр, — кивнул Хольмер. — А знаете, Ферлин, пару лет назад я бы не поверил, что можно устроить такой переполох всего лишь с одной винтовкой — пусть даже при хорошем стрелке. Однако, пообщавшись с Джеком и лично выдавая ему задания на похожие операции, я ничуть не удивился вашему мастерству.

— Кстати, Джек всегда до последнего старается избежать уничтожения солдат противника, — заметил Хирш, вылизывая тарелку. — Даже из револьвера стреляет чуть ниже подплечников. Солдат ранен, орет, ему больно, он не может стрелять из гранатомета, но выживает. Джек, он такой.

Ферлин улыбнулся и похлопал земляка по плечу.

— Мы выйдем на минутку, — сказал он, обращаясь к Шепарду.

— Конечно, приятель, через полчаса отбываем, так что используй время по полной.

Ферлин с Джеком поднялись и вышли из кубрика Хольмера.

— Хороший у тебя командир, — сказал Ферлин, пока они шли по коридору.

— Хороший, — подтвердил Джек. — Он мне как родственник. Да и вся рота такая.

— Ты счастлив? — спросил Ферлин, распахивая двери и выходя на крыльцо.

— Наверное, так, — признался Джек, глядя на закат. — Знаю, что эта война бессмысленна, но без нее я бы не встретил всех этих людей. Без войны они были бы другими — обычной пресной сволочью, какой хватает в любом средних размеров городке.

— Да ты стал философом, — усмехнулся Ферлин.

— Я и был им, но понял это только здесь. Нельзя жить в пустошах и не быть философом… Как там мать?

— В порядке. Построила дом, сарай для козы и взяла служанку.

— Я знаю, она присылала мне фото.

— Козы или служанки?

— Фото дома, Ферлин! — поправил Джек, и они засмеялись.

— Ты остался тем же мальчишкой с пустоши, — сказал Ферлин, а потом огляделся и вздохнул. — А хорошо тут у вас…

— Хорошо. Как ты меня нашел?

— Случайно. Сначала нам дали выбрать планету, потом регион. Так я на тебя и вышел.

— Повезло мне.

— Всем нам повезло, — пожал плечами Ферлин, глядя на закат.

— Что у вас за задание? Вы потрошили нас до самых портянок.

— А сам что скажешь?

— Просто так ты бы тут не объявился, значит, дело серьезное.

— Серьезное, Джек, — согласился Ферлин, продолжая смотреть на небо.

— Чем нам это грозит?

— Совсем не грозит, просто вскоре, я думаю, не останется ни арконов, ни тардионов, ни Барнурского союза.

— А что же будет?

— Армия министерства обороны.

— Ничего себе! — поразился Джек, уставясь на Ферлина. — А почему? Из-за станций?

— Из-за них.

— И что, я могу сказать об этом Хольмеру?

— Можешь, только это будут ничем не подкрепленные сплетни.

В коридоре послышался шум, а потом на крыльцо вышел Шепард.

— Ну что, Ферлин, готов выдвигаться к месту расположения?

— Готов, сэр.

— Красивый тут закат, — заметил полковник и, сбежав по ступеням, направился к машине.

— Ну так что, Ферлин, мы еще увидимся? — спросил Джек.

— Увидимся, приятель, — ответил тот, медленно спускаясь по ступеням. — Я постараюсь держать тебя в курсе, ну а ты не пропадай.

— Обещаю.

Вскоре в сгустившихся сумерках заработал мотор, машина развернулась и поехала к шлагбауму, где у глубокой колеи ее ждал часовой — придирчивый и строгий, заступивший полчаса назад.